Добродетельная вдова - Анна Грейси

— Кто там? — окликнула она. Ответа не последовало, лишь звук падения. И тишина. Элли с минуту нерешительно переминалась с ноги на ногу. И решилась.

— Оставайся на лестнице, дорогая, — велела она Эми. — Если это плохой человек, беги к себе в комнату и закрой дверь на засов, как я тебе показывала, поняла?

Эми кивнула, её личико сердечком было бледным и перепуганным. Элли прихватила самую тяжёлую сковородку, какая нашлась в доме, повернула ключ в замке и сняла засов. Подняв сковородку, она сделала глубокий вдох и распахнула дверь. Дождь со снегом заставил её вздрогнуть. Элли пристально вгляделась в темноту. Ни души. Ни звука. Всё ещё высоко держа сковороду, Элли осторожно сделала шаг, вглядываясь в темноту, и увидела огромное и холодное нечто у себя на пороге.

Это был мужчина, лежащий совсем неподвижно. Она наклонилась и коснулась его лица. Холодное. Бесчувственное. Её пальцы дотронулись до чего-то влажного, тёплого и липкого. Кровь. Рана на голове кровоточила. Мужчина ещё был жив, но умрёт, если она оставит его лежать на морозе. Бросив сковороду, Элли ухватила мужчину за плечи и потянула. Какой тяжёлый!

— Он умер, мама? — Эми спустилась вниз.

— Нет, милая, но он ранен. Нам надо втащить его в дом и согреть. Будь хорошей девочкой, беги и принеси мне коврик, что у камина.

Эми умчалась и в минуту обернулась с квадратным потёртым ковриком. Элли расстелила его как можно ближе к лежащему ничком мужчине и толкала раненого до тех пор, пока он не перекатился на коврик. Тогда она принялась тянуть изо всех сил. Эми тоже. Дюйм за дюймом они втащили мужчину в дом. Элли опустилась на пол, с трудом переводя дыхание.

Она снова заперла дверь на засов и зажгла светильник. На нежданном госте не было ни пальто, ни сюртука — лишь рубашка да бриджи. Обувь также отсутствовала, на ногах были заляпанные грязью чулки. А за окном декабрь, дождь со снегом и лёд.

Кровь обильно струилась из отвратительной раны на затылке незнакомца. Видно, ударили сзади. Трусливый удар. Его обобрали вплоть до пальто и ботинок и бросили умирать на морозе. Элли хорошо знала, каково это — лишиться всего. Внезапно покровительственным жестом она опустила ладонь на грудь мужчины. Она не смогла помешать преступлению, но не собиралась позволить человеку умереть.

Рубашка незнакомца была насквозь мокрой и ледяной на ощупь, тело под ней — угрожающе холодным. Элли быстро соорудила из чистой ткани повязку и обмотала голову мужчины так крепко, насколько осмелилась, чтобы остановить кровь.

— Нам надо снять с него эту мокрую одежду, — сказала она Эми. — Иначе он простудится до смерти. Можешь принести мне чистых полотенец из шкафа? — Девочка убежала, а Элли сняла с мужчины рубашку, нижнюю сорочку и мокрые грязные чулки.

Незнакомца жестоко избили. Кожа кое-где была содрана, на теле проступили синяки. Несколько синевато-багровых и тёмно-красных кривых отметин, словно его пинали ногами, и ещё чёткий отпечаток каблука на правом плече. Элли ощупала его рёбра и вознесла благодарственную молитву за то, что они, судя по всему, не были сломаны. Самое худшее — рана на голове, подумала она. Он выживет, если только не подхватил на морозе простуду.

Жёстким полотенцем она осторожно растёрла грудь, живот и руки мужчины. Во рту пересохло. Элли лишь раз доводилось видеть мужчину с обнажённым торсом. Но этот человек не был похож на её мужа.

У Харта грудь была узкая и костлявая, бледная и безволосая, живот мягкий, руки тоже бледные, гладкие и изящные. У этого мужчины грудь была широкая и твёрдая, но не костлявая. Он был сплошь крепкие мускулы, сейчас, правда, расслабленные, но всё же крепкие. Лёгкий пух мягких вьющихся волос покрывал смуглую кожу на груди, уходя за пояс бриджей. Элли старалась не замечать этого, продолжая растирать его полотенцем, возвращая тепло и жизнь в холодное тело.

Он удивительно чистый, подумалось ей. Его тело не отдавало таким кисловатым запахом, который у неё ассоциировался с запахом Харта. Этот мужчина ничем не пах — ну, может, слегка мылом, свежим потом и… кожей? Лошадьми? Как бы то ни было, решила Элли, находиться с ним рядом не являлось тяжким испытанием.

Несмотря на крепкие мускулы, мужчина был худ. Элли могла сосчитать его рёбра. А живот над поясом бриджей был плоским, даже чуть впалым. На коже она заметила множество мелких шрамов, не от недавних ран. Мужчина, который, возможно, всю жизнь воевал. Она взглянула на его руки. Не бледные руки благородного человека. Сильные, смуглые, натруженные, суставы сбиты и опухли. Быть может, он работает на ферме, или что-нибудь в этом роде. Это объяснило бы и мускулы, и худобу. Определённо, он не был богатым человеком. Одежда, пусть и хорошего качества, была старой и поношенной. Рубашку несколько раз неумело штопали. Как и бриджи.

Бриджи. Холодные и мокрые, они облепили его ноги. Их необходимо было снять. Элли сглотнула, потянулась к поясу, но задержалась, когда её дочь вбежала в комнату со стопкой полотенец в руках.

— Умница. Теперь, моя хорошая, беги наверх и принеси одеяло с моей кровати и горячий кирпич.

Эми снова умчалась, а Элли глубоко вздохнула. Она ведь знакома с мужской анатомией, твёрдо сказала она себе, расстёгивая промокшие бриджи. Была замужем. Но этот человек не был её мужем. И для начала, он гораздо крупнее.

Элли, перекатывая незнакомца на коврике, потянула с его бёдер бриджи, стягивая их всё ниже. Тяжёлая мокрая материя упрямо цеплялась за холодную кожу. Наконец, ей удалось справиться с ними. Дрожа, она села, откинувшись на пятки. Мужчина лежал перед нею обнажённый, а Элли уставилась на него, не в силах отвести взгляд. Затем поспешно набросила на бёдра мужчины полотенце.

— Это не твой папа.

Эми странно посмотрела на мать и снова побежала наверх. Элли подтащила мужчину как можно ближе к огню. Как только дочка вернулась с кирпичом, Элли поместила его в камин. Согрела немного супа и процедила его через материю в чайник.

— Суп из чайника? — захихикала Эми над этакой глупостью.

Элли улыбнулась, испытав облегчение от того, что девочка нашла причину посмеяться.

— Это займёт какое-то время, так что, юная леди, пора вам обратно в постельку.

— О, но, мама…

— Он ещё будет здесь утром, — отрезала Элли. — У нас тут уже есть один больной — не желаю, чтобы ещё и ты простудилась. Так что, мисс, живенько в кровать.

Она поцеловала дочку и мягко подтолкнула её к двери. Эми неохотно подчинилась. Элли спрятала улыбку. Её любопытная кошечка не спала бы всю ночь, если бы могла.

Она тщательно промыла рану на голове и наложила горячую повязку с травами, чтобы очистить рану окончательно. Незнакомец застонал и попытался отдёрнуть голову.