Основной рубеж - Алекс Орлов

— Ну конечно. Заплатит за молочный коктейль, а потом распускает руки, как будто подарил целое кафе…

Все громко рассмеялись.

— Ты злючка, Шина. Если тебе не нравлюсь я, тогда, может, подошел бы Гарднер?

— Может, и подошел бы… По теории у него высший балл.

— Не знал, что тебя интересует виртуальный секс, — съязвил Джон.

Продолжая болтать о пустяках, курсанты зашли в кафе, а Тони Гарднер продолжал сидеть на скамье и предаваться невеселым мыслям.

— Привет, солдат…

Тони повернул голову. На противоположном конце скамейки сидел пожилой человек.

— Здравствуйте… — вяло ответил Тони, всем своим видом показывая, что он не расположен ни с кем разговаривать.

— Почему ты не пошел с остальными?

Тони снова посмотрел на старика, удивляясь его настойчивости. Он уже хотел встать и уйти, но что-то его остановило.

— Разреши, я сяду поближе, Тони Гарднер?

— Откуда вы знаете мое имя? — удивился Тони.

— Прочитал на твоем кармане, — указал старик. Тони улыбнулся. Он совсем забыл, что его имя написано на бирке кителя.

— А ты думал, я читаю мысли? — засмеялся старик.

— Да, — кивнул Тони, — сначала подумал.

— Ну так ты не ошибся… — невозмутимо добавил старик и замолчал, отвернувшись от курсанта, глядя на играющих в мяч детей. Он облокотился о массивный набалдашник старой трости и практически повторял сгорбленную позу Тони.

— Послушайте, сэр…

— Что?.. — повернулся к курсанту старик.

— Я хотел вас спросить: о чем я сейчас думаю?

— Ты считаешь, что я лгу, и решил меня проверить?

— Нет, сэр, нет, конечно… — смутился Тони.

— Я могу читать мысли, но и без этого ясно, о чем ты можешь думать. Ты в который уже раз сокрушаешься, что родился уродом, и продолжаешь жалеть себя и терзать этим. Ты наслаждаешься своей болью. Это и есть самая страшная болезнь и уродство, а вовсе не твой горб.

— Что вы такое говорите? Вы старый человек…

— И смеюсь над тобой? Ничуть не бывало. Я намеренно стараюсь тебя обидеть, чтобы пробудить интерес к собственной персоне. — И старик улыбнулся Тони приветливой улыбкой.

— Я… Я вас не понимаю… — В голове у Тони все перемешалось, он не знал, что и думать. Однако старик действительно заинтересовал его.

— Не пытайся ничего объяснить самому себе с точки зрения обывателя: «Кто этот старик?», «Почему подошел ко мне в парке?» Я тебе скажу только одно: твоя проблема не в горбе, а в голове…

— А, знаю я все эти байки — не думать об уродстве, представить себя свободным. Эта чепуха годится для тех, кто решил от отчаяния залезть в петлю, но я, будьте уверены…

— Ты не понял… — перебил Тони старик. — Я имею в виду не психологические этюды, у которых тоже есть определенная ценность. Я говорю о реальном положении вещей. Понимай меня буквально — твоя проблема не в горбе, а в голове…

— Объясните подробнее…

— Ну не в парке же?

— А где?..

— Тут недалеко мой дом. Нора старого отшельника, — улыбнулся старик. — Пойдем, я угощу тебя чаем и заодно отвечу на все твои вопросы

— Ну что же, пойдемте, — согласился Тони. Он поднялся со скамьи и заковылял рядом со стариком. — А как вас зовут, сэр?

— Меня? — Казалось, старик был немного удивлен. — Ну… называй меня Парацельс.

— Парацельс?.. Странное имя, но я его где-то слышал.

— Вот именно.

— Сколько вам лет, мистер Парацельс?

— А как по-твоему, сколько?

— Сначала я подумал, что восемьдесят…

— А теперь?..

— Наверное, не больше шестидесяти.

— А как ты определяешь возраст? По бороде? — улыбнулся старик.

— Нет, сэр. Сначала вы были сгорблены, как я. Тогда я подумал, что вы старый. Но походка у вас как у молодого, значит, вы не такой уж и старый…

— Ты проницательный парень, Тони, — улыбнулся Парацельс и незаметно переменил тему разговора.

Он задавал вопросы о семье, об увлечениях, о военных дисциплинах, которые курсанты изучали в школе, и Тони говорил без умолку, забыв о своем горбе.

— Ну вот мы и на месте, — сказал старик, указывая на небольшой двухэтажный дом, стоящий в окружении старых каштанов.

— Ого, мы уже на окраине города! — удивился Тони. — Я даже не заметил, как мы пришли.

— Чтобы скоротать время, не нужно быть волшебником, достаточно быть просто хорошим собеседником, — объяснил старик. — Милости просим в гости, мистер Гарднер.

Парацельс отворил тяжелую дверь, и они оказались внутри дома.

— Вы не запираете дверь на замок, сэр? — удивился курсант.

— А зачем?

— К вам могут забраться воры… Вон у вас сколько старинных вещей. — Тони взял со старинного комода статуэтку и погладил древний металл. — Это бронза? — спросил он.

— Да, бронза.

— Настоящая? Никогда еще не видел ничего подобного, — признался Тони.

— Почему ты пошел в военную школу, Тони, ведь в душе ты художник?

— Наверное, художник, сэр, — кивнул молодой человек. — Но художник сидит в каждом инвалиде вроде меня, а так хочется быть нормальным и не думать о всяких там образах. Одним словом, жить в реальном мире.

— Давай присядем, Тони, и я угощу тебя моим фирменным чаем, — сказал Парацельс и вышел из зала в другую комнату.

Тони сел за массивный, потемневший от времени стол и начал рассматривать жилье своего нового знакомого. В воздухе висел какой-то странный аромат. Так обычно пахло в фитоаптеках, где продавали лекарственные травы. Тони поднял голову и увидел висящие под потолком засушенные букеты. Видимо, они и распространяли этот пьянящий запах.

Появился мистер Парацельс, держа в руках две дымящиеся чашки.

— Ну вот, готово, — сказал старик и поставил чашки на стол, затем сел сам. — А что, Тони, так ли уж хорошо жить в реальном мире?

— Не знаю, сэр. Я не пробовал.

— Ты хочешь быть высоким, сильным и чтобы девушки вроде Бренды Сантос обращали на тебя внимание?

— Да, сэр.

— Ну так избавься от своего горба…

— Увы, сэр, это невозможно. Доктор Майер…

— Кто такой доктор Майер?

— Это врач, который наблюдает меня

— Наблюдает тебя? И давно?

— С самого рождения.

— И что же, он не может помочь тебе, этот доктор Майер?..

— Не может, — покачал головой Тони. — Доктор Майер говорит, что у меня очень тяжелый случай и никакие операции мне не помогут.

— Может, он плохой врач?

— Нет, он хороший врач, сэр. Все стены его кабинета завешаны дипломами и лицензиями. Некоторые даже в золотых рамках.

— Ну тогда конечно… — кивнул Парацельс. — Может, тебе самому попробовать?

— Что попробовать?

— Избавиться от горба.

— Но как? — удивился Тони.

— Видишь ли, сынок, наше тело есть только отражение того, как мы его себе представляем. — Старик прихлебнул горячий чай и сказал:

— Ох, сегодня хороший получился…

— Объясните, я не понимаю…

— Ну, пока ты будешь считать себя горбуном, ты им и останешься

— А как перестать считать себя горбуном, сэр, если ты горбун?..

— Нужен метод и долгие тренировки. Годы тренировок…

— Через годы, сэр, мне будет все равно, горбат я или нет. Я хочу быть стройным сейчас, пока я молод… — На глаза Тони навернулись слезы.

— Я вижу, «змея» берет верх и над твоим разумом, — задумчиво проговорил Парацельс.

— Какая еще «змея»? О чем вы?

— «Змея», которая сидит внутри тебя, сынок. Она свернулась клубком в гнезде, которое свила себе. Ей тепло и хорошо. Она пожирает твою жизнь и вполне этим довольна. А ты?.. — Старик пристально посмотрел на своего гостя, и Тони показалось, будто где-то в спине что-то действительно шевельнулось. Он невольно заерзал на стуле.

— Что? Почувствовал?.. — улыбнулся Парацельс.

— Д-да… — еле слышно ответил Тони. Под взглядом старика ему вдруг стало нестерпимо жарко. — То есть, сэр, в моем теле… живет паразит?..

— Не в твоем теле, а в тебе, — пояснил Парацельс. — Если бы он жил в твоем теле, доктор Майер обязательно бы его нашел. Потому что такие случаи описаны в его книжках, а других случаев он просто не замечает. Голова доктора Майера, сынок, ограничена картонными крышками учебников по медицине.

— Что же можно сделать с этим… этой «змеей», мистер Парацельс?

— Ее можно заставить уйти, сынок.

— И… у меня не будет горба?..

— Конечно.

— Это не похоже на то…

— Что говорил доктор Майер?.. — закончил старик мысль Тони. Тот молча кивнул.

— Итак, подведем итог, Тони. Ты молод и хочешь стать здоровым немедленно, полагая, что жизнь в материальном мире, где правят гормоны, голод и золото, сделает тебя счастливым. Так?..

Тони кивнул.

— Ты считаешь, что получить метод и практиковать его многие годы — это скучно и… неизвестно, получится ли…

Тони снова кивнул.

— Находясь в здравом уме и твердой памяти, ты делаешь свой выбор?