Основной рубеж - Алекс Орлов

— Что, принес?

— Да, Лео, можешь скачивать. Лео перенес информацию в компьютер и вывел изображение на экран.

— Так, отлично. Сейчас узнаем, что это за птица. Он вообще как?..

— Они сами не знают. То говорят, у него пневмония, то гематомы от ушибов. Короче, посередине Сюзи, а по бокам два этих жеребца, какая тут работа…

— Ну понятно, — улыбнулся Лео. — Ага, вот. Можешь звонить в полицию. Вот его данные: Тони Гарднер… Так… Так… Что за бред?.. Постой, Макс, не звони. Тут накладочка…

— Что за накладочка?.. — спросил Макс, положив трубку обратно.

— Тут написано, что он горбатый…

— Какой?

— Горб у него. Большой горб. Должно быть, информацию в базу данных заносил какой-нибудь кретин…

6

…Доктор Майер сидел в своем кабинете, пребывая в хорошем расположении духа после второго завтрака. Положив ноги на стул для пациентов, он курил сигару и пускал к потолку красивые кольца дыма.

Зазвонил телефон. Майер поморщился и снял трубку:

— Доктор Майер у телефона.

— Привет Венус, как дела?..

— А, привет. Ты отвлекаешь меня от дела, так что давай покороче.

— Хорошо. К нам поступил пациент без документов. По анализам крови и радужной оболочке он числится Тони Гарднером. Это твой парень?

— Да, я наблюдаю за ним уже давно.

— Тогда объясни, почему в истории болезни написано, что этот парень горбатый.

— Потому что так оно и есть.

— Венус, ты должен приехать к нам, чтобы разобраться, что это за человек, а то полиция нас уже замучила. Они подозревают, что кто-то специально ввел в компьютер неверные данные и выдает себя за другого человека…

— Вообще-то я сейчас на работе… — напомнил Майер.

— Ты хочешь, чтобы за тобой приехали на полицейской машине?

— Окей, Перес, ты меня уговорил. Я еду…

…Когда доктор Майер вошел в палату, пациент был уже в сознании. Он узнал Майера и поздоровался:

— Здравствуйте, доктор.

— Здравствуй, Тони, — ответил ему доктор Майер и, сделав еще несколько шагов, подошел к койке.

— Что вы с ним сделали? — удивленно спросил Майер у Переса.

— Да ничего мы с ним не делали, — пожал плечами тот. — Несколько восстановительных инъекций, вот и все. Парня подобрали на дороге. Его сбила машина.

— Тони, что с тобой произошло?.. Куда подевался… ну, то, что было… — обратился Майер к пациенту.

— Меня лечил какой-то старик… Он сказал, что может помочь, и вот…

— Какой ужас, опять эти знахари без лицензий! Перес, нужно немедленно сообщить в Ассоциацию врачей!.. Мы привлечем этого мерзавца к суду! — не на шутку рассердился доктор Майер.

— За что же его судить, доктор? — подал голос Тони. — Он же помог мне…

— Да какое это имеет значение? Он подрывает устои нашей медицины! Тони, ты должен сообщить нам его адрес.

— Я бы сообщил, но я не помню. Я даже не помню, как попал в больницу.

Майер вопросительно посмотрел на доктора Переса. Тот утвердительно кивнул. Венус Майер тяжело вздохнул и сел на стул рядом с кроватью Тони Гарднера.

— Ну ладно. Поскольку преступление уже совершено, давайте хотя бы осмотрим жертву. Как ты себя чувствуешь, парень?

— Спасибо, доктор, хорошо. Вот только спина и грудь сильно болят. Даже дышать тяжело.

— Что со снимками? — опять повернулся к Пересу доктор Майер. Тот молча передал ему папку со снимками. Майер долго их рассматривал, затем вернул папку Пересу.

— Сэр, теперь вы перепишете результаты медкомиссии? — с надеждой в голосе спросил Тони.

— Какой комиссии? — не понял Майер. Он все еще пребывал в легкой растерянности.

— Ну я же закончил теоретический курс Школы армейского резерва, а на практику меня не выпустили из-за горба! Теперь горба нет…

— Послушай, Тони, ну зачем тебе это? Ты знаешь, куда посылают команды из этой дурацкой школы? — раздраженно спросил доктор Майер. У него было ощущение, что, избавившись от своего горба, Тони обманул своего врача.

— Куда?

— Спроси у доктора Переса. Его клиника занимается ранеными с пограничных застав на Анеоне.

— В прошлом году, молодой человек, — заговорил доктор Перес, — у нас на излечении был практически весь выпуск вашей школы. Банда контрабандистов стерла их заставу в порошок. Из восемнадцати раненых выжили семеро, и только двое из них оказались в состоянии продолжить службу. Самому старшему из выпуска было двадцать три года.

— Где это было? — спросил Тони.

— На Сакефе, — ответил за Переса доктор Майер. Он посмотрел на своего теперь уже бывшего пациента и добавил:

— Я вижу, наши слова не произвели на тебя должного впечатления. Что ж, — развел он руками, — мы с доктором Пересом напишем, что ты здоров как бык, — и двигай на свою практику…

7

…Начальник учебного отдела ШАР майор Хирш долго рассматривал принесенный бланк врачебного обследования курсанта Гарднера и качал головой:

— Надо же, как наука-то шагнула вперед. Помню, при захвате пиратского корвета я получил контузию позвоночника, и что ты думаешь? Лежал на вытяжке три недели. А тут, — майор снова посмотрел в документ, — вырезали целый горб — и через три дня парень уже здоров.

— Его не вырезали, сэр, его просто выпрямили, — пояснил Тони.

— Вот я и говорю, — продолжал майор, — был урод уродом, а теперь ты стал таким красивым и стройным парнем… Да, курсант, я преклоняюсь перед наукой. Такие чудеса творят. — И, взяв из стопки чистый бланк направления, майор поставил несколько закорючек.

— Спасибо, сэр, — искренне поблагодарил Тони и спрятал драгоценную бумажку в нагрудный карман. События развивались с такой быстротой, что он, Тони Гарднер, даже не успевал на них реагировать должным образом.

Вот наконец с ним произошло то, о чем он мог только мечтать, осознавая, что наяву такое невозможно. И где его радость?

Тони сам себе удивлялся. Он не скакал от радости, не издавал диких криков, он не стремился познакомиться с первой же попавшейся девушкой. Нет, он как автомат проходил по всем этапам подготовки к выезду на полигон — получал направление на практику, выписки из диплома, комплекты обмундирования и гигиенические принадлежности.

— Все, парень, вот тебе мешок — кидай в него свои шмотки, — распорядился толстый кладовщик и сунул Тони стандартный солдатский рюкзак.

Действуя в соответствии с правилами укладки вещей, движениями, доведенными до автоматизма, Тони сложил свои пожитки и закрыл рюкзак. Щелкнули ременные застежки, и все было готово. Кладовщик удовлетворенно кивнул и с размаху шлепнул на рюкзак заготовленный ярлык: «Тони Гарднер, рядовой. 1-й взвод».

— Завтра в восемь ноль-ноль. Смотри не проспи, а то машина ждать не будет…

8

…Учебный лагерь «Дубрава» располагался в самом центре унылого плоскогорья. Это место называлось Маранская пустыня.

Блуждающие барханы раскаленного песка чередовались с утрамбованными и горячими, как сковородка, глиняными полями. На одном из таких полей и располагался лагерь «Дубрава».

Военный грузовик подпрыгнул на очередном ухабе и начал спускаться к лагерю.

— Вот это да! — вырвалось у Тони, когда после нескольких часов тряски среди песка и глины он увидел высокие деревья, пушистые, ухоженные кустики и асфальтированные дорожки.

— Что, впечатляет, курсант? — заулыбался шофер. — Не было еще человека, который бы не раскрыл рот от удивления, увидев в пустыне такую красоту. Это не база, а курорт…

— Да, такую практику можно целый год проходить, — заметил Тони.

— Вот именно, — кивнул шофер и, круто повернув руль, вывел пыльный грузовик на асфальтовую дорогу. Ужасающая тряска прекратилась, и Тони глубоко вздохнул, предвкушая скорый отдых.

На КПП машину остановил чистенький постовой и сразу завернул ее на мойку. Пришлось Тони выбираться из кабины.

— Извините, вы не подскажете мне, где здесь канцелярия? — обратился он к постовому.

— Да вы что, курсант, устава не знаете? — высокомерно спросил постовой, и тут только Тони обратил внимание на его капральские нашивки.

— Прошу прощения, сэр, — поправился Тони и стал по стойке «смирно». — Я ищу канцелярию.

— То-то, курсант. На практику, что ли?

— Так точно, сэр.

— Ладно. Смотри — видишь вот эту аллею, с тополями?

— Да, сэр.

— По ней пройдешь до большой круглой клумбы и повернешь налево. Там увидишь двухэтажное здание, это штабной корпус. В его правом крыле на первом этаже находится канцелярия. Все понял?

— Да, сэр.

— Можешь идти.

Тони пошел в указанном направлении, вдыхая прохладный, пахнущий цветами воздух. Кое-где на подстриженных газонах были установлены небольшие фонтаны. На краях фонтанных чаш сидели маленькие птички и пили воду, смешно макая в чашу свои клювы.