Раскол - Рагнар Йонассон

И теперь судьба снова улыбнулась Роберту. У него была Сюнна; маленький Кьяртан тоже занял в его сердце свою нишу. Однако его по-прежнему одолевали неприятные воспоминания, как он ни старался от них избавиться.

Сюнна вернулась домой, когда день клонился к закату. Постучав в окно, она сообщила Роберту, что потеряла ключи. Выглядела она, как всегда, великолепно. На ней были черные джинсы и серая водолазка, черные волосы, длинные и блестящие, обрамляли ее лицо с решительными чертами. В первую очередь Роберта очаровали ее глаза, а вслед за ними и восхитительная фигура – ничего удивительного, ведь Сюнна была танцовщицей. Временами казалось, что она не ходит, а кружится по квартире в танце. Двигалась она несуетливо и грациозно.

Роберт понимал, что ему крупно повезло с Сюнной. Он познакомился с ней на дне рождения своего друга, и между ними сразу пробежала искра. И вот уже немногим более полугода они были парой, а три месяца назад стали жить вместе.

Войдя в дом, Сюнна включила обогреватель на полную мощность – она была более чувствительна к низкой температуре, чем Роберт.

– На улице такой холод, – сказала Сюнна.

Дома тоже было прохладно: окно в гостиной закрывалось неплотно, так что полностью защититься от сквозняков было проблематично.

Отношения Роберта и Сюнны складывались хорошо, хотя жизнь их была далека от идиллии. От предыдущего брака у Сюнны остался полуторагодовалый сын Кьяртан, за опеку над которым она вела непримиримую борьбу с Бреки, отцом ребенка. Поначалу они договорились о совместной опеке, и как раз сейчас Кьяртан находился у отца.

Сюнна, однако, наняла адвоката и стала отстаивать свое право единолично воспитывать сына. Помимо прочего, она также подумывала поехать в Великобританию, чтобы совершенствоваться там в искусстве танца, хотя дальше их с Робертом разговоров на эту тему дело пока не продвинулось. Бреки подобную перспективу принял в штыки, и все шло к тому, что разногласия им придется разрешать в суде, где, как считала Сюнна, ее шансы на выигрыш довольно велики.

– Присаживайся, дорогая, – пригласил Роберт. – Я приготовил пасту.

– Умница, – ответила она, уютнее устраиваясь на диване.

Роберт принес из кухни еду, тарелки и стаканы, не забыв захватить кувшин с водой.

– Надеюсь, паста вполне съедобная. Я ведь пока еще не очень искушенный повар.

– Я такая голодная, что съем все, что угодно.

Включив расслабляющую музыку, Роберт уселся рядом с Сюнной. Она стала рассказывать ему, каким был день, как прошла репетиция, а также о том, в каком напряжении она живет. Сюнна была перфекционисткой и не терпела ошибок.

Ее откровения делали атмосферу в гостиной по-особенному приятной. Паста удалась – ничего выдающегося, но довольно вкусно, – и Роберта это радовало.

Внезапно Сюнна поднялась с дивана и, ухватив Роберта за руку, велела:

– Вставай, любовь моя. Потанцуем.

Роберт послушно встал, крепко прижал ее к себе, и они начали двигаться в такт томной южноамериканской балладе. Он скользнул рукой Сюнне под водолазку и, поглаживая ее по спине, воспользовался возможностью, чтобы одним неуловимым движением расстегнуть бюстгальтер. В этом он был мастер.

– Послушай-ка, парень, – сказала Сюнна с нарочитой строгостью и лукавой искоркой в глазах, – что это ты делаешь?

– Мы ведь не упустим случая, раз уж Кьяртан сегодня у отца, – ответил Роберт и запечатлел на ее губах долгий поцелуй.

Они почувствовали, как их накрывает теплой волной, – и дело было не только в том, что температура в гостиной поднималась. Прошло совсем немного времени, прежде чем они оказались в спальне.

По старой привычке Роберт захлопнул дверь и задернул занавески на выходящем в сад окне. Этих мер, однако, было недостаточно для того, чтобы соседи не слышали их сладострастных стонов.

Воцарившаяся в конце концов тишина была нарушена глухими ударами в дверь, которые перемежались со стуком дождевых капель по стеклу. Первая мысль была о том, что стучат в заднюю дверь, как раз в ту, что выходила на крыльцо старого дома.

В то же мгновение Сюнна приподнялась в кровати и с тревогой посмотрела на Роберта. Тот попытался скрыть испуг под маской мужественности, встал с постели и, не заботясь о том, чтобы прикрыть наготу, шагнул в гостиную. Там никого не было.

А вот задняя дверь была открыта и раскачивалась от порывов ветра. Выглянув на крыльцо, Роберт тут же захлопнул ее: одного быстрого взгляда на улицу было достаточно, чтобы потом не упрекать себя в том, что он этого не сделал. Однако, даже если бы за порогом стоял целый полк солдат, он бы их не разглядел – такая была темнота.

Под стук собственного сердца, которое колотилось все сильнее, он переходил из одной комнаты в другую, но непрошеных гостей не обнаружил. Слава богу, хоть Кьяртана нет дома!

И тут Роберт увидел то, что лишило его сна на остаток ночи.

Он бросился обратно через гостиную к спальне, ужаснувшись внезапной мысли, что, пока он бродит по дому, что-то могло произойти с Сюнной. Почти не дыша, Роберт проскользнул в спальню.

Сюнна сидела на краю кровати, натягивая на себя футболку. Она улыбнулась ему, но в глазах ее была тревога.

– Все в порядке, дорогая, – сказал Роберт слегка дрожащим голосом, надеясь, что Сюнна этого не заметит. – Просто я вчера выносил мусор, а когда зашел обратно в дом, недостаточно плотно захлопнул заднюю дверь, и она осталась незапертой, – солгал он. – Ты ведь знаешь, там, бывает, такой ветрище поднимется. Не вставай – я принесу тебе что-нибудь выпить.

Не теряя времени, Роберт ретировался из спальни, плотно прикрыв за собой дверь, и, пользуясь возможностью, быстрее избавился от того, что его так поразило.

Он надеялся, что принял верное решение, ничего не рассказав Сюнне о мокрых следах, оставленных на полу незваным гостем, который вошел в дом из-под проливного дождя. И хуже всего было то, что следы эти были не только у задней двери, они тянулись до самой спальни.

2

Полицейский из Сиглуфьордюра Ари Тор Арасон и сам не смог бы объяснить, что его сподвигло достать из архива старое дело по просьбе человека, с которым он почти не был знаком, да еще теперь, когда в городке творилась такая сумятица.

Мужчина, представившийся Хьединном, позвонил Ари незадолго до Рождества, когда оперативный дежурный находился в отпуске в Рейкьявике. Просьба мужчины состояла в том, чтобы Ари, если ему позволит время, разобрался с одним старым делом о гибели молодой женщины. Ари пообещал, что по возможности займется им, однако вплоть до сегодняшнего вечера руки у