Золото Холокоста - Алексей Морозов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через сутки старый контрабандист пришёл в себя. Он лежал неподвижно в большой гостиной на ферме сына. Вокруг толпились люди. Все говорили шёпотом. Первым, кого он увидел, был таможенник.
– Боже мой, пещера. Какой провал. И всё из-за какого-то мальчишки, – застонал старик.
«Что делать, – думал он, – как выйти из этого положения? Может быть, бить на жалость? Ведь я спас ребёнка! Вдруг удастся заручиться сочувствием?»
Перед ним появился врач из местечка.
– Я вам сейчас сделаю укол. Вы спасли сына нашего унтер-офицера. Мальчик удил рыбу с мостков, а когда начались гроза и ливень, упал в реку. Тут вы и подоспели.
Старик закричал от нахлынувшей боли.
– Герр Алоиз вам благодарен. Сказал, что не будет составлять рапорт на товар в пещере, – внимательно осматривая искалеченное тело, покачал головой доктор.
Старик вдруг ощутил своё одиночество и понял, что умирает. Он собрался с мыслями. И это всё? Контрабандист сбросил плед, которым его укрыли. А что же он сделал в жизни? Убил десяток людей, переспал с сотней шлюх, продал тысячу пар шёлковых чулок и десяток тысяч ящиков цуйки. И это всё? А какое же у него предназначение? Он его выполнил или нет? Старый глупый еврей. Дрожь пробежала по телу от бессильного гнева. Нет, стоп. Должно же быть ещё что-то. Сын? Старик сверкнул глазами. Этот германец забыл свои корни. Внук? Конечно же, внук! Вот в нём надежда. Вот у внука наверняка великое предназначение. Вдруг он вспомнил о мальчике, которого спас. Фактически из-за него ангел смерти стоит рядом.
– Как зовут сына? – еле слышно прошептал старик, показывая на унтер-офицера.
– Он назвал его Волк, Благородный Волк, – прошептал на идише доктор.
– Адольф, – догадался контрабандист.
Боль ещё терзала его тело, но потом неожиданно отпустила.
«Спасение Адольфа, наверное, это и есть мое предназначение, – подумал старик, – я его выполнил и теперь умираю».
Внутри что-то оборвалось, и всё, чем он жил, всё, что он любил, вдруг отодвинулось и стало таким далёким, словно и не было никогда. Врач приложил ухо к сердцу. Оно уже не билось. На лице застыла гримаса страха. Автор уверен: последнее, что увидел этот человек, была хохочущая рожа дьявола.
Прошло полгода. Стало казаться, что жизнь входит в наезженную колею. Но так только казалось. Словно трупный яд проник в кровь обитателей фермы, разлагая мозг, волю и силы, извращая сознание, делая поступки непристойными.
Как-то днём Рихард услышал стоны матери. Дверь на второй этаж была заперта. Тогда он влез на крышу и, свесившись вниз, заглянул в спальню. То, что он увидел, было настолько ужасным, что всю жизнь мальчик так и не пришёл в себя в интимной сфере. Оставшись холостым, он никогда не имел детей. У Рихарда было редкое нервное расстройство: он не мог представить, что женщина, которая страстно отдаётся ему, может быть одновременно и матерью его детей. Расстройство сопровождалось внезапной потерей эрекции и другими малоприятными вещами. Он увидел мать, стоящую на коленях. Юбка была задрана ей на голову. Сзади наклонился полуголый учитель арифметики. Следовали бесстыдные, ритмические движения и крики матери: «Ещё, ещё». Рихард вдруг понял, что она стонет и кричит от удовольствия. Чувство ненависти к матери пронзило мальчика. С трудом он взобрался обратно на крышу. Его лицо горело. Когда он спустился на землю, у него закружилась голова и началась рвота. К вечеру поднялась температура. Приехавший врач констатировал нервное расстройство. Чуть придя в себя, превозмогая страх перед отцом, Рихард рассказал ему всё, что увидел.
Исаак исчез из дома на неделю, а когда приехал, разбил жене в кровь лицо и произнёс: «У тебя есть выбор. Если хочешь, уезжай. Тогда о ребёнке забудь. Если хочешь, оставайся. Тогда будешь получать от меня три удара в день, ни больше, ни меньше». Так как отец ее прoклял, у фрау Шпильрейн была одна дорога – на панель. И она решила остаться. Тогда следующий удар он нанёс в живот, а когда они переодевались ко сну в спальне, Исаак ударил её третий раз сзади, по почкам. Через месяц фрау Шпильрейн сошла с ума, её отвезли в Линц в сумасшедший дом в карете с решётками на окнах, где она вскоре и умерла, так как были отбиты все внутренности. Исаак стал стремительно спиваться и однажды в пьяном угаре покончил с собой. А виновник этой катастрофы ходил по дому мрачный и всеми забытый. Его ненависть приняла конкретные очертания. Он был удовлетворён. Вскоре приехал дед из Мюнхена, баптистский пастор Герд Веттинг, продал ферму и взял мальчика с собой в Мюнхен. Будучи вдовцом и теперь уже бездетным, он усыновил Рихарда, дав ему свою фамилию. Мудро рассудив, что в Германии должны жить большинство немцев, пастор записал в книге регистраций: Рихард Веттинг, немец, место рождения – Мюнхен, чем в конечном счете и спас внуку жизнь. А семейство Шпильрейнов кануло во тьму, как будто его и не было никогда. Пастор даже запретил юноше рассказывать, где прошло его детство, и приказал называть себя отцом.
* * *По большому счёту, эта история началась в 1933 году, с приходом Гитлера к власти, продолжилась в 1939 году, с началом Второй мировой войны и не закончена до сих пор. Русский мыслитель Г.П. Федотов провидчески писал в 1931 году, что существуют «два недуга, которыми больно человечество, – ненависть классов и ненависть наций». И два самых тоталитарных государства в мире, Германия и СССР, подтвердили его предсказание практически. В Германии уничтожались целые нации (евреи, цыгане), а в СССР – целые классы (дворяне, интеллигенция). Начало преследованиям положили бойкот евреев в Германии с 1 апреля 1933 года и последующая волна расовых законов. Так, «Нюрнбергский закон» от 15.09.1935 года положил конец равноправию евреев в Германии и определял еврейство в расовых терминах. Антиеврейская истерия в Германии привела в 1938 году (в ночь с 9 на 10 ноября) к массовым погромам, вошедшим в историю как «Хрустальная ночь» (из-за разбитых окон и витрин магазинов евреев улицы немецких городов были усеяны осколками стекла). С 1939-го по 1941 год нацисты разрабатывают несколько вариантов решения еврейского вопроса. Были инициированы следующие планы: «Крым» (переселение всех евреев Европы в СССР), «Мадагаскар» (переселение всех евреев на остров у берегов юго-восточной Африки) и «Люблин» (создание еврейской резервации в Польше). Все эти проекты по разным причинам не были реализованы. 31 июля 1941 года Герман Геринг подписал приказ о назначении главы РСХА[3] Рейнхарда Гейдриха ответственным за «окончательное решение еврейского вопроса». Тот, изучив вопрос, организовал в январе 1942 года так называемую Ванзейскую конференцию, где была одобрена программа «окончательного решения еврейского вопроса». Необходимо отметить, что в 1941 году, а именно 29 сентября, под Киевом в овраге под названием Бабий Яр были расстреляны из пулемётов за два дня 150 000 евреев. Именно Бабий Яр стал первым местом массового уничтожения евреев. Однако залпы расстрелов на Востоке не были услышаны на Западе, и с 1942 года (после «Ванзейской конференции», где была разработана, в частности, технология умерщвления евреев) началось тотальное уничтожение еврейского народа по всей Европе. Союзники захватили приказ за подписью Гиммлера, где было сказано: «Фюрер приказал разрешить окончательно еврейский вопрос. Разрешение этого вопроса поручается начальнику полиции безопасности и СД и инспектору по концентрационным лагерям». Это был совершенно секретный приказ. После поимки палача Эйхмана в Израиле был организован судебный процесс, и его попросили пояснить смысл этого выражения. Эйхман ответил, что за словами «окончательное решение» скрывается «физическое уничтожение еврейской расы», а ему лично поручили проведение этого приказа в Главном имперском управлении безопасности, т. е. он был «лично ответственен за выполнение этого приказа».
Было организовано 1200 концлагерей, из них 6 лагерей было лагерями только уничтожения. Самый ужасный из них – Освенцим в Польше, в 50 км от Кракова. Более шести миллионов евреев были уничтожены (из них 4,5 миллиона были из Восточной Европы), выпущены в трубу, превращены в удобрения. Гиммлер, выступая 4 октября 1943 года перед офицерами СС, цинично заявил: «Между собой мы будем говорить открыто, хотя никогда не сделаем это публично… Я имею в виду изгнание евреев, уничтожение еврейского народа…
Лишь немногие из присутствующих знают, что это значит, когда лежит груда трупов – сто, пятьсот, тысячи трупов… выдержать всё это… вот что закалило наш характер. Это славная страница нашей истории…»
Но немцы не были бы немцами, если бы не извлекли экономической выгоды из этого мероприятия. Почти все евреи имели золотые зубы. Эти зубы выдирались эсэсовцами, плющились и переплавлялись. Часть золота в слитках отправилась в Швейцарию. Этим и объясняется тот факт, что Гитлер не захватил этой страны. В 1995 году разразился международный скандал – Всемирный еврейский конгресс начал судебную тяжбу против группы швейцарских банков (в том числе против UBS), обвинив банкиров в хранении так называемого золота Холокоста[4]. А в настоящее время эксперты установили, что денежная единица Швейцарии – франк – сделана, в основном, из зубного золота, и Швейцария платит государству Израиль один миллиард долларов в год отступного. Из другой части золота были выплавлены пять золотых монет достоинством 200 миллионов долларов, а номинальная стоимость приближалась к двум миллиардам долларов. Нынешняя цена в тридцать (!) раз дороже. Диаметр монет был полтора метра (Гитлер любил всё помпезное). Монеты хранились в Рейхсбанке в Берлине и были захвачены в 1945 году Красной армией. В 1946 году они были тайно доставлены в Москву и помещены в хранилище Госбанка СССР, расположенное на Неглинной улице, дом 12 (сейчас там Центральный банк Российской Федерации). Монеты хранились в вертикальном положении в специальных деревянных стойлах в центре хранилища.