У свободы цвет неба (СИ) - Аусиньш Эгерт

   Устраивались в этот раз при храме. Поселение, в котором ддайг забрали Полину Юрьевну, отошло им по договору с вице-императором, а для нужд саалан аборигены расчистили площадку под жилой поселок прямо у стен храма. Сейчас он активно строился, между новыми, не успевшими потемнеть домами пахло свежим деревом и срезанной травой. Домики напомнили Эгерту украинские мазанки, да снаружи и были ими. Четыре столба, подпирающих крышу, устланную ветками и высушенной травой, стены на плетеном каркасе, обмазанные глиной и ею же покрашенные в кремово-белый цвет. Внутри отличия были более заметны. Сложенные из камня куполообразные очаги на высоких фундаментах и постели из войлока на нескольких слоях жердей, положенных друг на друга, развеивали атмосферу повестей Гоголя. Но дома для переселенцев уже были готовы и строились новые. Люди все еще переживали свое чудесное спасение от мучительной смерти и благодарили своего пророка за благополучное избавление от беды. Они даже успели раскопать и засеять огороды, так что голодная зима им не грозила. Подумав это, Эгерт одернул себя: какая зима, тут же экваториальный пояс. Не все ли равно, когда сеять и когда снимать урожай.

   Экспедицию поселили в одном из свободных домов, будущие обитатели которого еще только должны были прибыть на корабле, шедшем с Герхайма. Врачи Кирилл и Борис, оглядевшись, оптимистично определили место жительства как "почти курорт". Конфликтолог Марк, хмыкнув, витиевато выругался и, задрав голову к своду, вопросил крышу, почему именно он собирает собой всю новую и малоизвестную болезнетворную флору. Кесеш отреагировал немедленно и совсем не дружелюбным тоном:

   - Не бойся заболеть здесь ничем, кроме того, что сам привез с собой из-за звезд.

   Обстановку разрядил полицейский Богдан.

   - Кесеш, - спросил он, - а сколько до того места идти? И когда выходим?

   Переводчик повернулся к нему с каменным выражением лица.

   - Вы не пойдете пешком. Вас перенесут маги. Мы отправимся, когда они придут.

   Как более опытный приключенец, Эгерт счел себя вправе выступить с предложением.

   - Тогда, наверное, плотно есть не стоит? После таких переходов может слегка мутить, и голова, бывает, кружится...

   - Да, - подтвердил Кесеш. - Маги уже вышли из храма и идут сюда, я их слышу.

   И действительно, журналист едва успел закончить заряжать пленку в ФЭД, когда в домик экспедиции вошли две девушки, по-саалански милые и улыбчивые, в одинаковых бирюзовых брючках и светло-голубых туниках. Цвета вроде бы были такими же, как у личной гвардии наместника в крае, но по характерным складкам на материале Эгерт узнал лен. Девушки представились стандартными сааланскими именами, с улыбками спросили, готовы ли господа путешественники к выходу и, получив утвердительный ответ, сразу же вышли. Врачи подхватились раньше всех, конфликтолог с полицейским рванули за ними, а Эгерт завозился, убирая фоторукав в рюкзак, и получил улыбку, полную удивления. Зато в портал он пошел первым, сразу за одной из магесс, показывая пример остальным. Вслед за ним вышел слегка зеленоватый полицейский, судорожно вдохнул и кротко сказал: "Хорошо, что не ели". За ним вышли врачи, за врачами - конфликтолог со скорбным лицом. Доктор Борис, глянув на него, немедленно достал из кармана карамельку и протянул страдальцу. Полицейский завистливо вздохнул.

   - Карамельки нет, - отреагировал доктор Кирилл. - Есть сигареты. В целом вредно, но от тошноты спасет.

   - Не курю, - вздохнул полицейский.

   После шестого скачка голова немного шла кругом даже у Эгерта, привычного к перелетам и не подверженного морской болезни.

   - Последний прыжок остался, - сладкими голосами уговаривали магессы. - Совсем коротенький, вы даже не почувствуете.

   - Коротенький? - радостно спросил доктор Кирилл. - Тогда мы пешочком, оно для здоровья полезнее.

   - И фотографии будут! - подхватил инициативу Эгерт.

   Улыбки магесс увяли, но возражений не последовало. Четырехчасовой пеший переход после скачков через порталы показался скорее прогулкой, так что в ддайгский город экспедиция вошла в хорошем настроении. Улыбался даже конфликтолог. Это их всех и спасло. Городская стража была совершенно невидима, пока экспедиция не пересекла черту, отделяющую поселение от окружающего редколесья. Но стоило землянам шагнуть в город, им вышли навстречу. Правда, копья держали на отлете, а не совали их под подбородок пришлым.

   Кесеш уже здоровался, представлял соплеменникам врачей и Марка, одновременно что-то рассказывая такое, от чего половина стражниц сочувственно косились на землян, другие не скрывали усмешек. Врачи озирались по сторонам, Кирилл уже успел подмигнуть кому-то из женщин-ддайг, Борис блаженно уставился в небо, любуясь облаками, и ддайг чуть не с умилением наблюдали за ним. Наконец переводчик сказал: "Пойдемте вас устраивать" - и повел их куда-то через город. Марк разочарованно глянул на магесс, уже ставивших портал.

   - Мы придем за вами на шестой день, - сказала вторая из них, обернувшись от белесого тумана, в который ей предстояло шагнуть, чтобы выйти за десяток с лишним километров отсюда.

   С полицейским, точнее, с его родом занятий и целью визита возникло больше всего сложностей. Ддайг долго не понимали ни концепции контроля порядка, когда все уже случилось, ни идеи совместной жизни в одном и том же поселении людей, соблюдающих общие правила, и тех, кто правил не соблюдает и не собирается. После того, как удалось донести это, настала очередь объяснять, что может быть нужно человеку, представляющему такую охрану порядка, от мертвой, да еще и ушедшей из поселения. Полицейский офицер вытер вспотевший лоб и начал лекцию о системе учета гражданских состояний. Через пять фраз уже знакомая Эгерту Ранай схватилась за голову совершенно буквально и очень темпераментно.

   Объяснив с грехом пополам общие принципы паспортного учета и контроля, офицер перешел к положению приемной дочери Полины Юрьевны. Он объяснял, что порядок должен быть восстановлен, у дочери гражданки края должно быть гражданство, документы, право на образование, медицинскую и юридическую помощь, право на труд, на участие в выборах и прочие не менее важные права. Его слушали с полчаса. Эгерт делал пометки в блокноте и отчаянно жалел об отсутствии диктофона. Кесеш, переводя, был королем ситуации. Но минута его настоящей славы началась тогда, когда Хтош сделал полицейскому знак "подожди", выставив руку ладонью вперед, и обратился к переводчику напрямую. После этого Эгерту показалось, что он попал в оркестровую яму в момент настройки инструментов всем оркестром сразу: ддайг желали что-то выяснить у Кесеша. Все одновременно.

   - Они его не порвут? - озабоченно спросил полицейский у журналиста.

   - Не должны, - ответил Эгерт. - Он для них ценен, хоть они его и изгнали.

   - Хорошо бы, - вздохнул офицер. - А то как мы без него...

   - Богдан, а почему с этим поручением отправили вас? - решился спросить Эгерт.

   - А кого еще? - риторически вопросил офицер. - Из свободных на городском уровне есть только я, не территориалов же посылать. Они, конечно, будут рады, но на земле сейчас работы и так хватает, а это чисто процедурный вопрос.

   - Офицеры, работающие на уровне города, очень редко бывают настолько свободны, - качнул головой журналист.

   Он предположил, что слышит довольно неуклюжее вранье, и, указав на несоответствие, надеялся получить более стройную версию, пригодную для статьи, но услышал совершенно неожиданное для себя.

   - Изначально планировалось, что я буду работать с сааланскими курсантами, их уже трое в ведомственном университете. Ориентируясь на их демократичность, было предположено, что им будет проще общаться с человеком, который за них разберется в сложностях нашей субординации. Но оценка была не вполне верна, и в реальной ситуации они предпочитают обращаться адресно к тому, кто конкретно занимается нужным им вопросом, проходя мимо субординации, как будто ее и вовсе нет. Моя должность оказалась излишней, а отпустить из города обратно в район меня отказались. Вот, отправили сюда...