Миры (сборник) - Джо Холдеман

– Большую часть восстановительных работ вы можете выполнить безо всяких руководств, – сказал Элиот. – Вы ведь инженеры.

– Ну что ж, вы попали в самую точку. В подгруппе, следящей за измерениями температуры, у меня есть две женщины, которые работают с этой системой всю свою сознательную жизнь. В Ново-Йорке они бы выявили неполадки в системе с закрытыми глазами и ушами. Но мы не в Ново-Йорке. Работа моего отдела полностью зависит от главной системы, которая использует тепло гамма-лучевых рефлекторов, что имеет первостепенное значение для жизнеобеспечения. Я имею в виду, от этого зависит, захотите ли вы поджариться за восемь часов или за восемь наносекунд. Но существует дополнительная трудность, и здесь никакой опыт вам не поможет. Виеджо обвел взглядом сидящих за столом.

– Хочу, чтобы вы правильно меня поняли. Я целиком и полностью поддерживаю точку зрения Элиота. Даже если бы мы и хотели вернуться, это сальто-мортале – предельно опасный маневр, так как вместо четырнадцати месяцев полет может растянуться на восемнадцать, а тогда потребуется в двадцать раз больше ракетного топлива.

– То есть мы попадем в ад в любом случае – летим ли вперед или возвращаемся назад, да? – спросила О’Хара.

– Мы увязли в дерьме по самые уши, вот что я хочу сказать. Независимо от того, куда летим.

Элиот указал рукой на Такаси Сато, представителя Службы движения:

– Сато, у вас есть мнение на этот счет?

– Два мнения. Чисто по-человечески для меня этого вопроса не существует: я знал, что умру на борту корабля, когда согласился стать членом его команды. Мне не хочется возвращаться обратно, чтобы погибнуть при отступлении. Но поскольку я еще и инженер… все не так просто. Да, как говорит мистер Виеджо, кувырок длиной в четырнадцать месяцев – самая крайняя мера. Но если нам удастся замедлить вращение корабля, пожить несколько дней в условиях нулевой гравитации и очень плавно развернуться, никакой проблемы не будет. Возможно, проделать такой маневр будет гораздо безопаснее, чем двигаться вперед.

Несколько человек заговорили одновременно. Элиот дал слово Силки Клебер, ОГИ, техобслуживание:

– В данном случае я бы не положилась на теорию вероятности, факт остается фактом – что бы ни произошло там с ними в Ново-Йорке, то же самое по возвращении ждет нас. Это было бы славной наградой за наше беспокойство о них, как вы считаете?

– Предположим, что люди живы, несмотря ни на что, – сказала О’Хара, – и нуждаются в нашей помощи. Насколько нам известно, они потеряли связь и доступ к информации так же, как и мы.

– Тогда на что показывала Берриган? – спросил Виеджо. – На компьютерную программу?

– Может, на экран монитора, – подключилась Севен, – который погас раньше нашего.

Элиот покачал головой:

– Сплошные догадки. Мы не можем принять решение, основываясь на предположениях. – Он повернулся к Севен. – Даже если они живы и нуждаются в нашей помощи, что мы можем им дать?

– Рабочую силу. Силу ума. Несколько тысяч хороших инженеров и ученых.

– У них и своих хватает. Кроме того, их информационные системы значительно лучше. Если они живы, то затратят на восстановление намного меньше времени, чем мы.

– Как вы умеете все упрощать, Элиот. – Встал Карлос Круз, Гуманитарные науки. – Если мы узнаем, что они погибли – мы должны лететь вперед, если живы – все равно вперед.

Элиот широко улыбнулся:

– Разве я не прав?

– Я только хотел сказать, что не все так просто. Вопрос, который вы до сих пор не задавали: есть ли у нас моральные обязательства по отношению к Ново-Йорку?

– Так есть или нет?

– Думаю, что есть.

Элиот выдержал паузу, тщательно подбирая слова:

– Я бы не стал делать категоричных заявлений. Решение должно быть принято в соответствии с практическими интересами. Как бы вы, например, поступили, если бы к вам обратились с мольбой о возвращении по причине, скажем, того… что Ново-Йорк нуждается в антивеществе для поддержания жизнеобеспечения?

– Что за вопрос? Конечно, нам нужно было бы вернуться.

Инженер рассмеялся. Элиот вел себя сдержанно.

– Что ж, это был провокационный вопрос. К тому времени как мы сбросим скорость, развернемся, полетим… на борту корабля почти не останется антивещества. И пройдет, в лучшем случае, года три, пока мы его восстановим. Если бы нам и удалось продержаться так долго, они бы за это время уже нащупали какой-нибудь дополнительный источник энергии. Наверняка такое послание – лишь хитрый трюк, попытка заманить нас обратно, чтобы отдать в руки убийц. А именно это они и сделают, даже если их намерения и не будут столь коварны.

– Пока нам ничего не угрожает, – сказал Виеджо, – и еще долго не будет угрожать. Лично я считаю, что мы должны будем проигнорировать их просьбу о помощи. – По аудитории пронесся глухой шепот одобрения.

– Давайте не будем зря тратить время, – предложила Севен. – Прежде всего нам необходимо разработать план действий на тот случай, если в течение следующих двух месяцев от них не поступит никаких сведений.

– А что, если затормозить сейчас? – спросила О’Хара. – Это даст нам не менее двух месяцев свободного полета.

– Около пяти, – поправил Элиот. – Но не забывайте, что наш корабль – не шаттл, который можно запустить и остановить в любой момент. Если мы будем отступать от программы, то вскоре нарвемся на неприятности. – Он обвел взглядом присутствующих. – Проголосуем? Кто за то, чтобы затормозить сейчас?

«За» проголосовали только семь человек. О’Хара решила воздержаться. Ее единомышленником оказался инженер Службы поддержки – Сато. Элиот кивнул ему:

– Я знаю, что у вас на уме. Поделитесь со всеми.

– Да, мы с Элиотом уже спорили по этому поводу. Некоторые из нас верят, что можно изменить путь, увеличить скорость, и это сэкономит нам тридцать четыре года путешествия.

Многие из вас будут еще молодыми, когда мы прибудем на Эпсилон. – Сато перевалило за девяносто.

– Но все ваши исследовательские материалы сомнительны!

– Еще одно основание для торможения – необходимость сберечь время до полной расшифровки материалов. Если события развернутся так, что нам удастся увеличить скорость в два, четыре раза, мы сможем сберечь антивещество, которое сейчас очень быстро теряем.

– Довольно интересно, – сказала Севен. – Элиот, вы мне об этом не рассказывали.

– Я думал, вы знаете.

– Нет. – Севен потерла подбородок. – Полагаю, нам следует отложить заседание. Сато, подготовьте аргументированный доклад, а Элиот или еще кто-нибудь может быть оппонентом. Постарайтесь изложить все нормальным языком, чтобы мы, смертные, смогли вас понять. Раздайте документы членам Кабинета. Соберемся в четверг, в то же время. Вы удовлетворены, Элиот?