"Господин мертвец" - Константин Соловьёв

То, что они увидели, не было штыковой. Французы даже не остановились, встретив сопротивление разрозненной серой шеренги. Может, лишь на мгновение задержались.

И прошли сквозь нее.

Как волна прокатывается, перепрыгивая невысокий мол. Там, где эта волна прошла, уже ничего не оставалось. Даже не стычка, слишком несопоставимы оказались силы. Дирк успел заметить, как какой-то фенрих, изловчившись, вогнал свой штык между броневых пластин французского панциря. Удар был хорош, обычного человека, пусть даже в доспехе, он свалил бы с ног и прикончил. Но француз переломал пополам винтовку, в один шаг оказался возле фенриха, взмахнул рукой…

Херцог выругался сквозь зубы. Наверно, и он успел заметить, как падает то, что осталось от фенриха. Больше похожее на бесформенный куль с мукой, чем на человеческое тело.

- Они мертвы, - сказал Дирк, - Понимаешь, Херцог?

- Теперь и я вижу. Мертвые французы, а?

- Мертвее некуда. Можно было понять это с самого начала. Нас атакуют мертвецы. Точь-в-точь похожие на нас.

- Значит, наши коллеги?

- Да. Или даже близкие родственники. Они даже вооружены как мы. У них нет винтовок, видишь? Пики, палаши, багры…

- Но пулеметы не забыли, - вставил Херцог, вновь приваливаясь к ружью, - Похвально.

- Вот почему твой «Маузер» их не впечатлил. Даже он здесь бесполезен.

Отзываясь на эти обидные слова, «Маузер» сердито кашлянул желтоватым пламенем. У одного из бегущих французов лопнула голова – как была, вместе со шлемом, только металлические осколки разлетелись в стороны, словно фрагменты взорвавшейся гранаты. Лишенное головы тело споткнулось, согнулось пополам, и пропало.

- Отличный выстрел.

- Я посшибаю еще десяток голов, прежде чем они подберутся к траншеям. Но всех мне не остановить.

- Мои мертвецы тоже кое-чего умеют. Может, у этих пуалю есть новенькие сверкающие доспехи, но настоящий бой развернется в траншеях. И мы покажем им, почем нынче фунт лягушек.

- Значит, мертвецы против мертвецов?.. – Херцог усмехнулся, резким щелчком затвора выбросив дымящуюся гильзу, - Наша маленькая гражданская война?

- Рано или поздно этим должно было закончиться. Я ждал этого еще с восемнадцатого года.

- И я.

Теперь, когда французы подобрались ближе, можно было рассмотреть их доспехи. Выкрашенные в зеленовато-синий цвет, они почти точно копировали традиционный оттенок французских пехотных мундиров. И Дирк подумал о том, что все мертвое, сознательно или нет, пытается копировать живое. Серые доспехи «Веселых Висельников» тоже мало отличались от серого солдатского сукна.

Доспехи были хороши, это Дирк отметил сразу же. Более легкие по сравнению с немецкими, но отлично сработанные и надежно защищающие тело. Толстые броневые пластины на груди. Не литые, как у «Висельников», на заклепках, отчего сходство с рыцарским доспехом было меньшим. Скорее это походило на хитрый водолазный скафандр. Пузатая бочка-живот, наплечники, но не массивные, а вытянутые, изогнутые, защищающие шею и челюсть. Шлемы попроще немецких, что-то вроде средневековых топхельмов - укрепленные стальными полосами и заклепками ведра с одной лишь прорезью для глаз. Конструкция показалась Дирку упрощенной. Видимо, французские оружейники не располагали излишком времени.

Но со временем, конечно, они приноровятся.

Расслышав сквозь грохот пушек стук сапог, Дирк машинально перехватил удобнее ружье, но опасение оказалось напрасным – это были «Висельники». Огнеметчик Толль и пулеметчик Риттер прибыли, согласно приказу Тоттлебена, чтобы укрепить то, что осталось от наблюдательного пункта и охранять своего командира. Дирк жестом приказал им располагаться внутри блиндажа. Лишившийся перископа, полу-ослепший, немного накренившийся, как черпнувший воды корабль, наблюдательный блиндаж все же оставался удобным опорным пунктом, который можно было успешно оборонять.

Риттер занял место у второй бойницы, поодаль от Херцога, его трофейный «браунинг» высунул наружу толстый, как водопроводная труба, ствол и замер, закусив ленту. Сам Риттер с удобством расположился рядом, готовый открыть огонь в любой момент. Риттер по праву считался лучшим пулеметчиком роты и сегодня ему предстояло в очередной раз отстоять это звание. Толль облюбовал себе место у входа. Ему торопиться было некуда. Вместо обычного «Клейфа» сегодня на его спине висел «Гроф» - столитровый баллон огнесмеси, по бокам два баллона поменьше, с азотом. Огнемет выглядел неимоверно тяжелым и громоздким, но Дирк не стал пенять Толлю за неправильный выбор. Бой обещал быть долгим. Пригодится каждая капля.

- Стрелять по головам! – приказал Дирк пулеметчику, - Подпусти поближе, и клади один к одному. В торс стрелять практически бесполезно.

- Ясно, господин унтер-офицер.

Риттер выглядел беззаботным. Но только лишь выглядел. Его холодный взгляд, который, казалось, автоматически оценивает дистанцию и берет упреждение, говорил о том, что в критический момент «Висельник» не подведет. Толль, бесхитростный убийца с глазами ребенка, напротив, был оживлен сверх обычного.

- Это французские мертвецы? – спросил он, и торопливо добавил, - Извините, господин унтер.

- Самые настоящие.

- Точно как мы, выходит?

- Да.

- Вот дела, - огнеметчик искренне рассмеялся, - То есть, это выходит, что мертвецы с мертвецами нынче дерутся? Чудно как. У них, стало быть, у французов, свои тоттмейстеры?

- Конечно, рядовой Толль.

- А правду говорят, что они внутрь каждого мертвеца мертвую заговоренную жабу кладут?..

- Рядовой Толль, занять свое место!

- Извините, господин унтер-офицер! Слушаюсь, господин унтер-офицер!

- Готовность к бою!

Щелчок раздвигаемого телескопического брандспойта был подходящим ответом.

- Пехота – восемьсот, танки – тысяча сто! – доложил Херцог.

- С пехотой мы справимся. А танки твои. Сегодня день твоего охотничьего триумфа.

- Вот уж верно.

- Не подведи, охотник.

Херцог хитро прищурился и подмигнул. Тяжелая винтовка в его руках замерла, уставившись круглым глазом оптического прицела на что-то, видимое только ей. Дирк выглянул наружу, проверить обстановку. Еще полдесятка «Висельников» заняли прилегающие траншеи, обеспечив подходящий для стрельбы сектор. Пулеметов при них не было, только винтовки, но Дирк надеялся, что «браунинг» Риттера проявит себя достаточно хорошо.

- Приготовить гранаты! – сказал он так, чтоб мертвецы услышали его, - Держать под рукой! Грана…

Еще один снаряд обрушился на перегородку метрах в пятнадцати от наблюдательного пункта, прыснул во все стороны раскаленной сталью, засыпал землей. Дирк пошатнулся – снаряд был невелик, но взрывная волна едва не швырнула его обратно в дверной проем. Повезло, успел схватиться рукой за арматурину.

- Гранатами огонь на пятидесяти метрах! – сквозь звон в ушах он не слышал собственного голоса, - Не раньше! Осколки им не повредят! Метать под ноги!

Одному из «Висельников» снарядом оторвало несколько пальцев на руке. Он уставился на культи, торчащие из смятого железа, но быстро пришел в себя, перехватил другой рукой карабин. Еще два снаряда друг за другом лопнули где-то за второй линией траншей, землю под ногами опять качнуло.

Но артобстрел не мог длиться вечно. Обработав передний край, французские артиллеристы рано или поздно должны были заткнуть свои орудия, чтоб не навредить своим же мертвецам, идущим на штурм. На это Дирк и надеялся. Значит, надо продержаться под этим шквалом еще минут десять или того меньше. Совсем немного. Совсем…

Очередного взрыва он даже не увидел. Просто обнаружил себя лежащим, упершимся спиной в бетон наблюдательного пункта. Рефлекторно провел стальной ладонью по лицу – убедиться в том, что оно на месте, а не повисло грязно-розовой кашей на стене траншеи. Мысленно выругал себя за то, что так и не надел шлема.

С трудом поднялся.

С края траншеи сползал «Висельник», оставив на бруствере винтовку. Половины головы у него не было, осколок перерубил шлем пополам, оставив на плечах подобие не до конца распустившегося цветка – серое, красное и черное в обрамлении металлических лепестков. Но, несмотря на это, «Висельник» попытался сделать шаг. Тело в панцире качнулось вперед и дернулось, силясь удержать равновесие.

- Кваррр-р-рр… Кхаарр-р-р… Крр-ррх… - под стилизованным стальным черепом застучала перекошенная челюсть, - Кварр-р-рх… Каррх…Унтррр…

Полу-обезглавленное тело пыталось устоять на ногах и что-то произнести. Это было отвратительнее, чем стоны умирающего или вой смертельно-раненного. Это была насмешка Госпожи, шатающаяся, дергающаяся уродливая насмешка.

- Да добейте же его! – закричал Дирк, глядя, как остальные «Висельники» беспомощно наблюдают за несчастным, - Огонь!

Кто-то торопливо выстрелил в обезглавленного из карабина, промахнулся, выругался, выстрелил вновь… Наконец тело в доспехах качнулось в последний раз, привалилось к стене и сползло на дно траншеи. Может, это тоттмейстер Бергер отключил своего слугу, почувствовав, что тот стал бесполезен.