Перекрестки сумерек - Роберт Джордан

Коричневые могут забыть обо всем на свете, когда начинают изучать что-нибудь. Змеи. Ха! Украшения в ее волосах закачались, когда она тряхнула головой, перед тем как повернуться, оставив двух Коричневых сестер за своей спиной. Чего хотел от нее мальчик? Ей никогда не нравилось быть чьим-либо советником, как бы это ни было необходимо.

Немногочисленные гобелены на стенах коридоров колебались на сквозняке; все они были выполнены в старинном стиле и были потерты от того, что их много раз снимали и вешали на место. Усадьба напоминала скорее разросшуюся ферму, чем просторный особ-няк-манор, новые пристройки добавлялись к ней каждый раз, когда этого требовало возросшее число членов семьи и позволяли доходы. Дом Пендалоан никогда не был богат, но были времена, когда он был многолюден. Результаты этого выражались не только в потертых старомодных гобеленах. Карнизы были ярко выкрашены красным, желтым и синим, однако коридоры различались по ширине и высоте, а иногда сходились под острыми углами. Окна, когда-то глядевшие на поля, теперь выходили во внутренние дворики, обычно пустые, за исключением нескольких скамеек, и несли лишь осветительную функцию. Иногда единственным путем из одной части дома в другую была скрытая колоннада, перекинутая над одним из таких двориков. Колонны чаще всего были деревянными, но ярко раскрашенными, а то и украшенными резьбой.

В одном из подобных проходов, крышу которого поддерживали толстые зеленые колонны, стояли рядом две сестры, наблюдая за происходившим во дворике внизу. По крайней мере они смотрели туда, когда Кадсуане открыла дверь и шагнула на колоннаду. Бел-дейн, увидев ее, напряглась, комкая свою шаль с зеленой бахромой, которую она носила менее пяти лет. Она была привлекательной, с высокими скулами и слегка раскосыми карими глазами, и еще не обрела безвозрастности черт лица. Она выглядела моложе Мин, особенно когда окатила Кадсуане холодным взглядом и тут же поспешила по переходу в противоположном направлении.

Мериса, вторая из сестер, с улыбкой посмотрела ей вслед, слегка оправляя собственную шаль с такой же зеленой бахромой. Высокая и обычно довольно серьезная, с бледным лицом и с волосами, туго собранными на затылке, Мериса была не из тех женщин, которые часто улыбаются.

– Белдейн начинает волновать, что у нее до сих пор нет Стража, – проговорила она со своим тарабонским акцентом, когда Кадсуане подошла к ней, и вновь опустила свои голубые глаза на дворик. – Похоже, она подумывает об Аша'мане, если она найдет подходящего. Я посоветовала ей поговорить с Дайгиан. Если это ничем не поможет ей, это поможет Дайгиан.

Все Стражи, которые были с ними, собрались сейчас в мощенном камнем дворике, в рубашках, несмотря на холод; большинство сидело на крашеных деревянных скамьях, наблюдая за тем, как двое из них орудуют деревянными учебными мечами. Симпатичный загорелый юноша был Джахар, один из трех Стражей Мерисы. Серебряные колокольчики, прикрепленные к концам двух его длинных косичек, звенели при каждом его яростном выпаде. Он двигался стремительно, как брошенное копье. Во дворике не было ни ветерка, но восьмиконечная звездочка, похожая на золотую розу ветров, шевельнулась в прическе Кадсуане. Если бы она взяла ее в руку, то почувствовала бы, как звезда вибрирует. Но она и без того знала, что Джахар был Аша'маном, а звездочка все равно не указывала на него, а лишь констатировала, что поблизости находится мужчина, который может направлять Силу. Чем больше таких мужчин, тем сильнее вибрировала звездочка, как заметила Кадсуане. Противник Джахара, очень высокий, широкоплечий мужчина с каменным лицом и плетеным кожаным ремешком на седеющих висках, удерживавшим его длинные волосы, не был вторым Аша'маном во дворике, но по-своему он был смертельно опасен. Со стороны казалось, что Лан движется не настолько быстро, но он каким-то образом… перетекал с места на место. Его меч, связанный из нескольких планок, всегда оказывался там, где надо, чтобы отразить удар Джахара, постоянно заставляя младшего из противников хоть ненамного отступить, нарушив стойку.

Внезапно деревянный клинок Лана с отчетливым стуком ткнул Джахара в бок; этот удар был бы смертельным, будь клинок из стали. Его противник еще не успел вздрогнуть от сильного удара, а Лан уже перетек на пару шагов назад, замерев в стойке наготове, приподняв свой длинный клинок. Нетан, еще один из Стражей Мери-сы, поднялся на ноги. Он был худощав, с белыми крылышками седины на висках и высок, хотя все же несколько ниже Лана. Но Джа-хар махнул ему рукой и снова поднял свой учебный меч, громко заявляя, что хочет попробовать еще раз.

– Как держится Дайгиан? – спросила Кадсуане.

– Лучше, чем я ожидала, – признала Мериса. – Она слишком подолгу остается в своей комнате, но по крайней мере не плачет на людях. – Ее взгляд скользнул от мужчин, исполняющих танец мечей, к выкрашенной в зеленую краску скамье, где рядом с Томасом, плотным седовласым Стражем Верин, сидел человек, на голове которого оставался лишь пучок белых волос. – Дамер предложил испробовать на ней Исцеление, но Дайгиан отказалась. Может, у нее раньше и не было Стража, но она знает, что горевать о погибшем Страже – значит помнить его. Удивительно, что Кореле раздумывает, можно ли позволить такое Исцеление.

Покачивая головой, сестра-тарабонка вновь начала смотреть на Джахара. Стражи других сестер не очень интересовали ее, по крайней мере не настолько, как ее собственный.

– Аша'маны тоже оплакивали его, как это делают Стражи. Я думала, может, Джахар и Дамер просто следуют примеру остальных, но Джахар сказал мне, что у них тоже так принято. Я не стала вмешиваться, разумеется, но видела, как они пьют в память Стража Дайгиан, юного Эбена. Они не произносили его имени, но каждый выпил за него по полной чаше вина. Бассан и Нетан, оба знают, что могут умереть в любой день, и принимают это. Джахар ждет смерти; каждый день он ждет ее. Для него каждый час – почти наверняка последний.

Кадсуане с трудом удержалась от того, чтобы не воззриться на нее. Мериса нечасто говорила так много. Ее лицо было спокойным, голос – ровным, но что-то волновало ее.

– Я слышала, что ты практикуешься с ним в соединении в круг, – сказала Кадсуане деликатно, глядя вниз, во дворик. Когда говоришь с сестрой о ее Страже, необходимо делать это деликатно. Это было одной из причин, по которым она хмурясь смотрела вниз. – Тебе еще не удалось понять, получилось ли что-нибудь у мальчишки ал'Тора в Шадар Логоте? Действительно ли ему удалось очистить мужскую половину Источника?

Кореле тоже упражнялась в соединении в круг с Дамером, но Желтая сестра была столь сосредоточена на своих тщетных попытках понять, как делать с помощью саидар то, что он делал с помощью саидин, что не заметила бы, даже если бы порча Темного застряла у нее в глотке. Какая жалость, что сама она не получила шаль на пятьдесят лет позже, чем это случилось, иначе могла бы соединиться узами с одним из мужчин и ей не пришлось бы спрашивать. Но эти пятьдесят лет означали бы, что Норла умерла бы в своем маленьком домике в Черных Холмах еще до того, как Кадсуане Меледрин пришла бы в Белую Башню. Это изменило бы многое в истории. И прежде всего в этом случае вряд ли она бы занимала положение, хотя бы отдаленно напоминающее то, которое занимала сейчас. Поэтому она просто спрашивала – деликатно – и ждала ответа.