Принцесса и садовник - Ребекка Уинтерз

Пока Реджина все осматривала, Дицо поставил чемоданы и встал у стены.

— Добро пожаловать в твой, уж какой он ни есть, новый дом, синьора Форнезе.

— Да он замечательный! Очень красивый! И мне здесь очень нравится.

— Но это не такой дом, к которому ты привыкла.

— Не говори так, Дицо. Дворец принадлежит Савойской династии. Ты не представляешь себе, каково это — жить в памятнике. Я всегда завидовала тебе, что у тебя есть свое место в Каприччио. Пообещай, что больше не станешь поднимать эту тему. Мне очень нравится квартира. Чувствуется, что здесь живет человек с хорошим вкусом.

— Можешь добавить все, что тебе захочется, чтобы люди, которые придут сюда, знали, что со мной живет красивая женщина с хорошим вкусом.

У нее запылали щеки.

— Ты действительно красивая, Джина, — хрипло произнес он. — Маттео чуть не упустил собаку, когда ты появилась сегодня. Теперь и Вэл твоя преданная раба. Джованни повез бы тебя куда угодно, если бы мог. Оба мои брата тайно испытывали к тебе чувства...

— А у тебя этих чувств ко мне нет. Ты это хочешь сказать, Дицо?

— Согласен, что поступил жестоко, подключив Лукку. Мне бы хотелось знать, каковы твои чувства к Нику.

— Что?!

— Насколько трудно было тебе отказаться от Ника? Возможно, с нашим браком не все правильно, но мне хотелось бы знать правду.

— Мне нравился Ник...

— Только нравился?

— Тебе нужна была правда, — пожала она плечами.

— «Нравился» может означать многое.

— Это значит, что он замечательный человек, который будет прекрасным мужем для какой-нибудь принцессы. Но мне никогда бы не пришло в голову ночью отправиться в его дворец, чтобы через балкон забраться в его спальню...

— Но все-таки ты была готова выйти за него замуж, — возразил он.

— Нет. Я сказала брату, что хочу назначить Нику встречу и все ему объяснить. Дело в том, что, хотя Ник и был влюблен в меня, он всегда понимал, что я не отвечаю его чувствам. Иначе мы поженились бы пять лет назад. Так что и без вмешательства Лукки я бы разорвала нашу с ним помолвку и, возможно, осталась на всю жизнь одинокой.

Он внимательно смотрел на нее, как будто хотел удостовериться в верности ее слов. Потом пошел в ванную и принес ей полосатый халат.

— Уверен, Вэл оценила твою жертву. Пока ты будешь принимать душ здесь, сделаю это внизу. Что принести тебе из кухни?

— Немного фруктов и что-нибудь попить.

— Хорошо.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Реджина приняла душ, вымыла голову. Когда она вошла в спальню в халате Дицо, он лежал на кровати. При виде его крепкого тела ее всю охватило сильное до боли желание.

— Яблоко для искушения Евы. — Дицо держал в руках два красных яблока. — И оранжад.

Она взяла у него яблоко и напиток, села на кровать.

— Спасибо. Не думала, что Адам такой изобретательный.

Пока она жевала, он тоже откусил свое яблоко. Даже то, как он ел, очаровывало ее. Дицо даже не подозревал о том, как воздействует на ее чувства.

— Если бы Ева выглядела, как ты, уверен, Адам бы сделал что угодно, чтобы сделать ей приятное. И я готов сделать то же, Джина.

— Ты уже сделал это. — Она увидела игральные карты. — А что, если на этот раз без обмана?..

— Клянусь! — Он протянул ей колоду, потом поднял руки и показал ладони.

— Почему у меня такое чувство, что ты хочешь подставить меня?

Дицо прищурился.

— Может быть, потому что я люблю выигрывать?

— И я тоже.

— Вот поэтому нам так хорошо вместе.

— С каких это пор?

— С самого первого дня, когда мы познакомились и ты сказала мне, что я грубый, неотесанный плебей.

— Если я так сказала, значит, ты это заслужил. — Она решила не обращать внимания на его слова, потому что выиграла первые четыре взятки.

— Мне пришлось купить словарь, чтобы узнать значение этого слова. Я решил стать образованным, чтобы десятилетняя принцесса никогда не смогла взять верх над шестнадцатилетним парнем.

— Неужели я так назвала тебя?

— Я спровоцировал тебя. Твой теннисный мячик случайно упал в пруд. Когда ты попросила меня достать его, я решил, что не стану прислуживать тебе, и посоветовал тебе достать его самой. Я только недавно узнал, что ты боишься воды.

— Благодаря тебе я преодолела свой страх и доказала тебе, что я самая лучшая одиннадцатилетняя пловчиха в Каприччио.

— Видишь? — рассуждал он. — Хоть мы и разные, мы всегда были хороши друг для друга.

— Извини, если причинила тебе боль, Дицо.

— Я знаю. Единственное, в чем я никогда не мог обвинить тебя, это в высокомерии.

— С чего бы это ты стал таким хорошим?

— Разве плохой мальчик не может разок отличиться примерным поведением?

— Плохой мальчик не протянул бы и пяти минут во дворце. Лукка всегда был настороже.

— Я заметил. Но Лукки здесь нет. Я решил, что должен зацеловать свою боль от твоего необдуманно жестокого замечания в прошлом.

Она отвела взгляд.

— Мы больше не дети.

— Нет. Теперь я мужчина, и мне бы хотелось помириться со своей женой единственным способом, который я знаю.

У нее выпали карты из рук.

— Конечно же, ты знаешь, что я всегда считал тебя необыкновенно привлекательной. Только слепой не обратил бы внимания на такую женщину. А после той ночи... я пришел к выводу, что я не отвратителен тебе. Физическое притяжение не единственный, но необходимый компонент хорошего брака. Мы ведь женаты. Я хочу заняться с тобой любовью, Джина.

Как ей хотелось верить ему!

Она спросила:

— Я знала, что твой отец говорит неправду, когда он сказал мне, что ты женишься в конце лета, и я понимаю, почему. Но мне интересно, скольким женщинам ты говорил такие же слова. Думаю, это справедливый вопрос, поскольку ты все знаешь о Нике.

— Я спал с четырьмя...

Для тридцатидвухлетнего холостяка это было немного, учитывая внешность Дицо.

— Это были интрижки или долгие романы?

— Один роман длился год, другой — восемь месяцев.

— А почему же ты не женился?

— В конце я понял, что мы несовместимы. То, что случилось со мной потом, вовсе не доказывает твою теорию, что через некоторое время занятия любовью становятся не такими страстными.

— Я чувствую, что ты чего-то не договариваешь.

— К чему такой допрос?

— Ты нервничаешь. У тебя дергается уголок рта — точно так же, как когда ты узнал, что твою маму забрали в больницу. — Она опустила глаза. — Я хотела рассказать о разговоре с твоей бабушкой.

— Что именно она сказала тебе?

— Бабушка предупредила меня. Вот ее слова: «И если вы причините ему хоть малейшее страдание, это тоже ляжет камнем на вашей совести».