Охотники за удачей - Гарольд Роббинс

— Я видел тебя на поле. Расхаживал со своим дурацким ружьем, а сам только и думал, как бы поиметь белую девку. Вы, ниггеры, только и думаете, как бы трахнуть белую.

Майк отправил в рот последний кусок хлеба, с сожалением посмотрел на пустую тарелку и встал.

— Вот вкуснятина-то.

— Я с тобой разговариваю, ниггер.

Майк впервые посмотрел на него, почти лениво нагнулся и поднял Ривза за шею так, что его лицо оказалось на одном уровне с глазами негра.

— Это ты со мной говоришь, тюремная шкура? — Он легонько встряхнул задыхающегося Ривза. — Так вот, запомни, ты — заключенный, а я свое отсидел. И если тебе дорого твое здоровье, то научись держать рот закрытым.

Он еще несколько раз встряхнул беспомощно размахивающего руками Ривза, а потом отбросил шагов на пять. Ривз ударился о стену и сполз вниз, яростно глядя на Майка и беззвучно шевеля губами.

Майк улыбнулся.

— Похоже, ты урок усвоил, тюремная крыса. — Он поднял с пола пустую тарелку. — Пойду, погляжу: может, выпрошу еще. Такой вкуснотищи я в жизни не едал.

Ривз с трудом поднялся на ноги.

— Я убью его! — яростно пообещал он. — Клянусь Богом, я этого ниггера прикончу!

В тот вечер в бараке царила атмосфера ожидания. Макс растянулся на своей койке, чувствуя, что общее настроение передалось и ему. Он уже не испытывал усталости, спать не хотелось.

Надзиратель примкнул их ножные кандалы к спинкам коек. У двери он на секунду задержался, а потом засмеялся и ушел.

Прошло еще полчаса.

— Они придут? — нервно спросил кто-то.

— Ой, я больше не могу! — с мукой откликнулись из другого угла. — Того и гляди кончу…

Барак наполнился скрипом коек: все беспокойно заворочались. Макс почувствовал, что весь вспотел. Он перевернулся на живот, ощутив, как его тело наливается горячей тяжестью. Охватившее его жгучее желание заставило его судорожно выгнуться. С трудом взяв себя в руки, он дрожащими руками сделал себе самокрутку и жадно затянулся.

— Как ты, парень? — тихо спросил Майк с соседней койки.

— Нормально.

— Дай затянуться.

На мгновение их руки встретились у тлеющего в темноте огонька.

— Не беспокойся, парень, они скоро придут.

И действительно, в следующую секунду дверь открылась, и в нее бесшумно стали входить женщины. Максу хотелось разглядеть ту, что придет к нему, но они растворялись в темноте. Его лица коснулась рука. Он вздрогнул.

— Ты старый или молодой? — прошептал голос.

— Молодой! — шепотом ответил он.

Ее рука нашарила его ладонь и поднесла к своей щеке. Несколько секунд он прикосновениями исследовал ее мягкое теплое лицо. Под его пальцами ее губы дрогнули.

— Ты хочешь, чтобы я с тобой осталась?

— Да.

Она быстро легла рядом с ним. Он зарылся лицом в ее пышную грудь. В нем поднялась волна нежности. Каженка наклонилась, чтобы поцеловать его, и он почувствовал, что по ее лицу текут слезы. Он закрыл глаза. Как ему сказать этой женщине, что он чувствует? Как поблагодарить за то, что она принесла сюда доброту и любовь?

— Спасибо, — прошептал он. — Спасибо, спасибо, спасибо!

На четвертый день работы к Максу подошел Ривз и поспешно сказал:

— Я хотел с тобой поговорить. Только пришлось дождаться, когда рядом не будет этого чертова ниггера. Я достал лодку!

— Что? — воскликнул Макс.

— Тихо! — резко приказал Ривз. — Я все устроил. Через день после нашего возвращения в тюрьму ее спрячут в зарослях кипарисов.

— Откуда ты знаешь?

— Договорился с моей бабой. Этим каженкам хочется только одного. Я обещал, что возьму ее с собой в Новый Орлеан. Так что лодка будет. Она живет у черта на куличках. Там мы переждем, пока нас не перестанут искать.

Ривз опасливо огляделся и ушел.

Вечером в тот день Майк уселся рядом с Максом. Некоторое время слышны были только чавканье и скрежет ложек о миски.

— Ты собираешься бежать с Ривзом, раз у него лодка?

— А ты уже прослышал? — Макс уставился на него.

— У нас тут секретов не бывает, — улыбнулся Майк.

— Не знаю.

— Поверь, парень, тридцать дней в клетке — это гораздо больше, чем оставшиеся тебе полтора года.

— А вдруг нам удастся?

— Не удастся, — печально сказал Майк. — Первым делом охранники спустят собак. А если они вас не достанут, то достанет болото.

— Откуда он узнает, что мы пойдем через болото? Ведь ты ему не скажешь?

В глазах нефа отразилась обида.

— Ты же меня знаешь, парень. Пускай я и надзиратель, но я не стукач. Начальник догадается сам. В одиночку бегут через деревню, вдвоем — через болото.

Макс молча курил.

— Прошу тебя, не беги, — сказал Майк. — Не заставляй меня делать тебе больно. Я хочу быть тебе другом.

Макс взглянул на него и улыбнулся. Протянув руку, он обнял великана за плечи.

— Что бы ни случилось, ты — мой друг.

— Так ты все-таки решил бежать, — понял Майк. Он встал и отошел в сторону.

Макс озадаченно посмотрел ему вслед. Откуда Майк это знает, когда он сам еще не решил?

Он понял, насколько Майк был прав, только когда перемахнул вслед за Ривзом через стену и помчался к кипарисам.

Там Ривз принялся лихорадочно шарить у стволов, по колено погружаясь в мутную болотистую воду и рассыпая проклятия.

— Сука! Брехливая каженская шлюха!

Лодки там не было.

12

Они продрались через тростник, погружаясь в воду по пояс, и выбрались на кочку. Ловя ртом воздух, присели на корточки — и услышали вдали лай собак.

Ривз отмахивался от насекомых.

— Они все ближе, — пробормотал он распухшими губами.

Макс посмотрел на своего спутника. Лицо Ривза распухло и перекосилось от укусов комаров, одежда была разорвана.

— Ты уверен, что мы кружим на месте? Уже три дня прошло, а вокруг ничего не видно.

— Вот потому я и уверен. Если бы мы кружили, то давно бы нарвались на них.

— Я долго не продержусь, — объявил Ривз. — От этих укусов можно рехнуться. Я уже готов сдаться.

— Может, ты и готов, а я нет, — сказал Макс. — Не для того я так далеко уходил, чтобы сесть в клетку. Ну, пошли! Хватит отдыхать.

— А почему тебе укусы не мешают? — возмущенно спросил Ривз. — Наверное, дело в твоей индейской крови.

— Может, и так. А может, я просто их не расчесываю. Пошли.

— Может, заночуем здесь? — взмолился Ривз.

— Нет. До темноты еще два часа. А это — лишняя миля. Пошли.

Он шагнул в воду. Оглядываться он не стал, но услышал за собой чавкающие шаги Ривза. Когда он нашел новую кочку, почти стемнело. Ривз растянулся на траве без сил. Макс вытащил нож, срезал тростник и заострил один конец. Почти четверть часа он стоял по пояс в воде, не шелохнувшись. Наконец рядом проплыла смутная тень. Макс нанес резкий удар и тут же вытащил тростниковое копье из воды: на его конце трепыхалась крупная рыбина.

— На этот раз нам повезло, — сказал он, вылезая на берег.

Присев на корточки, он принялся методично чистить рыбу.

— Разведи огонь! — приказал Ривз. — Эту мы зажарим.

Макс уже жевал кусок. Он покачал головой.

— Запах дыма разнесется на мили.

Ривз в ярости встал.

— А мне насрать! — зарычал он, побагровев. — Я не индеец. Мою рыбу я поджарю.

Он принялся собирать ветки. Набрав несколько штук, принялся шарить по карманам в поисках спички. Найдя всего одну, он чиркнул ею по бревну. Она не загорелась.

— Разведи огонь! — рявкнул Ривз.

— Как? — невозмутимо спросил Макс.

— По-индейски, потерев две палочки!

Макс рассмеялся.

— Не получится. Дерево слишком мокрое. — Он взял кусок рыбы и протянул Ривзу. — Поешь. Если жевать медленно, не так противно.

Ривз взял рыбу, сел и начал ее жевать, но тут же выплюнул.

— Не могу! — Он обхватил плечи руками. — Холодно-то как!

Макс посмотрел на него. На лбу у Ривза выступил пот. Его явно знобило.

— Ложись! — сказал Макс. — Я укрою тебя травой — так тебе будет теплее.

Дотронувшись до его лба, он понял, что у Ривза жар. Неподходящее время свалиться с малярией. Неохотно Макс достал из своего кармана сухие спички и разжег костер.

Всю ночь Ривза трясло. Макс взглянул на небо. Близился рассвет. Он вздохнул. Интересно, скоро ли охранники их догонят? Ну, уж днем-то они их точно настигнут. Он задремал сидя, чуть покачиваясь. Его подсознание уловило какой-то шорох — и он мгновенно проснулся.

Взяв копье, он пригнулся. Шум повторился. Его издавало нечто крупное. Макс приготовился нанести удар копьем.

А в следующую секунду перед ним возник Майк.

— Ну, и дурень же ты, — сказал он. — Не надо было тебе костер разжигать.

Макс встал. Неожиданно им овладела смертельная усталость. Он указал на больного.