Челюсти-2 - Хэнк Сирлз

Он открыл дверь полутемного помещения рубки, освещенного флюоресцентными лампами, и взглянул на правый борт. Снаружи темнело, а позднее опустится туман. С трудом угадывался справа от кормы Монток-Пойнт. Минуту он позволил себе предаться привычной мечте. Внезапно из тумана вынырнет нос авианосца, который пойдет наперерез "Куперу". Никто этого не заметит. Вахтенный офицер по левому борту будет курить сигарету, остальные - варить кофе, а рулевой будет следить за тем, чтобы не сбиться с курса.

Тогда младший лейтенант выскочит на мостик, выхватит у рулевого штурвал, круто повернет и спасет корабль. Авианосец пройдет от них буквально в нескольких дюймах, а потом капитан станет его благодарить за службу и глаза у него будут мокрыми от слез.

Или он заметит русскую торпеду, приближающуюся к кораблю из глубины. Да, он слишком поздно родился и даже не был во Вьетнаме...

Какое-то время младший лейтенант наблюдал за вертолетом в ста ярдах над левым бортом, который тоже принимал участие в учениях. Все равно еще было рановато для того, чтобы услышать двигатель "Групера". Возможно, на вертолете проверяли сонары, и правильно делали.

Он вошел вовнутрь, помедлил, пока глаза не привыкли к полутьме, и постоял возле оператора радара в надежде, что тот что-нибудь сейчас обнаружит. Заметил Монток-Пойнт на экране и спросил, что бы это значило.

- Блок-Айленд, сэр, - промямлил оператор.

Тогда он всем доходчиво объяснил ошибку, и в результате все вокруг проснулись. Оператор звуковой локации включил прибор, хотя до ожидаемого контакта с подлодкой еще должен был пройти целый час. Прокладывающий курс начал вырисовывать загогулины, а радист включил рацию, чтобы нагрелись лампы.

- Сэр? - позвал оператор сонара.

- Да! - ответил младший лейтенант и встал за его спиной.

- Есть контакт с подлодкой. Курс два-два-ноль, расстояние шесть миль и сокращается.

У младшего лейтенанта сразу поднялось настроение. Он взглянул на настенные часы. Для "Групера" было рановато, по меньшей мере, на три часа. Но в этом районе не должно было быть иной подлодки. Во всяком случае, американской подлодки...

Он взял у оператора наушники. Вихрь лопастей вертолета отдавался сильным шумом, который, как предполагалось, привлекал акул. Слышен был и "пинг-пинг" звукового локатора корабля. Он изменил настройку на пять градусов и установил по самому сильному отзвуку. Послышалось учащенное "пинг-пинг-пинг"...

Действительно, они сближались, и очень быстро. Для косяка рыбы слишком быстро. Слишком быстро для чего бы то ни было, кроме, возможно, подлодки класса "Кишинев", присланной сюда в шпионских целях. В шпионских, либо что-нибудь еще хуже...

- Косяк окуней, сэр? - предположил оператор.

- Для косяка слишком много, - ответил младший лейтенант и потянулся к телефону, чтобы связаться с мостиком.

- Мостик, говорит рубка, - бросил в трубку.

Без ответа. Ну, на такой посудине и неудивительно.

Оператор снова надел наушники и сказал:

- Для "Групера" слишком рано. Возможно, дали хорошего хода.

- Да, идут лихо. На мостике, вас вызывает рубка...

- Вообще что-то слишком большое, - сказал оператор и неожиданно щелкнул пальцами. - Кит! Конечно же кит! Подобное я слышал еще в училище. И звук он дает не такой, как корабль или подлодка.

- Кит? - переспросил младший лейтенант, нерешительно держа телефонную трубку.

- Конечно, кит, - повторил оператор убежденно. - Теперь отваливает в сторону.

- Мостик в рубку, - послышалось в трубке. - В чем дело?

Младший лейтенант заколебался, еще раз взял наушники и прислушался. Звук уходил в сторону пляжа. Да, наверняка кит.

В конце концов было на кого свалить, если что. Он прислушался к мнению специалиста, а он был офицером и джентльменом, а не экспертом по звуковой локации.

- Ничего не произошло, - ответил в трубку. - Все в порядке.

Когда он отправился мыть руки перед едой, то заметил, что вертолет переместился в сторону берега.

Голод снова загнал ее утром в залив Эмити, и она сделала все возможное, чтобы очистить его от всего, что двигалось. Она проглотила, наверное, сто фунтов макрели у оконечности залива, затем обогнула волнорез и вышла в открытый океан...

Она ничего не чувствовала, не ощущала и ничего не нашла, пока солнце стало прятаться за горизонт, и не потемнело на глубине пяти морских саженей. Тогда ей послышался далекий гул лопастей вертолета, а вместе с ним слабый "пинг-пинг". Она слепо двинулась в ту сторону. Этот звук, как и любое колебание воды, вырабатывал у нее слюну. С каждым взмахом хвоста чувство голода обострялось, и с каждым ярдом возрастала потребность насытиться...

Потом она ощутила иные колебания, исходившие от винтов корабля, знакомый звук, который она слышала каждый день в прибрежных водах. Сначала она стала преследовать звук лопастей вертолета. Но "пинг-пинг" отдалился, и она утратила к нему интерес. Другой звук уходил на юг... Она, помедлив несколько секунд, все же поплыла вслед за вертолетом к пляжу...

Ларри Вогэн, младший сын мэра, остановил мопед на Бич-роуд рядом с тем местом, где к металлическим стоякам были прикованы цепями велосипеды. С заднего сиденья слез толстяк Энди Николас, потирая рукой пониже спины. Его костюм для подводного плавания задрался на ходу и натер поясницу. Пыль, поднятая мопедом, могла вызвать у него приступ астмы.

- Послушай, теперь давай я сяду впереди, а ты сзади, - предложил он Ларри.

Сын мэра не согласился.

- От твоего веса лопнет рама, толстячок. - Потом он посмотрел на велосипеды и сказал: - Да, это он. А чей женский велик?

Энди пожал плечами, все еще потирая поясницу.

- Из-за тебя у меня может быть геморрой.

Ларри его проигнорировал. Он искал имя на женском велосипеде.

- Мэри Датнер? Су Джекобс? А как зовут эту лисичку из приезжих? Они живут в гостинице.

- Понюхай седло, - предложил Энди.

- Пошел ты... - пожелал ему Ларри и стал осматривать велосипед. - А-а. Так это же Джеки Анджело. Дьявол во плоти с серебряными зубами.

- Ты так думаешь? - заинтересовался Энди.

- Старика Анджело хватит удар, если узнает - пообещал Ларри. - И заодно он пристрелит Майка из своей пушки, с которой никогда не расстается.

- И утопит его в океане с полицейского катера, - предположил Энди. Его глаза погрустнели.

- Не-ет, она же недотрога.

Ларри постучал ногой по велосипеду Майка.

- Ну, хорошо, а чем же они здесь занимаются?

- Купаются. Что еще? - сказал Энди. - Он перед ней красуется в своем новом костюме для подводного плавания.

Ларри покачал головой.

- Нет, едва ли. Там же океан, а не городской бассейн.

Он перемахнул через деревянный забор, вскарабкался на песчаный бугор и стал внимательно осматривать пляж. За ним последовал Энди Николас, поднимая большой шум. Ларри показал ему знаками, чтобы он пригнулся. Толстяк упал на четвереньки, хотя опасался, что поднятая им пыль может его доконать и вызвать-таки приступы астмы. Он подполз к своему приятелю. Оба осторожно стали разглядывать пляж.

На горизонте к юго-востоку плыли клочья летнего тумана... Энди почувствовал, как приятель толкает его локтем. Ларри склонил голову набок и нахмурился. Когда Энди прислушался, то смог уловить тихий шепот, доносившийся из впадины из-за соседнего холма. Он узнал голос Майка и гортанный смешок Джеки.

Энди ощутил холодок вдоль спины. Майк весил меньше его фунтов на тридцать, но был посильнее и побыстрее.

- Давай разойдемся, - прошептал он. Ларри посмотрел на него с удивлением.

- Ты что, очумел, парень?

Затем Ларри пополз вниз по склону, копируя коммандос с телевидения. Энди колебался. Потом, как будто его влекла неведомая сила, он отправился вслед за приятелем. Песок царапал его костюм, пыль лезла в ноздри... Энди тяжело дышал и внизу был вынужден остановиться, чтобы передохнуть. Ларри был уже на противоположном склоне и сбивал ногами песок в лицо Энди. Но Энди уже ничего не могло остановить.

Майк чуть шевельнулся на пляжном полотенце Джеки и взглянул на ее ангельское лицо. Открылись два прекрасных глаза, а в углах самого желанного в мире рта появились две милые ямочки. Осторожно он отодвинул пальцем прядь сверкающих волос с ее неповторимого ушка, а потом начал щекотать мочку уха. Интересно, а вызывает ли это у женщин желание? Он попытался вспомнить, что об этом писали авторы книг о сексе, но ничего не приходило на ум. Ему просто хотелось оставаться с ней здесь вечно и любоваться ее красотой.

Она передернула плечами, тихо застонала и, наконец, широко улыбнулась. Ему нравилась даже ее шинка на зубах.

- Майк?

- У-у?

- Майк, щекотно. - Она протянула руку и стала играть мочкой его уха.

Ему сначала стало щекотно, а потом, черт возьми, назвать это щекоткой было уже нельзя. Его пронизывали стрелы удовольствия и желания. Он хотел, чтобы она не трогала его, и в то же время мечтал, чтобы она делала это вечно. Потом ее рука продвинулась к его шее, плечам, по спине, и он пожалел, что перестал делать зарядку. Зимой начал, а потом бросил. Но слава Богу, у него были крепкие плечи. А сейчас ее рука забралась под его костюм и массировала мышцы спины.