Оазис Сехмет - Владимир Александрович Андриенко

— Поворачивай коней! — воин снова схватил копье. В этот момент тупая стрела отскочила от его панциря. Снова враг попал в него! — Правь прямо на них! Дай мне метнуть копье! Я сшибу их стрелка, и затем мы прикончим возницу!

Эбана понял, что враги настроены решительно и спросил Нола:

— Не завершить ли нам поединок? Я думаю, что мы доказали своё воинское умение?

— Вполне доказали, но как это сделать?

— В корпусе нашей колесницы одна из его стрел. Я могу вернуть ему эту стрелу.

— Так верни! Я поверну им навстречу! Они хотели настоящей схватки, и они получили её!

Колесницы снова устремились навстречу друг другу. Эбана вырвал стрелу из борта колесницы и выпустил её в гиксов. Бронзовый наконечник поразил врага в шею. Стрелок вывалился из повозки и рухнул вниз. Он был мёртв!

Возница гиксов испугался и свернул в сторону. Схватка была выиграна…

* * *

Тети подошел сам к двум египтянам и похвалил их за отличный поединок.

— Вы оба показали себя воинами! Настоящими воинами. Я признаю это и беру вас в свою армию. Вы это заслужили! И можете пить в любом погребке города неделю за мой счет! Никто не посмеет вам отказать!

Эбана и Нол пали в ноги наместнику крепости Гнездо Азиатов. Они доказали свое право служить в его армии на почетных местах…

Глава 6

Красавица Атла — дочь Дагона и гордая Сара — дочь воина

1556 год до н. э

Крепость Гнездо Азиатов. Дворец наместника.

Финикиянка Атла, прекрасная как сама богиня Иштар, равнодушно слушала рассказ Тети о поединке колесничих. Что ей было до двух египтян уделавших хороших гиксовских солдат?

— Слишком скучно стало при твоем дворе, мой принц, — сказала она.

— Потерпи немного. Скоро все изменится!

— Пиров и наслаждений стало совсем мало. Раньше в большом зале собирались до сотни мужчин и женщин. А сейчас что? Ты пропадаешь со своими солдатами, и вы устраиваете ристалища. А что делать мне?

— Этого требуют от меня обстоятельства, Атла. Я и сам люблю развлекаться, но это придется отложить.

— Ты говоришь о войне, мой принц? Не просто же так ты снова набираешь солдат в свою армию.

— Да, Атла, скоро начнется война. И я приму в ней участие. Больше я не стану ждать в стороне.

— Ты говоришь о короне, мой принц? — Атла внимательно посмотрела на принца, стараясь понять его тайные замыслы.

— О короне? Нет. Корона украсит голову моего брата Хамуду.

— Но почему, мой принц? Отчего не твою голову? Чем твоя голова хуже?

— Ничем, Атла, но нельзя запихивать в рот сразу два куска. Пока нам нужна большая война и победа над Фивами. Затем нам будет нужна победа над нубийцами. Затем нужно будет укрепить власть гиксов по всей стране Кемет. Затем Хамуду наденет двойную корону. А вот потом, я могу вырвать её из его рук. Всему свое время.

— А что насчет меня? — спросила красавица.

— Ты станешь моей царицей, Атла. Я много смогу достигнуть в этой стране. Ты думаешь, что я, принц Тети, глупец и распутник? — наместник великого гика засмеялся и сам ответил на свой вопрос. — Нет! Я кажусь им таким, какими они желают меня видеть. Пусть думают, что мной легко управлять. Вся эта свора военачальников во главе с князем Хианом. Я хорошо вижу, как нужно поступить.

— Не могу тебя понять, Тети. Если великий гик в Аваре умрет, и место на троне освободиться, то зачем уступать его Хамуду? Ты тоже способен выполнить планы завоевательной войны.

— Сейчас именно Хамуду будет отличным царем в Аваре! Это его время! Он тот, кто начнет большую войну. В этом я похож на египетского принца Яхмоса. Он также уступил место брату Камосу…

* * *

Вскоре Атла покинула принца и удалилась в свои покои. Она раскрыла сундучок с драгоценностями и выбрала большой перстень с красным камнем.

— Ниоба, — позвала она служанку.

Молодая, тонкая как тростник, рабыня подбежала к Атле и низко склонилась:

— Да, госпожа.

— Ступай в дом моего отца и вручи вот это управляющему.

Она отдала перстень.

— Какая красота! — восхитилась Ниоба. — И госпоже не жать с такими расставаться?

— Нет! Иди и делай что сказано.

— Да, моя госпожа! Я иду выполнять приказ, но должна сказать…

— Что? — Атла с раздражением посмотрела на болтливую рабыню.

— У покоев моей госпожи, стоит египетский солдат. Раньше я не видела его.

— Египетский солдат? — не поняла Атла. — И что он делает у моих покоев? Это один из стражей?

— Нет, моя госпожа, если бы это был страж, я не стала бы беспокоить госпожу.

— Но тогда кто он? Принц Тети может снять ему голову, за то, что он смеет стоять у моих покоев.

— Вот и я про это подумала, моя госпожа. С чего это египтянину проявлять подобную смелость.

— Его уже многие видели?

— Пока никто кроме меня не обратил на него внимания. Но если он и дальше будет торчать здесь, то его заметят.

Атла заинтересовалась:

— Он говорил с тобой? Этот египтянин сказал хоть слово?

— Нет. Но так смотрел. Я сразу поняла, что это не просто так, и поспешила к госпоже!

— Я хочу посмотреть на него, Ниоба. Но так, чтобы никто не видел этого!

— Я проведу его в тайный покой моей госпожи! И там госпожа сможет легко увидеть солдата через ширму.

— Веди его туда немедленно, а затем спеши выполнить мое поручение!

* * *

Ниоба жестом приказала египтянину следовать за собой. Тот сразу все понял и молча пошел за ней. Она провела его по тайному ходу.

— Стой здесь! — приказал Ниоба воину. — И, если тебя не призовут, воспользуйся ходом и исчезни, если желаешь жить!

Воин кивнул.

— И забудь про этот ход. Это знание может тебя убить. Такие тайны не для простых солдат.

Воин снова кивнул. Служанка исчезла.

Эбана, ибо это был он, внимательно огляделся по сторонам. Небольшая глухая комната без окон была расписана фигурами богов. Они словно осматривали пришельца, посмевшего нарушить их покой. Великий змей Апоп, самый страшный враг солнечного Ра, в свете бронзовых светильников, прожигал глазами египтянина. Египетские жрецы говорили, что этот бог есть Мрак и он воплощает Зло, и обитает в глубинах земли.

Но вдруг вместо грозного бога перед воином возникла красивая женщина. Она появилась внезапно из-за скрытой двери. Эбана сразу узнал её. Это была Атла!

«Атла! — подумал он. — Или это видение? Нет! Это она! Атла, но какая! Она подобна богине, а не смертной женщине!»

— Это ты? —