Знак драконьей крови - Дамарис Коул

Отходили они от прилавка, хрустя поджаристой корочкой мягких, сдобных булок, пропитанных острым мясным соком. На ходу Байдевин принес свои извинения:

- Прошу прощения, я был очень сердит сегодня утром. Я должен был принять важное решение и посчитал тебя виноватой в том, что кое-какие из моих планов не осуществились.

- Я уж боялась, что ты сердишься на меня из-за платья. - Норисса не смогла удержать вздоха облегчения. - Я говорила совершенно искренне, что у меня и в мыслях не было обидеть тебя.

Гном покачал головой, пережевывая сочный кусок пирога.

- Я вовсе не обиделся, напротив - я был тебе очень благодарен. Некоторое время Байдевин молчал, о чем-то думая, затем снова заговорил: Я думал о тех делах, которые привели нас обоих в Таррагон. Очень может быть, что каждый из нас мог бы помочь другому в осуществлении его планов. Ты знаешь, что я должен поднять на борьбу союзников моего дяди и попытаться отвоевать нашу долину у врага. Именно это мне следовало бы сделать прошлой ночью, но раз уж мы здесь, - он показал рукой на водовороты толпы вокруг них, - то давай употребим это утро на то, что попытаемся встретиться с человеком, который ждет тебя. Если мы не встретим его до полудня, то пойдем со мной. Может быть, друзья дяди помогут нам отыскать его, - гном замолчал, словно какая-то внезапная мысль огорчила его. - Тот, кто сможет рассказать тебе о тайнах медальона, должен немного понимать в колдовстве. Может быть, нам удастся убедить его принять нашу сторону в борьбе с Тайлеком. На настоящий момент я могу предложить тебе только лишь гостеприимство моих друзей, пока я сам не смогу отплатить тебе добром за все, что ты сделала.

Норисса почувствовала удовольствие, вызванное его искренним порывом. Он просил ее остаться. Хотя на словах он говорил о нескольких днях, но то, как он произносил их, подразумевало гораздо более долгий срок. Норисса слегка поклонилась ему.

- Друг мой Байдевин! Мне не нужно ни за что платить. Ты спас мою жизнь. Ужин и новый костюм не могут быть достаточной благодарностью за это. Что касается того, с кем я должна встретиться, то, получив амулет, он станет объектом охоты Тайлека. Я думаю, что ему захочется заручиться поддержкой твоей армии в любом сражении, которое может произойти между ним и этим колдуном. Но если он все же согласится помочь тебе, то я, по крайней мере, полностью в твоем распоряжении. Хотя у меня не будет больше волшебной силы, но я буду все так же хорошо стрелять из лука и смогу стать лучником твоей армии.

Норисса не могла даже самой себе объяснить, что заставило ее с такой легкостью дать ему это обещание. Даже осознавая, что выполнение этого обещания означает еще одну задержку в ее пути на восток, куда звал ее таинственный голос, она нисколько не колебалась. Не могла она и объяснить, как появилась у нее эта странная привязанность к человеку, которого она знала всего несколько дней. Может быть, все дело в том, что Байдевин был нисколько не похож на гномов, какими они описаны в детских сказках, потешные шуты и фигляры, частенько путешествующие в качестве забавных зверушек вместе со странствующими менестрелями. Вопреки ее ожиданиям, Байдевин ничем не напоминал существо, вызывающее, чувство жалости, он был энергичным и весьма целеустремленным.

Но было ли в этом что-то удивительное? Норисса уже поняла, что мир вовсе не похож на ее детские представления о нем.

Байдевин чуть не улыбнулся при ее последних словах. Может быть, ему было забавно слышать, как и большинству мужчин, как она похваляется ловкостью в обращении с оружием? Норисса взглянула на гнома и заметила, как внезапно сузились его глаза. Байдевин смотрел в толпу позади нее, потом осторожно огляделся, словно выискивая нежданную западню, и Норисса заметила его беспокойство. Выпрямившись, она тоже пристально оглядела окружающих людей.

- Что такое, Байдевин?

- Вон там... видишь его? Старик с блестящим посохом. Он идет сюда.

Но Норисса уже и сама заметила пожилого мужчину, пробиравшегося к ним через толпу, но, на ее взгляд, в нем не было ничего, что могло бы вызвать опасения. Небрежному взгляду вполне могло показаться, что это простой старик, выбравшийся на прогулку. На плечи его был накинут свободный плащ, нижний край которого спускался до самых сандалий. Под плащом был надет серый кафтан из того же материала, подпоясанный обшитым галуном матерчатым поясом, с которого свисал квадратный кожаный кошелек. Густые седые волосы старика свободно ниспадали до самых плеч, смешиваясь с седой бородой, в которой еще сохранились тусклые черные пряди. Лоб пересекали сосредоточенные морщины, а тени возле глаз говорили об усталости и постоянном беспокойстве. Несмотря на потертый внешний вид, его голубые глаза смотрели из-под кустистых бровей пронзительно и внимательно, особенно когда он переводил взгляд с медальона на лицо "Норена" и обратно. Шел он уверенно, совершенно не прибегая к помощи длинного посоха, который держал в руке. Посох этот, вырезанный из какого-то светлого дерева, вверху был опоясан широкой золотой лентой, которая отражала лучи яркого утреннего солнца и брызгала в разные стороны многочисленными солнечными зайчиками, но в то же время это странное украшение почти не привлекало к себе ничьего пристального внимания. Иными словами, в его облике не было ничего необычного, но Байдевин не спускал с него глаз до тех пор, пока старик не подошел совсем близко и не остановился перед ними. Улыбнувшись, старик заговорил первым, его голос оказался ровным и мягким, совсем не громким.

- Надеюсь, вы простите мне мое праздное любопытство, но я был совершенно зачарован прекрасной и тонкой работой... - он кивнул на золотой медальон. - Прекрасная вещь. Могу я полюбопытствовать, каким путем он попал к вам?

Норисса улыбнулась в ответ, поглаживая одной рукой медальон.

- Это подарок. Вы совершенно правы - это чудесная вещица. Я уверен, что второй такой не сыщется в целом мире.

- Боюсь, что это не так, парень, - старик приблизился на шаг, чтобы получше рассмотреть изображение на диске. - Я знаю одну женщину, у которой есть точно такое же украшение. Ей уже немало лет, и мы каждую весну встречались здесь, под этим деревом, чтобы, так сказать, поддерживать наше знакомство. В этом году она что-то запаздывает. Когда я увидел ваш медальон, я подумал, что вы, быть может, доставили от нее какие-то известия, - он помолчал. - Эту женщину зовут Сэлет.

Норисса ничего не ответила, и на лице старика появилось выражение печали.

- Она мертва, не так ли?

Норисса кивнула, и старик тяжело вздохнул.

- Этого я и боялся, - он облокотился на свой посох, низко наклонив голову.

Норисса сделала шаг вперед, опасаясь, не повредила ли ему эта печальная новость, однако старик тут же выпрямился и дал понять движением руки, что никакой помощи не требуется.