Вокруг Пушкина - Ирина Ободовская

Поскольку настоящая книга рассчитана на широкий круг чита­телей, мы сочли необходимым предпослать письмам предисловия, комментирующие их, а также характеризующие действующих лиц и обстановку, в которой они были написаны.

Эти предисловия не исчерпывают всего того, что можно было бы сказать о письмах и их авторах, однако, мы полагаем, они, несомненно, являются очень ценным материалом для пушкиноведения.

В книге публикуются и комментируются письма, написанные при жизни Пушкина. Продолжая исследование архивных материа­лов, авторы обнаружили интересные письма, относящиеся к пери­оду после смерти поэта. Новые находки подтверждают и дополняют характеристики образов Н. Н. Пушкиной и ее сестер.

СЕМЬЯ ГОНЧАРОВЫХ

История семьи Гончаровых тесно связана со старинным русским городом Калугой. Еще в конце XVII века в числе ка­лужских посадских людей значились «горшешники» Иван Дементьевич Гончаров и его сын Абрам Иванович, имев­шие небольшую гончарную лавку; отсюда, по-видимому, происходит и их фамилия.

Потомок этих горшечников Афанасий Абрамович Гончаров нажил огромное состояние. Недалеко от Калуги, на реке Суходрев, он имел полотняный завод и бумажную фабрику. Петр I, создававший в те времена русский флот, широко по­кровительствовал Гончарову, вел с ним переписку, присы­лал ему мастеров из-за границы. Учитывая конъюнктуру, Гончаров расширял свои предприятия. Парусные полотна его фабрик имели большой спрос не только в России, но и за рубежом. По преданию, весь английский флот того времени ходил на «гончаровских» парусах. Особенно наживался Гон­чаров на войнах. По свидетельству самого Афанасия Абра­мовича, на него три раза «шел золотой дождь»; так, он очень разбогател во время войны Франции и Англии за Канаду в 1756—1763 годах и позднее -  во время отложения Америки от Англии. Воспользовался Гончаров и возросшим спросом на бумагу — бумага его фабрики считалась лучшей в России.

В Калужском краеведческом музее сохранился до наших дней портрет Афанасия Абрамовича. Неизвестный художник изобразил его уже в пожилых летах. На нем бархатный кафтан. В руке Афанасий Абрамович держит письмо Пет­ра I — его письмами он очень гордился.

После смерти Петра I Елизавета продолжала покровите­льствовать Гончарову. Она пожаловала ему чин коллежского асессора, дававший право на потомственное дворянство. Впоследствии, в 1789 году, Екатерина II подтвердила это пра­во специальным указом, выданным уже внуку Афанасия Абрамовича—Афанасию Николаевичу, деду Н. Н. Пушкиной.

В конце жизни, не надеясь на то, что его потомки сохранят нажитое богатство, предусмотрительный Афанасий Абрамо­вич решил полотняный завод и бумажную фабрику с прилега­ющими поместьями превратить в майорат, т. е. неделимое имение, которое должно было передаваться старшему в роде и не могло быть ни заложено, ни продано (все это имение называлось Полотняный завод). В 1778 году такое разрешение было дано, и Афанасий Абрамович сделал соот­ветствующее завещание.Таким образом, Полотняный Завод достался его старшему сыну, Николаю Афанасьевичу, а за­тем—внуку Афанасию Николаевичу Гончарову (1760—1832).

Но если «талантливый» Афанасий Абрамович целью своей жизни ставил нажить миллионное состояние, то внук его Афанасий Николаевич (несомненно, названный в честь деда, но никак на него не походивший) сумел не менее «та­лантливо» его прожить и после смерти оставил полтора миллиона долгу...

Дом, построенный дедом на Полотняном Заводе и не от­личавшийся изяществом архитектуры, надстраивается, бо­гато отделывается внутри. В архиве Гончаровых сохрани­лась опись обстановки, посуды и других вещей, в том числе мебель, отделанная бронзой и инкрустациями, люстры фарфоровые и венецианского стекла, дорогие сервизы, фамильное­ серебро с инициалами Афанасия Николаевича и т. д. Небольшой гостиный гарнитур с Полотняного Завода мож­но видеть и сегодня в Калужском краеведческом музее.

Парк расширяется, гроты, беседки и статуи украшают его тенистые аллеи, оранжереи, где выращивались даже ананасы. Конный завод, огромный манеж. Бесконечные пи­ры и празднества, иногда продолжавшиеся по месяцу и бо­лее, следуют один за другим. По зимам Гончаровы жили в Москве в собственном доме и вели такой же расточитель­ный образ жизни.

Афанасий Николаевич был женат на Надежде Платоновне Мусиной-Пушкиной (1765—1835). У них был только один сын Николай, в котором они души не чаяли. Николай Афана­сьевич (1788—1861) обладал незаурядными способностями: писал стихи, играл на скрипке и виолончели. Унаследовал он от прадеда и его энергию и деловитость. Образование по тем временам он получил блестящее. Николай Афанасьевич в совершенстве знал немецкий, английский и французский языки. Небезынтересно отметить, что среди французов гу­вернеров был и Будри, родной брат Марата, впоследствии учитель французского языка в Царскосельском лицее во вре­мена Пушкина. Надо сказать, что Николай Афанасьевич, не в пример прочим Гончаровым, хорошо знал русский язык. Обычно он писал старшему сыну по-русски, изредка перехо­дя на французский или английский языки.

В 1804 году Николай Гончаров был зачислен в Коллегию иностранных дел и переехал в Петербург.

Прекрасно образованному и одаренному умом и таланта­ми молодому Гончарову были открыты двери всех велико­светских гостиных. Там он встретился с красавицей фрей­линой Натальей Ивановной Загряжской, без памяти влю­бился и 27 января 1807 года обвенчался с ней в Петербурге в придворной церкви.

Наталья Ивановна Гончарова (1785—1848) происходила из старинного дворянского рода Загряжских. Отец ее Иван Александрович Загряжский (ум. в 1807 г.), богатый помещик, служил в Петербурге в гвардии; он был женат на А. С. Алексеевой, от которой имел троих детей. По семей­ным преданиям, когда однажды полк его стоял в Дерпте, он там влюбился в дочь барона Липгардта, при живой жене об­венчался с ней и привез уже с ребенком к первой жене в свое поместье! Вряд ли это достоверно, но так или иначе от этого брака или связи родилась Наталья Ивановна, будущая мать Н. Н. Пушкиной. Молодая баронесса вскоре умерла, а жена Загряжского приняла девочку в свою семью, ничем не отличала от своих детей и впоследствии наравне с осталь­ными оставила ей наследство.

Вскоре после женитьбы Н. А. Гончаров оставляет Петер­бург и переводится на службу в Москву. Вероятно, это было вызвано необходимостью быть поближе к Полотняному За­воду.

К тому времени давно начавшийся разлад между родителями Николая Афанасьевича достиг решающей фазы: они разъехались. Хотя дела Афанасия Николаевича уже сильно пришли в упадок, однако он не оставлял своих привычек и продолжал вести расточительную жизнь. Надежда Платоновна долго сдерживала сумасбродства своего супруга, но в конце концов не выдержала и в 1808 году уехала с Полотня­ного Завода и поселилась в собственном доме в Москве. Впоследствии Афанасий Николаевич выделил ей отдель­ный капитал в 200 тысяч рублей и таким образом навсегда отделался от мешавшей ему жены.