Загадка сорвавшейся встречи - Антон Иванов

— И прошу мне тут без ухмылок! — повернулась Рогалева-Кривицкая к Ивану. — Зарубите себе на носу: содержание всего, что вывешивается на стенах нашей школы, должно быть в обязательном порядке, по меньшей мере, согласовано с классным руководителем. Вы ставили в известность Ольгу Борисовну по поводу газеты?

— Нет, — тихо, но решительно произнесла Марго. — Мы не думали, что…

— Надо думать, — отрезала директриса. — Знаете, очень полезно, прежде чем делать, подумать.

Лицо у Герасима приняло именно то выражение, благодаря которому он снискал себе прозвище Каменное Муму. И, посмотрев прямо в глаза директрисе, он с сардонической усмешкой осведомился:

— А резолюцию на стенгазету получать надо?

— Вы, значит, еще и хамите? — окончательно вышла из себя Рогалева-Кривицкая. — Все вон! И чтобы завтра без родителей в школу не являлись!

Но еще прежде, чем ребята покинули кабинет страданий, раздался оглушительный треск. Друзья обернулись. Завуча за столом не было. Затем он с кряхтением поднялся с пола.

— Сломалось, — растерянно моргая, объявил он и зачем-то протянул директрисе одну из отлетевших от кресла полированных ножек.

Семеро нарушителей спокойствия, едва сдерживая смех, вылетели из кабинета.

— Э-эх, — едва оказавшись в коридоре, с сожалением выдохнул Баск. — Жаль фотоаппарата с собой не было. Классный бы кадр вышел.

Глава VII

НОВЫЙ ПЛАН

Четвертый урок уже начался. Потоптавшись у кабинета физики, Герасим спросил:

— Ну, чего? Пойдем?

— Неохота, — откликнулся Иван.

— Противно, — подтвердила Варя.

— Тем более предков все равно вызовут, — подхватил Баск. — Семь бед — один ответ. Может, лучше куда-нибудь задвинем? Хоть немного расслабимся. Машину-то за мной пришлют только после седьмого урока. А мы пока прошвырнемся вместе. А то я последний месяц вижу Москву только из окна автомобиля. Предки никуда не пускают. У меня эта сельская жизнь уже вот где сидит, — провел ребром ладони по горлу Баск. — В школу привозят, из школы отвозят. А в поселке у нас почти как на зоне. Территория обнесена во-от таким забором. Да еще с колючей проволокой и под током. За каждым кустом — по охраннику. И они выпускают за пределы территории только взрослых. Указание у них, видите ли, такое.

— Ты серьезно? — кинул на него недоверчивый взгляд Муму.

Сеня кивнул и загробным голосом произнес:

— Серьезней некуда.

— Как жизнь страданьями чревата у сына крупного магната! — с мелодраматическим пафосом воскликнула Варя.

— Тебя бы на мое место! — без тени юмора воспринял ее слова Баск.

— Может, махнемся? — игриво проговорила Варвара. — Я еще никогда в жизни не была сыном олигарха.

— Ты даже дочкой его не была, — уточнил дотошный Герасим.

— Тем более, — откликнулась Варя. — Вдруг мне понравится.

— Ребята, — перебил Баск. — У меня, может, сто лет больше такого случая не будет, чтобы образовалось окно для полной свободы. Сваливаем скорее отсюда! Время дорого!

— Нет, — возразила Дятлова. — Я так не могу. Пошла на урок. А то моя мама меня не поймет.

— Да все равно ее вызовут, — принялся убеждать Иван.

— Если ее за газету вызовут, то я ни в чем не виновата, — объяснила свою позицию принципиальная Дятлова. — А если уроки прогуляю, значит, у меня совесть будет нечиста.

— Как хочешь, — пожали плечами остальные.

Наташкину позицию никто из них не разделял. Хотя в ней и была своя логика.

— Но мне тоже очень противно, — заверила остальных Дятлова.

— Скажи физику, что мы еще у Рогалевой-Кривицкой, — попросил Иван.

— Конечно, Ваня, — кинула на него влюбленный взгляд Наташка.

Правда, Марго ей сейчас это простила. Все равно Наташки с ними не будет. Да и Ваня только что взял ее, Маргариты, вину на себя. Значит, вроде для ревности повода и впрямь нет.

Дятлова постучала в дверь кабинета физики и скрылась внутри. Варя проводила ее задумчивым взглядом.

— Ребята, — обратилась к друзьям она. — По-моему, все мы сегодня стали свидетелями исторического события. У Дятловой произошло полное крушение идеалов.

— Да что вы к ней привязались! — вступился Баск. — Нормальная девчонка. Только ей нужно от правильности избавиться.

— По-моему, она уже встала на путь избавления, — усмехнулась Варя.

— Ay директрисы как классно выступила, — проникновенно изрек Герасим. — Я совершенно не ожидал.

— Никто не ожидал, — вынуждена была признать даже Марго.

На подходе к первому этажу у Ивана возник насущный вопрос:

— А как мы мимо охранника-то пройдем?

— Пробле-ема, — протянул Луна.

Дело в том, что с недавнего времени охране «Пирамиды» строго-настрого запретили выпускать учеников прежде конца учебного дня, если у них нет письменного разрешения учителей.

— Может, через окно туалета на первом этаже выберемся? — предложил Баск.

— Это мысль, — обрадовались остальные.

— Берем в гардеробе одежду, — развивал замысел Сеня. — Отправляемся с ней в сортир. Открываем окно, и прощай, родная «Пирамида».

Сумки ребята заблаговременно отнесли в туалет. Иван остался их охранять. Остальные направились к гардеробу.

— Разговаривать с Елизаветой буду я, — шепотом предупредила Варя. — А вы молчите. Или, в крайнем случае, поддакивайте.

Приблизившись к гардеробщице, Варвара затряслась, как в лихорадке.

— Бр-р!

— Да хорошо ж вроде школу отапливают, — удивилась Елизавета Сергеевна.

— Здесь да, — кивнула Варвара. — А там, где у нас сейчас урок, хуже, чем на улице.

— В лингафонном кабинете, — вырвалось у Герасима.

— Да ну? — всплеснула руками гардеробщица. — Я в этом фоне утром сегодня убиралась, вроде нормально было.

— Говорят, воздушная пробка, — сказал Герасим. — С отоплением такое случается.

— Ой, — мастерски сотрясалась всем телом и выбивала дробь зубами Варя. — Мне нужно скорее одеться. Промерзла до костей. А еще целых пол-урока там сидеть.

Сердце — не камень. Елизавета Сергеевна вошла в положение.

— Давайте, давайте, утепляйтесь, — отомкнула она дверь раздевалки.

Схватив свои куртки и не без некоторого труда отыскав дубленый полушубок Ивана, они вежливо поблагодарили Елизавету Сергеевну и кинулись к туалету.

Дверь оказалась заперта. Это предусмотрительный Пуаро замкнул ее изнутри на задвижку. Друзья постучали условным стуком. Дверь распахнулась. Пропустив всю компанию внутрь, Иван снова запер ее.

— Что, так и оставим? — озадаченно покосился на задвижку Баск. — Вообще-то экстремально. Все будут ломиться, а тут как будто занято.

— Лучше не надо, — возразил Луна. — Дверь в конце концов все равно выломают.

— Ага, — грохнул Баск. — Подумают, что кому-то плохо стало.

— Вот именно, — продолжал Луна. — Дверь выломают. Никого нет. Окно открыто. Начнут выяснять. Поднимется шум.

— И бедным нам, несчастным, — схватилась за голову Варя, — инкриминируют еще одно преступление.

— К тому и веду, — кивнул Луна. — Так что давайте лучше не испытывать судьбу.

Мальчики распахнули окно. Все по очереди вылезли во двор. Роль капитана, покидающего последним борт школьного туалета, досталась Герасиму. Отворив щеколду, он с такой стремительностью атаковал окно, что зацепился за неизвестно откуда взявшийся гвоздь. Послышался треск.

— Вот блин. Порвалось, — удрученно взглянул Муму на собственный рукав, из которого выдрался солидных размеров клок.

— Ну, почему ты все время на ровном месте попадаешь в приключения? — спросила Варвара. — Ведь мы все через это окно вылезли.

— Отстань, — буркнул Герасим. — Не твое дело.

— Ох, Лев-в-квадрате тебе сегодня задаст, — тихо произнесла Маргарита.

— Не задаст, — возразил Муму. — Ему шмотки без разницы. Он в упор их не видит.

— Тогда ты спасен, — хлопнул Герасима по плечу Луна. — Слушайте, братцы. Пошли отсюда. Не приведи Господь, кто-нибудь из родных педагогов появится.

Последняя фраза подействовала магически.

Друзья кинулись вон со школьного двора. Они перевели дух только возле подъезда Луны.

— Ну? — спросил Баск. — Чего делать-то будем? Куда пойдем?

— Сперва ко мне, — отозвался Луна. — Есть у нас тут кое-какие дела.

Баску можно было доверять. Он уже принимал участие в одном из расследований Команды отчаянных. Собственно, это расследование непосредственно и касалось Сени. Как бы там ни было, он отлично себя проявил. И сейчас ребята немедленно поделились с ним тайной. В конце концов Баск мог что-то и посоветовать.

Сидя в просторной гостиной Луниных с мрачноватой основательной мебелью, Сеня внимательно слушал. Когда же ребята, дополняя и перебивая друг друга, завершили рассказ, Баск с волнением произнес: