Сердце Маски 1 - Алексей Владимирович Калинин

Я понял, что убивать меня будут с особой жестокостью и наслаждением, поэтому выдернул ещё один волосок. Всё-таки не хотелось при смерти выглядеть некрасивым и с заросшими ноздрями.

Ясен Ху поднялся из-за стола и поманил меня за собой. Я бросил взгляд на Буй Суя, тот увлеченно жевал рис и делал вид, что именно сейчас ему попалось то самое рисовое зернышко, которое своей благостностью поможет ему попасть в клан Высших Богов.

Ясен Ху нахмурился, а я не стал испытывать судьбу на прочность, и посеменил следом за ним.

Ученики и слуги провожали нас взглядами. Ученики смотрели на меня осуждающе, а слуги как на героя. Ещё бы, ведь я не только смог остановить удар старшего ильгопина, но ещё и непочтительно с ним разговаривал. И что самое главное — я остался жив.

— Не сильно радуйся, — словно прочитал мои мысли Ясен Ху. — Я выпросил несколько часов твоей жизни у Буй Суя. Ты мне нужен, чтобы принести покупки с рынка. Потом он тебя убьет.

— Всего-то?

— Ага, — Ясен Ху снова с хитринкой посмотрел на меня. — Странный ты перемещенец, Ни Кто. И ночью меня не убил, и утром воспротивился наказанию чужого человека за свой проступок. Не хлопай глазами, у тебя к правому уголку рта прилипла рисовая крошка. А твоя стойка… Я ни разу такой не видел. Что это за стиль?

— Не знаю, — честно ответил я. — Как-то сам встал в эту позу. Она показалась мне максимально удобной для защиты. Брат Ясен, ты видел, как я ночью взял меч?

— Конечно. Почти все слуги первым делом хватаются за меч. Но вот ты не стал его опускать… Возможно, именно поэтому ты до сих пор жив.

Мы вышли за ворота монастыря и неторопливо пошли по улице Мосгава. Дойдя до остановки, Ясен Ху снова повернулся ко мне.

— Что последнее ты помнишь?

— Помню, что очнулся в комнате какой-то грудастой женщины. Помню, как в комнату влетел Муд Ло и освободил меня. Помню, как в меня на Коричневой площади ударил луч света. Больше ничего не помню. Ни откуда я взялся, ни как меня зовут. Вот совершенно отшибло память, брат Ясен Ху.

Я старательно изображал из себя простака и недотепу. Хитрая улыбка Ясен Ху дала понять, что он ни на грамм не поверил моим словам.

Вскоре к автобусной остановке приблизилась огромная повозка, запряженная динозавром с очень очаровательной улыбкой клыкастой пасти. Автобусозавры были таких больших размеров и так много гадили, что их называли Гадзиллы. Ясен Ху запрыгнул на самый верх трехэтажной повозки легким прыжком, мне же пришлось карабкаться по лестнице, попутно отпихивая других лезущих пассажиров.

Не могу сказать, что это было легко, но я справился. Занял место позади Ясен Ху, чтобы «своим видом не нарушать его утреннее мировосприятие». На самом же деле Ясен Ху начал кататься по ушам прелестной соседке по сиденью. Я-то сразу определил поведение опытной гейши, а вот мой господин развесил уши и язык, надеясь на бесплатный секс.

Увы, секс у него мог состояться только со своей правой рукой и то при условии, что левая откажет. Свободных денег у бедного монаха хватило только на милое похлопывание по щеке.

Я же озирался по сторонам. Утренний Мосгав был гораздо симпатичнее ночного. По крайней мере не носились по улицам Низшие Боги. Они предпочитали днем отсыпаться, а ночью, когда «творятся черные дела», выходили на охоту за Изгоями или теми, кто не был доволен режимом.

Рожи Низших Богов красовались с рекламных билбордов. Они улыбались белоснежными зубами и побеждали, побеждали, побеждали всяческих уродов из числа Изгоев, демонов Подземного мира или колотили людей с такими мерзкими мордами, что даже мне захотелось им врезать.

Мы доехали до остановки «Огородовод» и погрузились в говорливый рынок, где абсолютно всё покупалось и продавалось.

Лавки с товарами разлетелись на линии и полосы в шахматном порядке. Везде висели обозначения, везде торчали стрелочки. Везде толкался, торговался, покупался и продавался различный люд.

И что самое интересное — тут можно было незаметно добыть пару-тройку монет из кошельков зазевавшихся покупателей.

Ясен Ху ступал чинно сквозь толпу народа, а люди расступались при его приближении. Всё-таки ильгопинов монастырей тут уважали — никому не хотелось оказаться со сломанными ребрами или переломанными в пяти местах ногами.

Запахи уличной еды вызывали отчаянное слюновыделение. Но у меня не было денег, чтобы купить её. Пришлось воскрешать в памяти умение Быстрой Руки, когда за одно мгновение можно выхватить монету из соседнего кармана и пойти дальше, как ни в чем не бывало. Уже наметил жертву, мимо которой мы проходили — тощий крестьянин отчаянно торговался с дородной продавщицей за пучок сельдерея. Я видел, что у крестьянина из кармана высовывается краешек кошелька.

Вот мы оказались рядом, и я броском кобры запустил руку в кошель…

Думал, что запустил, поскольку моя рука, как и ночью, отказалась продолжать движение. Я едва не споткнулся, когда пальцы наткнулись на незримую преграду. Вторая попытка тоже не привела к успеху. Третий раз я не стал пытаться, чтобы не привлекать внимание.

Ясен Ху остановился возле зеленщика и завел беседу. В этот миг я увидел Низшего Бога, бредущего по рядам и приценивающегося к продуктам. Он был похож на сбежавшее из опары тесто, такой же толстый, оплывший и ноздреватый. Нос едва выглядывали из-за щек, а глаз не видно вовсе. Его серебристая мантия казалась безразмерной.

На самом же деле этот Низший Бог по имени Го Лянь занимался карманными кражами. И это было некрасиво. Да, я тоже недавно пытался сделать это, но я хотел с помощью Быстрой Руки, чтобы никто не заметил. У меня было нормальное намерение, так как в желудке кишка кишке била по башке. Мне нужно было выжить и набраться сил перед предстоящей битвой с Буй Суем.

А вот Го Лянь воровал кошельки неумело, порой даже на глазах жертв. Вытаскивал и делал вид, что так и надо. Смекнувшие что к чему люди, которые попались на пути Го Ляня, начали перекладывать крупные монеты в другие карманы и оставлять в кошельках мелочевку.

У нас воровать особо было нечего, поэтому Го Лянь благосклонно кивнул Ясен Ху и потопал дальше. У меня же от вида беспредела из паха по телу начал разливаться знакомый жидкий огонь энергии Ци. Я увидел, что у Низшего Бога торчал из кармана украденный кошелек и, сам от