Сердце Маски 1 - Алексей Владимирович Калинин

Алексей Калинин, Гриз Ли

Сердце Маски 1

Глава 1

«Собака лает, а дракон летит себе дальше»

Хихитайская народная мудрость.

Я был с кисен, когда в дом на полной скорости врезался пассажирский дракон…

Эта крылатая тварь вышибла стены, разнесла на куски пол и потолок. Что самое обидное — эта дрянь помешала моему утреннему сексу с Лизь Низь. Красивую гейшу с низкой социальной ответственностью отшвырнуло в сторону и расплескало цветным гобеленом по белой стене.

Только взглянув в мутные зрачки дракона, я понял, что гейша была подослана не просто так. Своими страстными криками голодной чайки Лизь Низь заглушила свист кожистых крыльев огромного ящера. А я-то поверил, что она со мной по любви, или на крайний случай из-за денег…

На драконьей морде меня вынесло из Небоскреба Веселого Раздолья и понесло над грязным городом Мосгав. Я закусил амулет, в виде когтя на шнурке, чтобы не потерялся, и приготовился потихоньку умирать. Откуда взялся этот амулет — я не знаю. Однако, он всегда был со мной. Вот и сейчас, когда смерть коснулась ледяной рукой шеи, я не стал отбрасывать этот предмет в сторону.

Умереть…

А что? Надо было и мне когда-то сдохнуть, а это не самая плохая смерть, не правда ли? Если вы думаете иначе, то попробуйте найти дракона и повторить такую штуку — вот тогда вы со мной согласитесь.

Я пробовал делать мудру Освобождения, но пальцы накрепко прилипли к чешуе дракона. Энергия Ци плескалась во мне, но не находила выхода — я был обездвижен, чтобы выплеснуть её. Явно это дело рук не последних магов нашего материка…

В моём мире нет пороха, нет нефти, поэтому нет огнестрельного оружия и машин, зато есть магия боевых искусств и есть Сонм Богов, который поделил между собой основные роли в жизни общества. И, судя по всему, Сонм Низших Богов сейчас решил прийти за мной.

Кто я?

Я был удачливым грабителем и состоял в клане Изгоев. Самая низшая клановая ступень, но и самая боевая. В моём клане в основном находились грабители, воры, убийцы и даже была пара адвокатов. И наш клан в большинстве своём состоял из неудачливых выходцев мира Извне.

Я был исключением.

Наверное…

Меня нашел в лесу мой отец — лесной разбойник Режь Нож. Он же вырастил меня и помог встать на ноги. Он же в пьяном угаре придумал мне имя — Сиджар Грозный. Так себе имечко, честно говоря, но отец всегда ржал, когда называл меня так и вспоминал, как нашел чумазого младенца в канаве.

К сожалению, карьера лесного разбойника коротка, особенно под влиянием противодействия Низших Богов. Отца скоро не стало и мне пришлось самому выживать в этом трижды проклятом мире.

Красть, грабить, похищать… Удача была на моей стороне до поры до времени, а сейчас это время закончилось…

Против меня выступил самый могущественный клан нашего материка. Низшие Боги…

Чудовищной силы ветер приклеил мускулистые руки к ледяной чешуе, животом упер в царапающую верхушку драконьего носа, а ногам позволил болтаться над пропастью из стекла и бетона. Я не мог пошевелиться — определенно моё тело находилось под влиянием заклинания Стальной Неподвижности, созданного Сонмом Низших Богов.

Энергия Ци с такой силой придавила меня к чешуе, что я отчетливо слышал, как хрустели кости. Двадцать Низших Богов одновременно отдавали магию, чтобы пленить меня.

Драконий язык беззастенчиво нахлестывал меня по заду. Малоприятные ощущения, скажу я вам. Меня так в детстве отец наказывал.

Похоже, что пришел мой последний час. Вдобавок ещё нос зачесался, и это тоже прибавило страданий…

— Похоже, что пришел твой последний час, Сиджар Грозный! — раздался громоподобный голос. — Вот теперь ты станешь совсем-совсем мертвый! Мы победили!

— Муд Ло? — я выплюнул амулет. — Ты ли это?

Пока я не верил ушам, из-за роговых наростов дракона высунулась довольная рожа моего заклятого врага — предводителя Сонма Низших Богов. Эта слащавая харя настойчиво просила кирпича и если бы у меня не были скованы руки, то я с удовольствием удовлетворил бы её просьбу.

Я попробовал дернуться…

Увы. Заклинание Стальной Неподвижности держало крепче эпоксидной смолы. Старинное, грозное, способное сковать члены даже самого огромного дракона. Вот же уроды — знали, что другими способами меня не одолеть. Поодиночке я мог бы перебить всех Низших Богов, просто руки не доходили…

Они же сделали упреждающий ход и решили убить меня первым. А ведь в моих планах даже не стояло их уничтожение…

— Я хотел взглянуть на тебя в последний раз, прежде чем ты погрузишься в ядовитые воды Мосгав-реки. Я помню каждое твое преступление против власти! И ты вспомни всё, когда будешь растворяться в смертельной кислоте! — проорал Муд Ло, заглушая голосом вой ветра.

— Ты всегда был подлым трусом, Муд Ло! Даже сейчас ты остаешься подлым трусом! А завтра ты будешь ещё подлее и всё равно останешься трусом! Я никогда не трогал ваш клан! Но я вернусь, Муд Ло! Я обязательно вернусь, и моя месть будет невероятно сокрушительна! — крикнул я, когда увидел, что дракон подлетает к излучине реки.

— Всё, что ты совершил, касалось наших денег и нашего влияния! А теперь пришел наш черед мстить тебе, Изгой! Аха-аха-аха! — расхохотался мой заклятый враг и взмахнул рукой.

Тут же тело моё стало свободным и легким, как перышко павлина в центре урагана. Дракон хлопнул кожистыми крыльями и завис в воздухе. Заклинание спало, а вместе с ним, с драконьего носа сверзился и я, под воздействием сил инерции и гравитации. Хорошо ещё, что успел зубами снова схватить амулет.

Это был мой последний шанс! Надо было цепляться за всё, что только возможно.

Вот вы бы за что уцепились?

Я извернулся в воздухе в стиле Яростного Тигра, выпрямился в стойку Голодного Богомола и выпустил из себя весь объем энергии Ци, которые накопил за долгие годы тренировок. Моё тело стрелой понесло к дракону…

Увы, я не смог зацепиться за изумрудные пластины на шее дракона. Не смог упереться в золотые пластинки на груди дракона. Мои пальцы скользнули по рубиновой чешуе на животе дракона. И уже в последний миг, когда я должен был полететь и упасть в кислотные воды Мосгав-реки, у меня получилось выбросить остатки энергии Ци и ухватиться левой рукой за хвост дракона.

Понимаю, что это бесчестье и срам для такого великого воина как я, но