Научиться быть счастливым - Тал Бен-Шахар

Как отмечает Шелдон, в противовес тому, что большинство людей — чтобы не сказать все, — слишком уж гонятся за популярностью, красотой и деньгами и временами чувствуют себя так, будто их насильно заставляют делать это, мы были бы намного счастливее, если бы переключились на цели, максимально созвучные с нашим внутренним «я». Благодаря научным исследованиям в этой области мы научились намного тоньше понимать, какого рода смысл и наслаждение послужат для нас наиболее щедрым источником счастья.

Цели, созвучные нашему внутреннему «я», — это цели, которых мы стремимся достичь в силу глубокой личной убежденности и/или потому, что нам это интересно. Как полагают Кеннон Шелдон и Эндрю Эллиот, эти цели «теснейшим образом интегрированы с нашим внутренним „я“» и проистекают «непосредственно из самовыражения». Для того чтобы цель была самосогласующейся, человек, как правило, должен ощущать, что выбрал ее сам; что стремление достичь этой цели коренится в его страстной потребности самовыражения, а не в желании произвести впечатление на других. Мы стремимся достичь цели, созвучной нашему внутреннему «я», не потому, что кому-то другому кажется, будто мы должны так поступать, и не потому, что мы ощущаем себя обязанными достичь этой цели во что бы то ни стало, а потому, что мы действительно этого хотим, — поскольку сама по себе цель представляется нам значимой, а достигнув ее, мы испытаем наслаждение.

Научные исследования, проводившиеся в этом направлении, ясно указывают на то, что существует качественное различие между смыслом, который мы черпаем во внешних благах — таких, как социальный статус и состояние нашего банковского счета, — и смыслом, который мы черпаем во внутренних благах — таких, как личностный рост и ощущение связи с другими людьми. Обычно финансовые цели не слишком-то согласуются с нашим «я» — ведь они проистекают из внешнего, а не из внутреннего источника. Жажда статуса и страстное желание произвести впечатление на других очень часто, хотя и далеко не всегда, сопутствуют бессмысленной погоне за богатством.

В своем исследовании под названием «Темная сторона американской мечты» Тим Кассер[53] и Ричард Райан[54] наглядно демонстрируют, что погоня за финансовым успехом приводит к негативным последствиям, если превращается в главную цель и в руководящий принцип жизни. Тем, для кого самая важная цель — это зарабатывание денег, намного труднее состояться в жизни и полностью раскрыть свой потенциал. Обычно таким людям суждено пережить много горя и душевных страданий, они легче впадают в состояние депрессии и нервозности. Хуже того — поскольку тело и душа теснейшим образом связаны между собой, у таких людей и здоровье слабее, и меньше жизненных сил. Те же самые результаты исследований получены и за пределами Соединенных Штатов: студенты школы бизнеса в Сингапуре, «которые в сильной степени впитали в себя материалистические ценности, также жаловались на снижение уровня самоактуализации и счастья, упадок жизненных сил, рост нервозности и беспокойства, усиление соматической симптоматики и ощущения собственной несостоятельности».

Когда психологи исследуют сущность целей, созвучных нашему внутреннему «я», они отнюдь не считают, что мы должны отказаться от погони за материальными благами и почестями, — ведь такой отказ был бы равнозначен объявлению войны своей собственной природе. Они не пытаются также убедить нас, будто нам нет нужды заботиться о своем финансовом положении. Необходимо, чтобы нам хватало денег на еду, кров, приличное образование и удовлетворение других базовых потребностей, иначе ни о каком благополучии не может быть и речи. Однако сверх удовлетворения этих базовых потребностей ни о деньгах, ни о престиже заботиться не надо, — поскольку счастье принимается за всеобщий эквивалент, нельзя допускать, чтобы деньги и престиж превращались в основной объект наших устремлений.

Несмотря на то что в большинстве подобных исследований деньги трактуются как сугубо внешняя цель, бывает и так, что они принимают на себя функции внутренней цели, — в этих случаях материальное благосостояние хотя и является основным объектом наших устремлений, но счастью оно не вредит и даже помогает. Среди тех, кто лезет из кожи вон, чтобы заработать лишнюю копейку, немало людей, которым глубоко наплевать на материальную сторону дела; в богатстве для них гораздо важнее то, что оно олицетворяет собой в их глазах, — вознаграждение за труды, свидетельство их компетентности и так далее. В этом случае зарабатывание денег обусловлено скорее причинами внутреннего характера, например потребностью в личностном росте, нежели такими внешними факторами, как социальный статус.

Более того, если воспринимать и использовать деньги как средство для обретения смысла, погоня за богатством легко превращается в цель, созвучную с нашим внутренним «я». Например, при наличии денег у нас освобождается время для занятий, которые значимы лично для нас, или появляется возможность оказать материальную поддержку делу, в которое мы верим.

Очевидно, нам было бы весьма полезно понять, какие цели максимально созвучны нашему внутреннему «я», и постараться их достичь, но сделать это не так-то просто. По меткому замечанию Шелдона и Линды Хоузер-Марко[55], научиться выбирать внутренне созвучные цели — это «непростое дело, требующее от нас, наряду со способностью к адекватному восприятию собственного „я“, еще и умения сопротивляться давлению общества, которое зачастую подталкивает нас в неверном направлении». Прежде всего нам необходимо знать, что мы хотим сделать со своей жизнью, а затем иметь в себе достаточно храбрости, чтобы ни при каких обстоятельствах не поступаться своими желаниями.

Какие из ваших целей максимально созвучны вашему внутреннему «я»? Какие внешние или внутренние барьеры мешают вам добиваться этих целей?

Важнейшая предпосылка, обусловливающая соответствие наших целей нашему внутреннему «я», — ощущение, что мы свободно их выбираем; это обстоятельство во многом объясняет тот факт, что люди, живущие в свободных странах, как правило, более счастливы, чем те, кто живет под гнетом репрессивных режимов. И тем не менее множество людей в просвещенных демократических государствах на протяжении большей части жизни ощущают себя рабами — не режима, а внешних факторов, которым они добровольно подчинились, таких как престиж, желание нравиться, долг или страх. Они воспринимают жизнь в большей или меньшей степени как бесконечную каторгу, которую им приходится выносить изо дня в день, а не как дело, которым им хочется заниматься. Всяческие «надо», если только они не согласуются с нашим внутренним «я», обычно лишены смысла или не доставляют нам ни капли удовольствия, — а чаще всего в них нет ни того, ни другого. «Хочу» — это цель, созвучная нашему внутреннему «я», поэтому она является для нас источником не только смысла, но и наслаждения.

Единственный способ стать счастливее, повысить базовый уровень своего духовного благосостояния — это уменьшить количество «надо» и увеличить количество «хочу»; причем это касается не только главного дела нашей жизни, но и мелких повседневных забот. Почему я мечтаю стать врачом — потому ли, что я вижу в этом смысл (внутренний фактор), или потому, что мной движет жажда социального статуса, ассоциирующаяся с этой профессией (внешний фактор)? Почему я выбрал коммерческую стезю — в первую очередь из-за того, что меня приятно возбуждает сам процесс отслеживания рынка (внутренний фактор), или потому, что тут можно заработать много денег (внешний фактор)?

Представленные выше альтернативы вовсе не являются взаимоисключающими. Чаще всего мы делаем выбор на основе многих факторов — некоторые из них внутренние, другие внешние. Человек, который становится адвокатом в угоду своей семье, конечно же, помимо этого испытывает еще и чувство удовлетворения, оттого что помогает вершить правосудие. Аналогичным образом, если человек становится адвокатом, потому что влюблен в закон, он вряд ли останется равнодушен к статусу, который неизбежно сопряжен с успехом на этой стезе. Вопрос лишь в том, какие факторы в большей мере послужили основой для выбора — внутренние или внешние. Если первичный импульс идет изнутри, иными словами, когда наши устремления максимально согласуются с нашим внутренним «я», тогда человек воспринимает их как «хочу»; если же первичный импульс идет извне — тогда они будут восприниматься как «надо».

Тот же самый метод анализа можно применить не только в отношении главного дела нашей жизни, но и в отношении мелких бытовых хлопот. Сколько времени в день у меня уходит на то, что мне хочется делать, а сколько на то, что надо? Какое-то количество «надо» в нашей жизни неизбежно. Лично я хочу быть учителем, но для этого я вынужден часами проверять письменные работы и принимать экзамены у студентов. Проблема не в том, чтобы полностью избавиться от всяческих «надо», а в том, чтобы уменьшить их число и в максимально возможной степени заменить «надо» на «хочу». То, насколько я счастлив, в значительной степени зависит от того, как соотносятся в моей жизни «надо» и «хочу». От этого соотношения в значительной степени зависит, просыпаюсь ли я утром с радостным предвкушением событий предстоящего дня или с ощущением усталости от одной только мысли о том, что надо вставать, и что я чувствую в конце рабочего дня или рабочей недели: удовлетворенность достигнутым или облегчение, оттого что все мои муки позади.