Под конвоем лжи - Дэниел Сильва

— Вы правы, Альфред. Третий источник, из которого Гитлер получает сведения о подготовке вторжения, — его шпионы. Вернее будет сказать, шпионы Канариса. И мы знаем, насколько эффективно они работают. Немецкие агенты под нашим контролем внесут жизненно важный вклад в «Конвой», давая Гитлеру подтверждения того, что он будет видеть с небес и слышать по радио. Должен заметить, что один из наших двойников, Тэйт, уже включился в игру.

Тэйт заслужил свою агентурную кличку из-за чрезвычайного сходства с популярным комиком из мюзик-холла Гарри Тэйтом. По-настоящему его звали Вульф Шмидт, его сбросили на парашюте с бомбардировщика «Хейнкель-111» в район Кембриджа 19 сентября 1940 года. Вайкери, хотя и не занимался специально делом Тэйта, знал его суть. Парень провел ночь в лесочке, где закопал свой парашют и рацию, и направился в близлежащую деревню. Первую остановку он сделал в парикмахерской Уилфреда Серла, там же приобрел карманные часы, чтобы заменить свои наручные, которые разбил во время прыжка. Потом он купил свежий номер «Таймс» у миссис Филд, исполнявшей обязанности местной газетчицы, вымыл распухшую подвернутую лодыжку под деревенской водопроводной колонкой и позавтракал в маленьком кафе. После этого он в 10 утра был арестован Томом Коузинсом, рядовым местных сил самообороны. На следующий день его отвезли на базу МИ-5 в Хэм-Коммон, Суррей, и там после тринадцати дней допросов Тэйт согласился стать двойным агентом и посылать в Гамбург со своей рации донесения, продиктованные британскими контрразведчиками.

— Между прочим, Эйзенхауэр находится в Лондоне. Об этом знают на нашей стороне лишь немногие избранные. Однако Канарису это известно. А теперь и Гитлеру. Больше того, немцы знали о прибытии Эйзенхауэра еще до того, как он поселился в Хэйес-лодж. Они знали о его приезде, потому что Тэйт сообщил им об этом. Это был замечательный шаг — важная, по видимости, но при этом совершенно безвредная информация. Теперь абвер уверился, что Тэйт располагает полезным и достоверным источником внутри ГШСЭС. Чем ближе будет вторжение, тем более важное значение станет приобретать информация, поступающая из этого источника. Тэйт будет получать и передавать ложные сведения. И если нам хоть немного повезет, абвер поверит и этим сведениям.

В ближайшие недели шпионы Канариса начнут замечать признаки целеустремленной массовой доставки людей и материальной части на юго-восток Англии. Они увидят солдат в американской и канадской форме. Они увидят стационарные лагеря и временные стоянки. Они услышат от жителей тех и более отдаленных мест душераздирающие рассказы об ужасных неудобствах, которые приходится испытывать из-за того, что на столь малой территории собрано такое немыслимое количество солдат. Они будут видеть проезжающего через деревни Восточной Англии генерала Паттона в сверкающих ботинках и с револьвером, отделанным слоновой костью. Лучшие из них даже сумеют выяснить имена высших командиров этой армии и сообщат эти имена в Берлин. И ваша сеть двойных агентов будет играть во всем этом ключевую роль.

Бутби сделал паузу, раздавил в пепельнице окурок и сразу же закурил следующую сигарету.

— Но вы покачиваете головой, Альфред. Я подозреваю, что вы уже разглядели ахиллесову пяту всего плана дезинформации.

Вайкери осторожно улыбнулся. Зная пристрастие Вайкери к греческой истории, Бутби не мог не ожидать, что тот, узнав о подробностях операции «Сила духа», сразу же задумается о Троянской войне.

— Вы позволите? — спросил Вайкери, указав на пачку «Плейерс», которые курил Бутби. — Я оставил свои внизу.

— Конечно, — ответил Бутби. Он протянул Вайкери сигареты, щелкнул зажигалкой и поднес огонек, чтобы тот мог прикурить.

— Ахиллес умер оттого, что стрела попала ему в уязвимое место — его пятку, — сказал Вайкери. — Ахиллесова пята «Силы духа» состоит в том, что весь план может провалиться в результате одного подлинного сообщения из источника, которому Гитлер доверяет. Для осуществления этого плана нам необходимо манипулировать всеми источниками информации, которыми располагают Гитлер и его разведывательные органы. Чтобы «Сила духа» сработала, мы должны отравить все эти источники. Гитлер должен полностью запутаться в сети лжи. Если хоть одно слово правды просочится наружу, вся схема пойдет прахом. — Вайкери умолк, чтобы затянуться сигаретой. Он не мог сопротивляться искушению провести очередную мифологическую параллель. — Когда Ахиллес погиб, его доспехи достались Одиссею. Боюсь, что наши доспехи могут достаться Гитлеру.

Бутби взял со стола пустой стакан и задумчиво покрутил его в длинных пальцах.

— Эта опасность неотъемлемо присуща всем военным хитростям, вы ведь согласны со мной, Альфред? Правда всегда представляет для них смертельную опасность. Генерал Морган, главный разработчик плана вторжения, сформулировал это лучше всех. Все, что требуется для провала — один приличный немецкий шпион на все южное побережье Англии от Корнуолла до Кента. Если это случится, все вторжение пойдет прахом, а с ним и надежды на спасение Европы. Именно об этом мы и говорили весь вечер с премьер-министром, именно поэтому вы находитесь здесь.

Бутби поднялся и медленно прошелся по всей длине кабинета.

— С этого момента мы действуем, руководствуясь разумной уверенностью в том, что нам удалось, как вы выразились, отравить все источники разведывательной информации Гитлера. Второй исходный постулат заключается в том, что мы выявили всех шпионов Канариса в Великобритании и ни один из них не действует вне нашего контроля. Мы не пошли бы на такую операцию, как «Сила духа», если бы не были убеждены в этих двух вещах. Я пользуюсь словами разумная уверенность, потому что у нас нет никакого пути, чтобы установить, как в реальности обстоят дела. Мы выявили двести шестьдесят шпионов, которые были арестованы и перевербованы или повешены.

Бутби покинул круг неяркого электрического света и скрылся в темном углу кабинета.

— На прошлой неделе Гитлер провел совещание в Растенбурге. Там присутствовали все, так сказать, тяжеловесы: Роммель, фон Рундштедт. Канарис и Гиммлер. Предметом обсуждения было вторжение, конкретнее — время и место вторжения. Гитлер приставил пистолет к голове Канариса — фигурально, не буквально, — и приказал ему выяснить правду или же готовиться к некоторым не слишком приятным последствиям. Канарис, в свою очередь, дат поручение своему подчиненному по имени Фогель — Курт Фогель. До сих пор мы считали Курта Фогеля личным юрисконсультом Канариса. Очевидно, мы были неправы. Ваша задача состоит в том, чтобы Курт Фогель не узнал правду. У меня не было возможности ознакомиться с его досье. Но я полагаю, что в нашем архиве должно иметься что-нибудь на него.

— Вы правы, — неопределенно произнес Вайкери.

Бутби снова вышел на свет. На его лице было недовольное выражение, как будто он подслушал через стенку что-то неприятное в соседней комнате, затем он надолго замолчал.

— Альфред, я хочу быть с вами совершенно честным насчет некоторых деталей этого дела. Премьер-министр настоял на том, чтобы это задание было дано вам, невзирая на настойчивые возражения генерального директора и мои.

Вайкери на мгновение встретился глазами со взглядом Бутби, но, обеспокоенный последним замечанием, отвел взгляд и теперь смотрел по сторонам. Его взгляд блуждал по стенам. По полированным темным дубовым панелям, которыми была обшита комната. По старому веслу, которое висело на одной из стен и казалось совершенно неуместным в служебном помещении. «Возможно, оно служило напоминанием о более счастливых, менее сложных временах, — подумал Вайкери. — Зеркальная поверхность реки на восходе солнца. Оксфорд против Кембриджа. Возвращение домой на поезде прохладными осенними вечерами...»

— Позвольте мне пояснить последнее замечание, Альфред. Вы проделали прекрасную работу. Ваша бекеровская сеть оказалась в высшей степени успешной. Но и генеральный директор, и я считаем, что для этого задания лучше подошел бы более опытный человек.

— Понимаю, — отозвался Вайкери. Эвфемизм «более опытный» подразумевал кадровых сотрудников, а не людей, набранных со стороны, которые до сих пор считались новичками и которым Бутби очень не хотел доверять.

— Но, судя по всему, — продолжил Бутби, — нам не удалось убедить премьер-министра в том, что вы не самая подходящая кандидатура для этого дела. Так что оно ваше. Прошу вас регулярно докладывать мне о ходе работы. И желаю вам удачи, Альфред. Я подозреваю, что она вам очень понадобится.

Глава 7

Лондон

К январю 1944-го погода вновь заняла свое законное место главной темы разговоров британской публики. Лето и осень оказались необычайно засушливыми и жаркими, а пришедшая с запозданием зима — необычайно холодной. Над рекой висели туманы, они заволакивали Вестминстер и Белгравию, клубились, словно пушечный дым, над развалинами Баттерси и Саутварка. Попытка немецкого блицкрига вспоминалась уже как отдаленное прошлое. Дети возвратились по домам. Они заполняли магазины игрушек и универмаги, волочили за собой матерей, менялись друг с другом, пытаясь избавиться от пришедшихся не по душе рождественских подарков и получить что-то более привлекательное. В новогодний сочельник целые толпы людей заполонили Пиккадилли-серкус. Все, казалось, шло точно так же, как в доброе старое время, если не считать того, что праздники проходили во мраке затемнения. Но вот Люфтваффе после продолжительного и благословенного отсутствия возвратилась в лондонские небеса.