Легионер. Книга вторая - Вячеслав Александрович Каликинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сколько же тебе надобно? – Дрентельн вынул из бюро чековую книжку. – Кстати: раз ты в Пскове не потратился, что-то остаться должно?
– На подготовку к операции много ушло, – отрапортовал Судейкин. – Осталась малость, конечно. Коли желаете, отчетец вам предоставлю, ваше высокопревосходительство!
– С ума спятил, что ли? Какой отчетец? Не надобен он мне, Судейкин!
– Не надо так не надо. Только чеков я никак не приму, ваше высокопревосходительство! – замотал головой Судейкин. – Любая бумажка в нашем деле – это верный след! Нешто так быстро забыли нашу с вами жандармскую осторожность? Тут только наличные-с годятся…
– С собой столько не ношу! – буркнул Дрентельн. – Придется тебе домой ко мне вечерком попозже подъехать. Но много не дам, так и знай, полковник! От себя отрываю, понимать должен! А ты, братец, давай-ка, живее собирайся в дорогу. Времени терять нам нельзя!
– Сразу видно человека старой закалки, ваше высокопревосходительство. Нашенской закалки! – похвалил Судейкин. – Ежели у вас дел более в присутствии нынче нету, так, может, сразу, благословясь, и тронемся? Надеюсь, не стесню вас в вашем экипаже?
– А вот сие ни к чему, брат Судейкин! Не надо нам нынче на людях вместе показываться. Не те времена, брат! Человечек-то твой где?
– А внизу, в экипаже дожидается, ваше высокопревосходительство! Я его, знаете ли, на всякий случай сразу из Одессы вызвал, да и сюда прихватил – вдруг пожелаете лично взглянуть? Оценить, так сказать. Личность, кстати говоря, вашему высокопревосходительству небезызвестная! И виделись вы недавно, к-хе…
– И это ни к чему. Судейкин! Совсем ни к чему. Новых душегубов знать не желаю, а помнить старых – тем паче! Уволь, брат! Ступай, мне поработать надо.
* * *
Человек, обратившийся в Константинополе к шкиперу Тако, назвался господином Мюллером – собственно, и его бумаги были выправлены на это же имя. Он нашел шкипера Тако в одной из портовых таверн, коротающим время в ожидании окончания погрузки за бутылкой крепкого греческого «озо», смоляной дух которого давал о себе знать с пяти-шести шагов. Наверное, кто-то шепнул господину Мюллеру, что шкипер Тако – тот, кто может помочь ему быстро добраться до Сингапура.
Герр Мюллер остановился возле стола, где сидел Тако, коротко и вопросительно кивнул головой на соседний стул – можно ли присесть? Получив столь же молчаливое согласие, незнакомец подозвал мальчишку-разносчика и спросил у шкипера – чем он может угостить господина капитана? Шкипер отрицательно покачал головой, одновременно указав глазами на «озо». Пью, мол, свое. А вслух предложил изложить дело – если оно у незнакомца, конечно, было.
– Ваше судно направляется через Аден в Сингапур? – спросил незнакомец.
– Да.
– Мне надо попасть туда, шкипер!
– Я не беру пассажиров, – покачал головой киприот. – У меня грузовое судно, и на нем нет кают и всяких удобств. Кроме того, я не люблю посторонних на моей «Клеопатре», уважаемый господин.
– Мне нужно попасть в Сингапур как можно быстрее, – заявил незнакомец. – Я заплачу французским золотом или немецкими марками. И весьма щедро!
Он выложил на своем краю стола два коротеньких столбика французских золотых монет.
Тако едва умел подписываться, но с математикой был дружен с детства. Беглый взгляд на золото – и шкипер понял: отказываться от такой платы просто глупо. А глупцом Тако не был!
– Жить будете в каюте с моим помощником, – заявил шкипер, сгребая монеты. – Кроме того, вы заплатите бакшиш за внеочередной проход Суэцким каналом.
Человек кивнул и выложил на стол еще две монеты:
– Я хочу, чтобы ваш помощник освободил для меня каюту, и перебрался бы куда-нибудь еще. Это возможно, герр шкипер?
Тако подумал, кивнул и забрал последние монеты.
– У вас большой багаж? – поинтересовался он, наливая в стакан «озо» и жестом предлагая незнакомцу.
Тот снова отказался.
– Два чемодана и саквояж. Они тут, в комнате наверху.
– Я рассчитываю выйти в море уже через два-три часа. Сейчас вот допью свою бутылку и пришлю с «Клеопатры» матроса за вашим багажом. Кого он должен спросить?
– Герра Мюллера.
– Мюллера, – повторил шкипер, внимательно глянув на собеседника. Сам он с трудом объяснялся по-немецки, однако чистоту произношения большинства европейским языков мог определять на слух, безошибочно. Его неожиданный пассажир, назвавшийся расхожей немецкой фамилией, вряд ли на самом деле был немцем. Или был – но очень давно не жил в Германии.
– Надеюсь, ваши бумаги в порядке? Здешняя портовая полиция, конечно, обычно закрывает глаза на многое. Но иногда бывает чертовски придирчивой, герр Мюллер.
– Не стоит беспокоиться, шкипер! – Мюллер поднялся. – С вашего позволения, я сам найду носильщика и немедленно отправлюсь на «Клеопатру». Чтобы обо мне в суете вдруг не позабыли.
– Как угодно! – Тако и не вздумал обижаться на столь явно выраженное недоверие.
Он просидел за бутылкой «озо» еще с полчаса, выкурил две трубки крепкого табаку. Наконец, с сожалением отодвинув пустую бутылку, он поднялся с места и направился к хозяину таверны. Тот не спеша протирал стаканы, каждый раз внимательно и подолгу рассматривая на свет их толстые донышки. В этот час таверна была почти пустой, и других занятий у хозяина до вечера не предвиделось.
Тако облокотился на стойку и шлепнул по ней серебряной монетой – не из тех, разумеется, что дал ему пассажир с немецкой фамилией. Как и большинство старых моряков, он знал всех портовых кабатчиков от Китая и Австралии до Нового Света. Его тоже знали и узнавали. От Тако не надо было ждать никаких неприятностей, даже когда он сильно «перебирал». И долгов в кабаках он никогда не делал, а если матросу с его шхуны доводилось в драке поломать или разбить что-то в барах или тавернах, то хозяева всегда получали от Тако компенсацию ущерба.
Хозяин таверны, турок неопределенных лет с вислыми густыми усами, скрывающими не только верхнюю, но и нижнюю губу, словно и не заметил монеты. Продолжая неторопливо протирать стакан и не глядя на Тако, он спросил:
– Уходишь в море, Тако?
– Да, пора уже.
– Нашел щедрого пассажира? – столь же равнодушно поинтересовался хозяин.
– Щедрого! – пренебрежительно хмыкнул Тако. – Хотелось бы! Как сказать… Он жил у тебя?
– Два дня.
– Хотелось бы знать побольше о человеке, который будет торчать на моем корабле перед глазами в ближайшие пару недель, – вздохнул Тако и пододвинул серебряную монету ближе к кабатчику.
– Человек как человек! – пожал тот плечами. – Ко мне приходят за выпивкой, и я утоляю людям жажду.
