Не совсем запад - Александр Алексеевич Беликов

обойме и поясной сумке без шлема оставались незаметными. Ведь уже привык ощущать себя невидимкой, и вдруг такой прокол получится: никого нет, но несколько снарядов сами плывут по воздуху! Оказалось, ничего страшного, главное — не перезаряжаться в присутствии простых людей, а сами боеприпасы убирать в поясную сумку.

Спрятав свои «драгоценности» в шкафчик, я пригласил Лёху потренироваться ножевому бою. Заплатил по три часа за двоих — настоял, что заплачу сам, надо же долги отдавать.

К концу отведённого времени уровень у меня подскочил только на единицу — до восьми пунктов, наверное, потому, что соперник оказался откровенно слабым бойцом.

А когда сел обедать, внезапно появился Витька — довольный, улыбающийся и с полупустым рюкзаком. Не став ничего рассказывать, напарник скинул поклажу и сразу взялся за суп. И после того как мы «прикончили» весь котелок, сказал:

— Сходим в хранилище, вооружимся и поедем на место моего наставника, надо собрать оставшиеся артефакты.

Можно подумать, что я возражаю, только сидел и ждал, когда «пойдём на дело». Правда, думал, сначала сходим на толкучку и закупим ещё кое-чего, но и так тоже хорошо. Слишком уж засиделся на площадке.

Припарковав машину под дубами, привычно пошёл резать ветки для маскировки, но Витька меня остановил:

— Погодь, держи. Купил из твоей доли, ты мне ничего не должен.

А когда увидел, что напарник достал мне из рюкзака полужидкий шарик «брони» размером с футбольный мяч, чуть не заорал от восторга. И только опасаясь, что нас услышат конкуренты, сдержался.

— Класс! Она же офигенно дорогая!

— На центральную толкучку поисковики привезли большую партию и цена упала.

Надев на себя жидкие латы, полюбовался и спросил:

— С защитой на четыре тысячи, ведь это уже тяжёлая броня?

— Ещё средняя, но самая мощная из всех. Если твой бластер за один раз снимает до ста пятидесяти пунктов, сколько она попаданий выдержит?

— Двадцать шесть. У того «хрена с горы» такая же имелась?

— Нет, всего лишь две тысячи пунктов.

Пока я любовался обновкой, Витька надел свой экземпляр.

— А выстрел моей пушечки сносит тысячу единиц?

— Сложно сказать, мы же с того летуна вдвоём хитпойнты снимали. Кстати, держи пачку патронов к твоему «стволу».

Витька протянул мне ещё одну упаковку на четырнадцать снарядов.

— Огромное спасибо, прямо в жилу! Сколько должен?

— Я же говорю, оружие для тебя и прочее покупал из твоей доли. А всё оставшееся на счёт перекинул. Ещё держи десяток накопителей, и инопланетный аналог разгрузки. Твои бывшие долги погашены. Всё, пошли ветки резать.

Мы зашли за скалу, где разбился челнок, и я не узнал места — светящихся точек и пятен почти не наблюдалось. А там, откуда мы в прошлый раз извлекли капсулу, зияла дыра. Витька ругал неизвестных грабителей, хотя наверняка прекрасно понимал, что у всех поисковиков права примерно одинаковые.

Чтобы не стоять столбом, стал всё осматривать, но только убеждался, что остались лишь мелкие не особо ценные артефакты, и те провалившиеся в щели и трещины. Пройдя чуть дальше, натолкнулся на россыпь из дюжины прямоугольных пластин. Серебристые, матовые, со слегка скруглёнными краями, а на одной стороне выпуклая надпись из букв инопланетного алфавита. Стал их подбирать, как вдруг услышал Витькин голос:

— Не бери, за них ничего не дадут.

— А хоть что это такое?

— На толкучке называют «доминошки». Абсолютно бесполезные артефакты. Их на реализацию даже по цене кредит за килограмм никто не возьмёт.

— Всё-таки соберу, там надписи, попробую прочитать, хотя бы перерисую.

— Пошли, есть ещё одно место, только оно дальше, и идти туда сложнее. Участков, где удобно устроить засаду многовато. Не передумаешь?

Так как я ответил отрицательно, мы спустились к речушке и прошли полтора километра вверх по течению. Между набросанных в беспорядке крупных камней повернули налево и двинулись внутри каньона по дну сухого ручья.

Через пару часов, уставшие и проголодавшиеся, мы добрались до места, где ущелье расходилось на два рукава, образуя как бы остров. Правда, чтобы приподнятое над сухим руслом плато стало «частью суши, окружённое водой», недоставало жидкости. Используя воображение, я легко представил, как эта местность выглядит в сезон дождей, и содрогнулся. Попадёшь в плен стихии, и придётся изображать из себя Робинзона, пока вода не сойдёт.

Посредине сухого острова лежали остатки ещё одного разбитого челнока. Но когда мы подошли ближе, увидели почти аналогичную картину опустошения. А начав поиски, быстро разочаровались, так как нам попадались лишь единичные экземпляры накопителей и неопознанка, не более того.

— Надо возвращаться, а то вечер скоро. По таким скалам идти в темноте сродни самоубийству, — предложил Витька, и я согласился.

Пройдя весь опасный участок, мы уже вышли на гальку горной речушки, как у меня в скафандре сработал зуммер. Монитор шлема показал пять целей и зафиксировал несколько попаданий из теплового оружия.

Оценив обстановку, я бросился назад за камни, а когда укрылся от выстрелов, увидел, что Витька бежит за мной. Встав рядом, он откинул шлем, свистнул и громко крикнул:

— Мужики, мы идём пустые. Взять с нас нечего, а одного-двух ваших положить сможем.

В ответ сначала послышались торопливые шаги по гальке, а потом всё замолкло, видать, разбойники совещались. И внезапно один ответил:

— Ты ври и не завирайся, сами ждали нас в засаде и напали. А как получили отпор, на попятную?

— Мы даже ни разу не выстрелили в вас. Возвращаемся с неудачной разведки. А вы с какого-то перепуга по нам огонь открыли. Предлагаю такой вариант. Мы сейчас отходим метров на двести вглубь гор, вы спокойно идёте дальше, а через двадцать минут и мы следом.

Снова повисло тягостное молчание, а затем тот же голос ответил за всех:

— Нет, не пойдёт. Сами отойдём на двести метров вверх по течению, а вы уходите.

— Идёт. Бластеры уберите, обещаем не стрелять.

Когда мы дошли до спрятанной машины, сели и тронулись, я спросил у Витьки:

— А те повреждения, что получил скафандр, они так и останутся?

Хоть мой партнёр ужасно злился, но ответил:

— Повреждения постепенно сами затянутся. Главное, держать накопитель заряженным.

— Там свой имеется?

— Нет, используется тот, что в скафандре. Да и сама броня, как большой накопитель. Нам придётся менять стратегию. Думал, что хватит разведанных мест, пока не наберёмся мастерства. Но волки набежали и всё вынесли.

— Купим себе крылья?

— С полётами не так просто. Я неделю под руководством наставника занимался. И научился перемещаться только по прямой линии над ровной местностью. А чтобы вести воздушный бой, как тот хрен с горы, требуется стать реально асом. Сотни часов тренировок