Треск штанов (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

Чукчи, решившие ограбить самый дорогой торговый центр региона, спешно отходили. Очень невовремя подошедшие корабли все испортили… Да и, если честно, местные слишком уж ожесточенно отстреливались. Отчего внезапный налет почти сразу же обернулся большими потерями. И до подхода галеонов они уже почти весь день играли в кошки-мышки, ведя перестрелку. Не очень напряженную. Но тяжелую, приносящую им быстро нарастающие потери.

Чукчи пытались спровоцировать русских разрядиться, чтобы во время перезарядки подловить их стрелами. А те, в свою очередь, пробовали подбить как можно больше неприятеля. Не подставляясь. Отчего на тех же крышах они занимали позиции на обратных скатах. Высовываясь только на время выстрела, причем чуть-чуть. С соседних же домов их прикрывали, не давая обойти.

Тяжелая ситуация для нападающих.

Патовая по сути.

Однако и для защитников опасная. Ибо если чукчи дождались бы ночи, то пошли в рукопашную. Имея в ней преимущество из-за численности. Отчего у церкви пытались собрать ударный кулак и что-то порешать с доспехами, ну хоть какими-то, которых здесь меньше полусотни комплектов имелось, размазанных по всему поселению…

[1] В 1710 году с трудом завершили реформу управления, которая сформировала при царе правительство современного типа. С министрами, отвечающими за отдельными ведомствами и канцлером, который их курировал и ими управлял на правах премьер-министра. Главной сложностью оказалось сформулировать структуру и разграничить обязанности, ну и найти людей для аппарата, так как функционал немало поменялся по сравнению с приказами. Компетентных управленцев было очень мало, поэтому министерств вышло аж три дюжины. С достаточно узкой специализацией.

[2] 400 верст в СИ это примерно 1000 км.

[3] В России установлена система обозначения калибров стрелкового оружия в сотых долях дюймах. В этом фрагменте будут упомянуты 50, 70 и 100 калибр — это 12,7-мм, 17,78-мм и 25,4-мм.

[4] Здесь и далее стволы в 8, 12, 15, 25, 30, 35, 40, 45 и 50 дюймов это 203, 305, 381, 645, 762, 889, 1016, 1143 и 1270 мм.

[5] Здесь имеются в виду обычные жестяные рупоры.

Часть 1

Глава 8

1711, октябрь, 29. Москва — Шверин — Париж

— Какой же большой… — тихо произнесла Серафима.

— Большой, — охотно согласился с ней царевич, глядя на строящийся храм Христа Спасителя.

— Еще года полтора-два и начнем отделку, — каким-то особо воодушевленным тоном произнес патриарх. Он как узнал, что Алексей едет с инспекцией на стройку, сразу прискакал. От греха подальше. Так-то он ее контролировал, но царевич бывал порой чрезмерно суров…

С этим же храмом натуральная петрушка творилась. Начиная с места строительства. Изначально его хотели построить в селе Кунцево, но отказались от этой идеи. Слишком уж далеко от города, а храм задумывался кафедральным.

Начали думать куда перенести.

Почти сразу стало ясно — нужно в черте города оставлять. Ставя на возвышенности да так, чтобы соблюсти и канон, и удобство использования. По обычаю ведь как? Алтарь должен к востоку стоять, а вход — ему в оппозицию, то есть, к западу. Огибать храм при выходе из кремля августейшей процессии — моветон. Так что размещать его требовалось в восточной части города. А где там? Мест в общем-то немного. Ближайшее и самое подходящее — Вшивая горка, что за Яузой по берегу Москвы реки располагалась. Переименовав ее, разумеется, в Храмовую и не горку, а гору. Ну а что? С самомнением и у Алексея, и у Петра все было хорошо. Хотя, конечно, Москву-реку в Иордан переименовывать не стали. Рано. Пока в нее еще не столько промышленных отходов выливали, и она зимой замерзала. А Иордан — нет. Да и цвета не того вода. Но это дело было вполне решаемое…

Изначально архитектор предлагал царевичу построить здоровенную базилику. По аналогии со Святой Софией Константинополя или Святым Петром Рима. И эти варианты очень нравились царю. Но Алексей все ж таки убедил его тут поступить иначе, чтобы выделиться… Так что начали строить храм крестово-купольной конструкции. Только очень большой. ОЧЕНЬ.

Центральная часть представляла квадрат со стороной в 24 сажени. От нее отходили прямоугольные лучи длиной в 12 саженей. Что давало пятно застройки немного за 11 тысяч квадратных метров[1].

Колоссальные размеры!

Это даже для XXI века — весьма внушительно, а для тех лет и подавно. Особенно в плане пролетов. Которые решили перекрывать с помощью чугунных ферм, отлитых фрагментами и собранных на заклепках и болтах[2]. Что позволяло формировать и красивые, ровные своды потолков изнутри, и крутые скаты крыши снаружи.

Стены храма при этом возводились по настоящему массивными и крепкими. Настолько, что не у каждой крепости такие имелись. Шутка ли — за сажень кирпичной кладки. И поднимался они на добрые десять сажень. А потом вверх уходил барабан, переходящий в высоченный шатер, завершающийся маленький куполом и большим крестом. Из-за подобной компоновки храм, в общем-то весьма крупный в основании, выглядел со стороны этакой свечкой.

Барабан и шатер с куполом, как и перекрытия собирались из ферм, аналогичных перекрытию. Которые также собирали наверху. А потом обшивали листами пудлингового железа.

Что еще?

Колокольня. Точнее колокольни. Их имелось аж четыре штуки. Простенькие такие квадратные башни со стороной в пять саженей в основании крыльев здания. Они поднимались вверх, заканчиваясь не только собственно колокольней под маленьким куполом, но и проходом на смотровую площадку. Та шла вокруг барабана на уровне восьмигранного яруса…

Но это — в теории.

На практике пока шла стройка. И не только храма. Вон — чуть в стороне сооружали огромный общественный нужник для прихожан. Двуярусный с центральным входом и возможностью разом обслужить до четырехсот человек. А у реки возводили котельную для парового отопления храма. Да и вообще — требовалось соорудить целую обвязку всевозможных построек. Вспомогательных. Дабы сам храм оставить как храм и только. Алексей особенно настаивал на том, чтобы внутри не было ни лавок, ни прочих подобных помещений. Чтобы у злых языков не было повода шутить по поводу изгнания Христом менял.

— Лепота… — вдохновленно произнес патриарх, наблюдая за тем, как велся монтаж ферм барабана.

— Ты художников для росписи нашел?

— Пока нет.

— И чего ты тянешь?

— Совет склоняется к мозаике. Чтобы под старину.

— Да. Так даже лучше будет. А у вас есть для этого люди?

— У нас и для росписи нет, — пожал плечами патриарх. — Ищем. Время пока есть.

— Эскизы росписей уже утвердили?

— Да.

— Пришли мне, хочу взглянуть.

— Обещаешь, что не станешь вмешиваться?

— Нет.

— Это внутреннее дело церкви!

— Которое финансирует из казны. Не так ли?

Патриарх скривился.

У них время от времени случались пикировки на эту тему. Аппарат церкви довольно болезненно воспринимал свое подчиненное положение. Из-за чего дергался.

Казна выделяла деньги.

Щедро.

Но контролировала их расход. Что, наверное, и бесило. Если бы просто выдавали безотчетно, то они не воспринимали бы ситуацию настолько нервически.

— Да не дуйся ты, — произнес царевич. — Я вмешаюсь только есть что-то вопиющее замечу.

— У тебя и церковный канон иной раз вопиюще выглядит.

— Я считаю, что если архангел или ангел мужеского имени, то и выглядеть должен подобающе. Все эти утонченности оставим католикам. Или архистратиг? Зачем его рисовать томной не то дамой, не то юнцом с символическим изображением оружия? Он ведь воинство Господа возглавляет. Как можно доверить армию самого Всевышнего такой сопле? Нет. Это совершенно невозможно! И любой, пусть даже самый бестолковый прихожанин должен глянуть на него и все понять.