Память Света - Роберт Джордан

Встревоженные Перрин и Гаул ещё раз обошли лагерь Эгвейн — по крайней мере, ту его малую часть, что отражалась в волчьем сне. Её армию оттеснили далеко на восток, и здесь у реки палатки стояли недостаточно долго, чтобы оставить в волчьем сне устойчивое отражение.

Волки видели здесь Грендаль, но Перрину так и не удалось застигнуть Отрёкшуюся за её занятием.

Уже трижды Губитель пытался напасть на Скважину, и волки предупреждали об этом Перрина. И каждый раз Губитель скрывался раньше, чем появлялся Перрин. Этот человек их проверял. Таковы повадки хищника — изучать стадо, выискивая слабого.

По крайней мере, план Перрина с волками работал. Время у Скважины текло медленнее, поэтому у Губителя неизбежно уходило больше времени, чтобы добраться до Ранда. Это давало Перрину возможность успеть перехватить его.

— Нам нужно предупредить всех о Грендаль, — сказал Перрин, остановившись в центре лагеря. — Она, должно быть, связывается с Приспешниками Тёмного в наших лагерях.

— Может, нам стоит пойти к тем, кто у Скважины? Тебе ведь удалось поговорить с Найнив Седай.

— Возможно, — ответил Перрин. — Но не уверен, что снова отвлекать Найнив — хорошая идея, учитывая то, что ей предстоит. — Перрин обернулся, глядя на походные скатки, мелькнувшие и исчезнувшие в волчьем сне. Они с Гаулом проверили Поле Меррилора, но открытых Врат сейчас там не было. Если он хочет вернуться в мир яви, ему придётся обосноваться на Меррилоре и ждать несколько часов. Это казалось пустой тратой времени.

Если бы только ему удалось понять, как возвращаться в реальный мир. Ланфир дала понять, что он может этому научиться, но единственным доступным ему ключом к разгадке этого трюка был Губитель. Перрин попытался вспомнить момент, когда тот перенёсся, покинув мир волчьего сна. Может он что-то почувствовал? Хоть какой-то намёк на то, как Губителю это удаётся?

Перрин покачал головой. Он размышлял об этом снова и снова, но так ничего и не надумал. Со вздохом он мысленно поискал волков. «Искательница Сердец не появлялась?» — спросил он с надеждой.

В ответ волки развеселились. Он задавал этот вопрос слишком часто.

«Тогда может вы видели лагеря двуногих?» — спросил он.

Ответ был невнятным. Волки обращали внимание на людей только затем, чтобы держаться от них подальше, а в волчьем сне это было не так уж нужно. И всё же там, где были люди, на волю порой вырывались кошмары, и поэтому волки научились избегать таких мест.

Ему хотелось знать, как обстоят дела на других фронтах. Что творится с армией Илэйн, людьми самого Перрина, лордом и леди Башир? Перрин повёл Гаула прочь; они бежали большими скачками, вместо того чтобы сразу прыгнуть на место. Перрину хотелось подумать.

Чем дольше он оставался в волчьем сне во плоти, тем явственнее его охватывало ощущение, что он должен знать, как вернуться. Казалось, его тело понимает, что это место ему чуждо. Он здесь не спал, несмотря на то что… а сколько времени прошло? Он не знал ответа. Запасы еды почти кончились, хотя ему казалось, что они с Гаулом провели здесь всего несколько часов. Частично это ощущение было вызвано тем, что он многократно перемещался к Скважине проверить, на месте ли шип снов, но и без того здесь было очень легко потерять счёт времени.

И ещё внутри всё сильнее нарастала боль от усталости. Он не знал, сможет ли здесь уснуть. Его телу требовался отдых, но оно забыло, как отдыхать. Чем-то это напоминало ему, как Морейн избавила его от усталости, когда они давным-давно бежали из Двуречья. С тех пор прошло два года.

Два очень длинных года.

Следующим Перрин с Гаулом осмотрели лагерь Лана. Он был ещё эфемернее лагеря Эгвейн; для наблюдения за ним волчий сон был бесполезен. Лан передвигался с большим количеством конницы, отступая со всей возможной скоростью. Его армия не оставалась надолго на одном месте, и поэтому её следы отражались в волчьем сне только в виде мимолётных образов.

Грендаль и здесь не было.

— Аан’аллейн тоже отступает, — предположил Гаул, оглядывая каменистую землю, на которой, по их мнению, был разбит лагерь Лана. Палаток здесь не было совсем — лишь то и дело мелькали призрачные образы разложенных по кругу походных скаток с воткнутым по центру шестом, к которому всадники привязывали лошадей.

Гаул поднял глаза и оглядел местность к западу отсюда.

— Если они продолжат также отходить, то в конце концов снова окажутся на Поле Меррилора. Возможно, так и задумано.

— Возможно, — сказал Перрин. — Я хочу побывать на фронте Илэйн и…

«Юный Бык, — позвал его волк. Его мысленный «голос» показался Перрину знакомым. — Она здесь».

«Здесь? — послал Перрин в ответ. — Искательница Сердец?»

«Иди сюда».

Перрин сгрёб Гаула за руку и перенёс их далеко к северу. Грендаль у Шайол Гул? Она пытается пробраться внутрь и убить Ранда?

Очутившись на выступе скалы высоко над долиной, они с Гаулом тотчас же растянулись на земле и выглянули через край, осматривая пространство внизу. Рядом с Перрином возник старый седой волк. Он знал этого волка, это точно — запах этого зверя был ему чем-то знаком, но Перрин никак не мог вспомнить имя, а тот его не напомнил.

— Где? — шепнул Перрин. — Она в пещере?

«Нет, — послал в ответ седой волк. — Там».

Он передал изображение множества палаток, расположенных прямо под входом в пещеру. Грендаль не видели в этой долине с того раза, когда Перрин застал её тут.

Войска Итуралде оборонялись здесь достаточно долго, поэтому в волчьем сне образ палаток становился всё более и более устойчивым. Перрин осторожно перенёсся вниз. Гаул и волк присоединились к нему, когда он крадучись пошёл вперёд, ведомый мысленными подсказками волка.

«Там», — сообщил волк, кивком указывая на большой шатёр в центре. Перрин уже видел здесь Грендаль раньше — это был шатёр Родела Итуралде.

Полог шатра зашуршал, и Перрин застыл на месте. Из шатра вышла Грендаль. Её лицо выглядело, как и прежде, не краше каменной глыбы.

Перрин создал тонкую разрисованную стену, чтобы спрятаться, но мог бы не утруждаться — Грендаль тут же открыла Переходные Врата и через них вышла в реальный мир. Там стояла ночь — хотя здесь вблизи Скважины время текло с такой странной скоростью, что смена суток в остальном мире не имела большого значения.

По ту сторону Врат Перрин увидел всё тот же тёмный шатёр и двух доманийских часовых снаружи. Грендаль взмахнула рукой, оба вытянулись по струнке и отдали ей честь.