Память Света - Роберт Джордан

Первое знамя было первоклассным отрядом: его бойцы использовали разнообразное оружие и были обучены сражаться строем. Копья передних всадников, брошенные с убийственной точностью, нашли щели в забралах шаранских шлемов, и удивительно много из них достигло цели. Из-за их рядов выдвинулись всадники с двуручными изогнутыми мечами, поражая своим оружием уязвимые места в доспехах шаранцев между шлемом и нагрудником или в доспехах их лошадей, повергая наездника на землю. Другие шончан пускали в ход всевозможные алебарды с крючьями, стаскивая шаранцев из седла, а их товарищи размахивали шипастыми булавами, чьи удары настолько сминали доспехи врага, что в них почти невозможно было пошевелиться. А когда шаранцы оказывались на земле, с трудом пытаясь подняться, они становились добычей легковооружённых шончанских воинов. Те орудовали узкими кинжалами, поднимая забрало шлема противника и вонзая ему клинок прямо в глаз. В подобных условиях копья врага были бесполезны и даже мешали, и многие шаранцы погибли, не успев взяться за мечи.

Мэт отдал приказ одному из своих эскадронов следовать вдоль берега, добраться до левого края сражения и обойти с тыла шаранскую кавалерию. Теперь, когда шаранцы были отброшены, пехота Белой Башни на левом крае центра снова смогла в полной мере воспользоваться своими пиками и алебардами, помогая натиску второго и третьего знамён шончанской кавалерии. Обороняющиеся медленно, но верно выравнивали фронт возле брода. Земля на несколько сотен шагов от берега превратилась в грязное, скользкое и топкое месиво, напоминающее болото. Но защитники Света удержали свои позиции.

Мэт оказался в самой гуще схватки, ни на секунду не прекращая вращать ашандарей. Правда, он быстро понял, что его оружие не очень эффективно, так как лишь несколько ударов попали в незащищённую плоть, а большую часть времени лезвие скользило по доспехам противников. К тому же ему постоянно приходилось пригибаться в седле и уворачиваться от шаранских мечей.

Мэт медленно пробивался сквозь гущу сражения и даже почти сумел добраться до задних рядов шаранских кавалеристов, когда вдруг понял, что трёх его соратников выбили из сёдел. Странно, всего минуту назад они были рядом. Двое оставшихся напряжённо оглядывались по сторонам. Внезапно обоих охватило пламя, и солдаты, крича от боли, упали на землю и затихли. Взглянув направо, Мэт заметил, как невидимая сила подкинула одного шончанина в воздух на сотню футов.

Когда Мэт повернулся обратно, то встретился взглядом с одной из красивейших в мире женщин. На ней было надето странное просторное платье из чёрного шёлка, украшенное белыми лентами. Красавица была темнокожей, как Туон, но ни капли изящества не было в её резко очерченных высоких скулах и крупных чувственных губах, которые казались надутыми в недовольной гримасе, пока не изогнулись в улыбке, не сулившей Мэту ничего хорошего.

Едва они встретились взглядами, его медальон похолодел. Мэт облегчённо выдохнул.

Его удача по-прежнему оставалась с ним, но как не стоит загонять свою лучшую скаковую лошадь, так не стоит и слишком часто испытывать судьбу. Удача ему ещё позарез как пригодится, и очень скоро.

Мэт спешился и направился прямо навстречу женщине. Та, охнув, с потрясённым видом принялась за другое плетение. Мэт размахнулся ашандареем и ударом по ногам повалил шаранку наземь. Затем, перевернув копьё и перехватив древко у лезвия ударил упавшую женщину по затылку.

Та уткнулась лицом в грязь. У Мэта не было времени её поднимать, так как внезапно перед ним возникли несколько дюжин шаранцев. К Мэту присоединился десяток его солдат, и он повёл их в атаку. Их противники-шаранцы были вооружены лишь мечами. Мэт парировал их атаки взмахами древка и лезвия, и шончан яростно набросились на врага.

Схватка превратилась в мелькание оружия, с ашандарея то и дело слетали комья грязи. Двое людей Мэта подхватили лежавшую женщину, не дав ей захлебнуться мутной жижей.

Мэт поднажал.

Люди закричали, призывая подкрепление.

Шаг за шагом, осторожно, но неизменно вперёд.

Земля окрасилась в красный цвет.

Шаранские солдаты занимали место павших, чьи тела тонули в грязи. Солдаты — в большинстве своём народ жестокий, но Мэту казалось, что каждый из этих шаранцев стремится убить именно его. Вдруг новые противники перестали появляться. Мэт огляделся и увидел, что с ним осталось всего четверо шончан.

Несмотря на беспорядочную схватку, он ощутил, что общая картина стала проясняться. А затишье в бою вновь позволило ему действовать в роли командующего.

— Свяжите той женщине руки за спиной, — тяжело дыша приказал Мэт находившимся рядом солдатам. — И завяжите чем-нибудь глаза, чтобы она ничего не видела. — Он утёр со лба пот — Свет, да его хватило бы ещё на одну реку. — Так, начинаем с пленницей пробиваться назад к броду. Я посмотрю, удастся ли мне раздобыть и бросить в бой ещё немного этих треклятых дамани. Шаранцы серьёзно ошиблись, оставив только одну из своих направляющих на поле боя без поддержки. Но давайте поскорее убираться, пока не появились другие.

Мэт встряхнул рукой: в схватке он сломал ноготь и повредил великолепный лак. Он повернулся к офицеру-шончанину, который всё это время сражался бок о бок с ним. У того на лице отражался благоговейный восторг, словно он лицезрел перед собой растреклятого Возрождённого Дракона собственной персоной. Мэта смутило выражение лица этого парня, и он опустил взгляд себе под ноги, но разглядывать топкую жижу, пропитанную кровью и напичканную шаранскими трупами было ничуть не лучше. Скольких Мэт сегодня убил собственными руками?

— Высочайший… — обратился к нему офицер. — Повелитель, никто на службе Империи не посмеет сомневаться в Императрице, да живёт она вечно. Но если у кого и возникали вопросы по поводу её выбора, то больше их не будет. Да здравствует Принц Воронов! — Он вскинул меч, и солдаты поддержали его одобрительными возгласами.

— Обзаведитесь лучше какими-нибудь проклятущими копьями, — ответил им Мэт, — В таком бою пехотинцам от мечей мало проку. — Он отгрыз сломанный кусочек ногтя и сплюнул его. — Вы, ребята, отлично справились. Кто-нибудь видел мою лошадь?

Типун оказался неподалёку, так что с конём в поводу Мэт направился обратно к броду. Ему даже удалось в основном не ввязываться в схватки. Этот шончанский капитан слишком напоминал ему Талманеса, а у Мэта и без того повсюду было вдоволь следующих за ним по пятам спутников.

«Интересно, играет ли он в кости?» — невзначай подумал Мэт, входя в воду. У него были хорошие сапоги, но какими бы они ни были отличными, все сапоги рано или поздно протекают, поэтому ему пришлось хлюпать промокшими ногами, переводя Типуна вброд. В отдалении, справа от него на берегу царила какая-то суматоха — собравшиеся там Айз Седай били Единой Силой в гущу сражения. Однако у Мэта не было никакого желания совать свой нос в их дела. У него на уме была проблема поважнее.