Антология мировой фантастики. Том 1. Конец света - Айзек Азимов

За последние два столетия фантастами и футурологами было «опробовано» множество вариантов уничтожения земной цивилизации. Но все-таки основным вариантом глобальной катастрофы в мировой фантастике к настоящему времени остается ядерная война. Этому образу скоро исполнится сто лет: литераторы начали описывать атомную войну еще в самом начале XX века. Тогда же появился и сам термин «атомная бомба», и она уже воспринималась как сверхоружие, куда более жуткое, чем все предыдущие порождения человеческого разума. Правда, в течение довольно долгого времени последствия атомной войны все же не воспринимались большинством авторов как совершенно катастрофические. Эта война могла разрушить государственность и религию, серьезно повлиять на общественные институты — но теми же потенциальными возможностями обладал и обычный, «неядерный» конфликт. Вот и в романе Герберта Уэллса «Война в воздухе» (The War in the Air, 1908) последствия мировой войны выглядят гораздо более тяжелыми, нежели в появившемся пять лет спустя «Освобожденном мире» (The World Set Free), где впервые было описано массовое применение атомных бомб. В последней из этих книг война не доводится до закономерного финала благодаря деятельности реалистично мыслящих политиков. Но ведь и сами эти политики сохранились и получили возможность действовать исключительно благодаря тому, что государственные институты уцелели практически во всех странах мира. Поэтому и Карел Чапек, описавший в одном из первых своих романов «Кракатит» (Krakatit, 1924) взрывчатое вещество необычайной силы, не решился изобразить гибель Земли. Для окончательного же истребления человечества чешский писатель все-таки использовал в книге «Война с Саламандрами» (Valka a mloki, 1935) «пришельцев ниоткуда», разумных и агрессивных рептилий.

До поры до времени никому не приходило в голову, что ядерная катастрофа непоправимо повлияет на окружающую человека природную среду. Только после Второй мировой войны, после Хиросимы и Нагасаки описание экологической катастрофы как непременного следствия ядерного конфликта стало расхожей темой в мировой научно-фантастической литературе. Одним из первых в американской фантастике «реалистических» описаний ядерной катастрофы стал вышедший в 1950 г. роман Джудит Меррил «Тень над очагом» (Shadow of the Hearth, 1950). Но в полном смысле классическим стал появившийся в 1957 г. роман австралийца Невила Шюта «На берегу» (On the Beach), два года спустя экранизированный Стэнли Кубриком. Этой же теме посвящен и грустный рассказ Фредерика Пола «Ферми и зима» (1985). В своей новелле, удостоенной в 1986 г. премии «Хьюго», Пол дает ответ на хрестоматийный вопрос знаменитого итальянского физика Энрико Ферми: если во Вселенной есть разум, почему же он до сих пор молчит, почему мы не можем услышать его — хотя бы в радиодиапазоне? Увы, ответ этот печален…

Впрочем, и сегодня катастрофа может оказаться не только ядерной — об этом продолжают напоминать произведения многих современных фантастов Европы и Америки. Например, в дилогии американца Грега Вира «Кузница Господа» (The Forge of God, 1987) и «Наковальня звезд» (Anvil of Stars, 1992) она вызвана деятельностью инопланетного разума. Появление неизвестного штамма бактерии, уничтожающего пластиковые изделия и тем самым ставящего технологическую цивилизацию на грань катастрофы, описано в романе Кита Педлера и Джерри Дэвиса «Мутант-59: пожиратели пластика» (Mutant 59: The Plastic Eaters, 1972). «Медицинско-поли-тический» вариант социальной катастрофы (правда, в масштабах отдельно взятой страны) демонстрирует нам роман шведского писателя Пера Вале «Стальной прыжок» (Stalspranget, 1968). В данном случае массовое применение властями медицинского препарата, стимулирующего обострение чувства «гражданского долга» у лояльных граждан, приводит к обратному результату: люди, подвергшиеся обработке, сходят с ума и гибнут, а к власти приходят «нелояльные», которые вынуждены защищать свою жизнь.

Безусловно, самым распространенным вариантом «неядерной» катастрофы с 60-х гг. XX в. стала катастрофа экологическая, вызванная нарушением биологического равновесия в окружающем нас живом мире, — как правило, ставшего следствием деятельности человека. Популярность экологической темы в мире год от года растет, подогреваемая сообщениями о реальных бедах — авариях на атомных станциях и химических заводах, загрязнении рек и атмосферы, крушениях нефтяных танкеров. Именно экологический «конец света» был описан в классическом романе Джона Браннера «Взглянули агнцы горе» (The Shepp Look Up, 1972).

He оставляют в покое писатели-фантасты и традиционные стихийные бедствия, способные продемонстрировать мощь воистину катастрофического масштаба, — землетрясения, извержения вулканов, ураганы, наводнения, торнадо… В результате землетрясения гибнут США в рассказе Бена Бовы «Незначительный просчет». Фантаст описал, как под воду ушел огромный кусок американской территории — только не к западу, а к востоку от Калифорнийского тектонического разлома, воспринимавшегося как граница безопасной зоны. Нельзя не упомянуть и о романе Саке Комацу «Гибель Дракона» (1973), описывающем затопление Японии в результате тектонической катастрофы. Несколько раньше всемирный катаклизм описал другой классик японской фантастики — Кобо Абэ, но в его романе «Четвертый ледниковый период» (1959) катастрофическое наводнение, вызванное таянием полярных шапок, угрожает не только Японии, но и всей Земле. Катастрофа, описанная в романе Джеймса Балларда «Затонувший мир» (The Drowned World, 1962), предельно реалистична — вследствие мощных солнечных бурь рассеялись верхние слои ионосферы, ослабив защиту Земли против радиации. Началось быстрое таяние ледников Гренландии и Антарктиды и катастрофическое повышение уровня Мирового океана. Баллард вообще отличался неравнодушием к жанру глобальной катастрофы — этой же теме посвящены его романы «Ветер Ниоткуда» (The Wind from Nowhere, 1962), «Сожженный мир» (The Burning World, 1964) и «Хрустальный мир» (The Crystal World, 1966). В них автор последовательно уничтожает земную цивилизацию серией невероятной силы ураганов, засухой и, в конце концов, убивает все живое спонтанным процессом кристаллизации органической ткани.

Распространенным вариантом романа-катастрофы в англоамериканской НФ 40-50-х гг. было описание гибели западной цивилизации в результате вторжения захватчиков-варваров. Сначала роль таких варваров играли вооруженные до зубов орды коммунистов, оккупирующие Европу и Соединенные Штаты (как в романе Роберта Хайнлайна «Шестая колонна» — Sixth Column, 1949). С окончанием же «холодной войны» роль разрушителей цивилизации все чаще стали играть либо фашистские диктаторы, либо инопланетные агрессоры.