Узник Марса - Эдмонд Мур Гамильтон

— Я тоже. А еще… В машине холодно, как на полюсе, даже с обогревом. А под нами — сады!

Он покачал головой, и мы полетели дальше на юг, стуча зубами от холода над равниной, напоминающую солнечную Флориду в разгар лета. Утопающие в зелени газонов и садов, белые здания стали более многочисленными. Мы могли видеть, что они были различной формы: некоторые как конусы, другие кубической формы, а еще сферические, словно большие глобусы из белого камня, частично погруженные в землю. Конусообразные здания были наиболее многочисленными, хотя там было много других конструкций. Но нигде не было зданий цилиндрической формы.

Воздух под нами продолжал загадочно мерцать. Мы летели с пониженной скоростью, менее чем в миле над землей, и под нами исчезли газоны и сады, уступив место переполненному зданиями огромному городу. Широкие улицы этого города были заполнены множеством людей и машин. Но не было никаких признаков летательных аппаратов.

По мере приближения к центру, здания становились больше. Посреди города вырастал гигантский конус центрального здания — планировка города напоминала Кан-Лар. Мы изменили наш курс, направившись вниз, к колоссальному центральному зданию. Оно было гладким усеченным конусом без окон и видимых входов, и на вершине конуса была плоская, круглая платформа в несколько сотен метров в диаметре. Мы направили машину прямо к этой платформе.

— Сядем здесь. Это Ком, без сомнения, — объявил Лэнтин.

Я кивнул головой, но не ответил, мое внимание было занято чем-то еще. Когда мы спускались по наклонной, плавно вниз, к конусу здания, с умеренной скоростью, я заметил, что странное мерцание света, которое озадачило нас, становится интенсивнее. Оно, видимо, висело устойчиво выше конуса, на высоте нескольких десятков ярдов над его вершиной. Меня осенило, я понял, что это такое.

— Лэнтин! Это мерцание! Это крыша, прозрачная крыша! Останови машину!

Лицо его посерело, он попытался изменить курс. Но, прежде чем его руки легли на рычаги, последовал чудовищный удар. Грохот и лязг оглушили меня, потом меня швырнуло головой о стенку, и сознание померкло.

Глава 16. Перед Советом города Ком

Сквозь пульсирующую тьму и боль пробивался свет. Однообразное монотонное гудение наполняло пространство. Я повернулся, борясь с наваждением, и открыл глаза.

Я лежал на мягком матрасе, на низкой узкой платформе из металла. Надо мной был высокий белый потолок, и, как только я смог слегка приподняться, опираясь на одну руку, я смог провести обзор остальной части комнаты, в которой я лежал.

Светлое просторное помещением, с белыми стенами и наполненное солнечным светом. В одном конце комнаты были высокие открытые окна, без стекла или затвора. Через них струились свет и мягкий воздух. Кроме кровати, на которой я лежал, и двух металлических стульев простого дизайна, комната была пуста. Здесь царила простота, но это была суровая, чистая простота, которая была приятна для глаз.

Теперь память вернулась ко мне, и с ней пришел внезапный страх. Где Лэнтин? Он выжил в катастрофе? Я попытался встать, но не смог, и тут дверь в одной из стен скользнула в сторону, и в комнату вошел человек. Высокий и властный на вид, с темными волосами и открытым молодым лицом, он мог показаться молодым, но что-то в его глазах выдавало тот опыт, что приходит с годами. Он был одет в короткую белую тунику, с тремя узкими полосами пурпура. Когда он увидел, что я проснулся, он подошел ко мне.

Приветливая улыбка осветила его лицо, когда он обратился ко мне на языке кан-ларас.

— Ты проснулся, Уи-лаа-ер? И твой друг тоже пробудился.

— Лэнтин! — воскликнул я. — Он в порядке? Он не сильно пострадал?

Вошедший улыбнулся.

— Не больше, чем вы. Вы хотели бы видеть его?

Я охотно согласился и попытался подняться, но он заставил меня лечь обратно.

— В этом нет необходимости, — сказал он и коснулся скрытой кнопки у подножия металлической платформы, на которой я лежал. Сразу же платформа бесшумно и мягко всплыла в воздух, зависнув на высоте четырех футов над полом. Когда мой новый друг положил руку на её край, она медленно поплыла по воздуху.

Он увидел мое удивление и объяснил:

— Металл клориум. Тот же материал, который мы когда-то использовали для наших воздушных лодок. Он невесом, под влиянием определенных сил. — Затем в раздумье добавил: — Меня зовут Кетра.

Легко перемещая по воздуху мою платформу, он двигался к двери комнаты, когда я остановил его жестом.

— Можно я на минутку выгляну из окна? — попросил я. Вместо ответа он шагнул к окну и легко подтолкнул рукой туда же мою платформу. Я приподнялся и посмотрел с нетерпением наружу.

Я сразу увидел, что нахожусь на одном из верхних этажей огромного здания конуса, куда мы пытались опуститься, когда разбились. Ниже и все вокруг наполняли белые здания до горизонта, выглядевшие, как тысячи огромных геометрических моделей, конусов, сфер и кубов. С высоты я мог наблюдать огромные толпы пешеходов на улицах и потоки автомобилей странной конструкции на поднятых над землей трассах-эстакадах. Огромная толпа двигалась вокруг центрального здания, где мы находились. Я повернулся к Кетре.

— Это Ком? — спросил я.

Он кивнул:

— Ком.

Я указал на толпы на улицах.

— Вас здесь миллионы? — поинтересовался я.

Его лицо стало мрачным, когда он тоже посмотрел на массы людей.

— Это редкость, толпа, как эта… Но во время великих событий наши люди собираются вокруг этого здания, которое является резиденцией Совета Кома, чтобы узнать, какие решения приняты.

Он отвернулся от окна, с лицом торжественным и строгим, и небольшим толчком направил мою платформу к двери. Миновав длинный коридор, мы оказались в комнате, которая была точной копией той, где я пришел в себя. И там, стоя и глядя вниз через открытое окно, как я только