Закат Пятого Солнца (СИ) - Штаб Юрий

Себастьян схватил его за руку и мягко, но настойчиво оттащил в сторону.

— Идем. Возле ложа раненого и без нас тесно.

Они отошли назад, продолжая наблюдать за работой лекарей. Монтесума оставался без сознания.

— Долго ждали подходящего момента, — хмуро сказал Себастьян. — Помнишь, как мы оберегали Монтесуму в тот день, когда он охотился?

Гонсалес кивнул. Воспоминание пришло сразу. Построенные на озере корабли и желание императора отправиться в плавание. В тот день испанские телохранители ни на шаг не отходили от повелителя ацтеков, опасаясь, что его захотят или освободить или устранить. Тогда все обошлось. Но сегодня удар все же достиг цели.

— Думаешь, это вспышка гнева была не случайной? — спросил Гонсалес.

— Какие уж тут случайности, — проворчал Риос. — Все индейцы с благоговением слушают своего повелителя, как тут целый десяток вскакивает и делает залп. Как по команде. Или кто-то из родственников Монтесумы давно уже метит на трон или вожди решили устранить преграду. Пока у нас был такой заложник, им поневоле приходилось вести себя более-менее сдержанно.

— Не говори так, Себастьян! — возмутился кто-то из солдат. — Нужно молиться Деве Марии и она не обойдет нас своей милостью. Император выздоровеет.

— Дай бог, — вздохнул Риос.

А Кортес тем временем стоял возле раненого и все больше мрачнел. Он, как и любой опытный воин, хорошо разбирался в подобных вещах. Как минимум пять попаданий. Монтесума был худощав, но крепок. Снаряды, угодившие в плечо и руку, оставили лишь ссадины, но вот остальные… Один камень врезался в ногу, высоко, возле самого бедра. Кость, скорее всего, сломана со смещением. С такими травмами люди зачастую на всю жизнь остаются калеками. Но это еще что. На груди слева наливается кровоподтек. Вряд ли ребра уцелели. Может быть, и внутренние органы тоже пострадали. Богатый, расшитый яркими птичьими перьями плащ оказался, конечно же, плохой защитой. Но самое главное — голова. Ужасная рана чуть выше виска, вся в запекшейся крови. Череп поврежден. Сейчас никто не сможет предсказать, выживет ли Монтесума.

Веласкес де Леон взял себя в руки и лишь с досадой покусывал губы, ожидая вердикт лекаря. Тут же стоял хмурый Альварадо и встревоженный Гонсало де Сандоваль. Кристобаль де Олид и Диего де Ордас. Капитаны ждали, скрывая тревогу. Кортес не терял рассудительности.

— Педро, Гонсало, — обратился он. — Обойдите периметр дворца, убедитесь, что мы готовы встретить возможную атаку. Индейцы разбежались, но кто знает, как скоро они вновь наберутся решимости и нападут.

Названные капитаны тут же поспешили выполнить приказ. Сандоваль уходил даже с некоторым облегчением. Слишком уж мрачная атмосфера царила в зале. Он почти все время провел комендантом в Веракрусе и не успел познакомиться с Монтесумой поближе. Жаль было раненого, но не более того. А вот Веласкес де Леон совсем пал духом. Кто бы мог подумать, что он так привяжется к императору. А ведь когда-то именно Хуан грозился убить его своими руками, когда конкистадоры собрались взять владыку ацтеков в плен.

Целый день прошел относительно спокойно. Горожане пока не беспокоили осажденных испанцев, но у них и без того оставался серьезный источник тревоги. Монтесума пришел в себя. Был он слаб до невозможности, крови потерял много, да и раны оказались серьезными. Говорил с трудом. Камни повредили не только тело. Жестоко ударили они по гордости и чувству собственного достоинства.

Монтесума был великим правителем, безраздельным владыкой своего народа. Самые знатные и влиятельные вельможи склонялись перед ним в низких поклонах. Его слово было законом, непреложной истиной, которую никто не мог опровергнуть. Он был для своего народа богом. Кто бы посмел прервать его речь? Кто бы отважился покуситься на его жизнь? Никто. До сегодняшнего дня… Монтесума потерял веру в себя и желание жить.

Кортес навещал его по несколько раз в день, стараясь приободрить, но все тщетно.

— Зачем, Малинче, цепляться мне за эту жизнь, — слабым шелестящим голосом говорил раненый. — Я лишился свободы и реальной власти, но с этим еще можно как-то мириться. Даже после пленения я оставался повелителем для своего народа. Что же произошло? Как боги допустили, чтобы мои подданные стали ко мне равнодушны? Как человек прихлопывает зловредного москита, так и они решили уничтожить меня. Похоже, мое время ушло.

Монтесума отказывался есть. Несколько раз срывал с себя повязки, позволяя крови течь из ран. Ни уговоры, ни ободрения на него уже не действовали. Кортес смотрел на него с чувством жалости. Даже в плену, даже в минуты самой большой опасности этот человек выглядел как повелитель. Гордый, исполненный достоинства, решительный. И вот теперь на ложе лежит несчастная тень — исхудавшая, вялая, ко всему равнодушная. Генерал-капитан остро ощущал свое бессилие. А ведь если Монтесума умрет, то опасность для конкистадоров возрастет многократно. Сколько раз удача спасала людей Кортеса в практически безнадежных ситуациях? Запас везения давно исчерпан.

Испуганные ранением повелителя, горожане сначала не тревожили дворец. Они и сами не ожидали такого святотатства. Испанцев интересовало, что стало с теми людьми, которые метнули камни в императора. Затерялись ли они в толпе или же их уже казнили? Было ли покушение спонтанным или и в самом деле заранее спланированным?

Но уже на следующий день индейцы пошли на приступ с удвоенной яростью. Стрелы сотнями взмывали в небо, засыпая лагерь конкистадоров. Любой человек, оставшийся без прикрытия, расстался бы с жизнью в считанные секунды. Фернан, лежа под защитой деревянного настила, в очередной раз радовался дальновидности Кортеса. Дворец начали укреплять с самого первого дня, стоило испанцам только прибыть в столицу. Время от времени какая-то случайная стрела все же находила щель и ранила кого-нибудь. Рядом с ним расположился Себастьян. Он деловито заряжал арбалет.

— Сейчас полезут в ближний бой, — пробормотал он. — Безумные дикари! С потерями совсем не считаются. Раз за разом идут на штурм, теряют людей сотнями, откатываются и снова атакуют. Хоть одна радость — целиться не нужно. По такой толпе и слепой попадет.

Полностью оправдывая слова Риоса, индейцы двинулись на приступ. Себастьян тут же спешно разрядил арбалет. То справа, то слева слышался щелчок тетивы или хлопок от выстрела аркебузы. Отдельные воины в бегущей вперед толпе падали, но разве лавину можно остановить брошенной в нее пригоршней песка? Фернан видел размахивающего топором ацтека. На нем сиял ослепительно-белый стеганый панцирь, длинные волосы были завязаны в пучок на макушке. На левом локте красовался круглый щит, украшенный перьями. Через несколько мгновений Гонсалес всадил ему в горло стальное острие копья. Тут же выдернул, метя в следующего противника. Он бил без устали. Стоя на высокой стене это удобно было делать. Но время шло… Вместо одного убитого наверх пытался забраться следующий. Погибшие ацтеки валились вниз, однако это не отбивало охоту у остальных.

Справа потянуло запахом пожара. Фернан оглянулся. К небу поднимался густой столб черного дыма. Стены дворца сложены из камня, но многие надстройки и внутренние здания были деревянные. Он чертыхнулся, но остался на месте. Стоит сорваться тушить пожар, как ацтеки тут же прорвутся внутрь. Пускай разбираются те, кто оказался поближе. Одна радость — они на острове, кругом вода, совсем рядом канал и колодцы. Огонь не продержится долго. В это мгновение кто-то из индейцев умудрился вцепиться в его копье. Оно чуть ли не до половины обагрилось кровью, древко было наверняка скользким, но ацтек держал крепко. Фернан подхватил лежащий на земле меч и сделал быстрый выпад. Острие клинка вошло в горло врагу.

И все завертелось вновь. Нападающие тащили с собой лестницы, обстреливали осажденных тучами стрел и камней, бросали факелы. Испанцы сражались мужественно, но силы были слишком неравны. Через час атакующий порыв индейцев иссяк и они отступили. Гонсалес без сил рухнул там, где стоял. Себастьян оказался, как и всегда, предусмотрителен. Открыв приготовленную заранее сумку, он вытащил оттуда флягу с водой и несколько кукурузных лепешек. Протянул все это другу. Так они и сидели, обедая прямо на боевом посту. Уходить куда-то не имело смысла. Стоит только ненадолго отлучиться, как последует новое нападение.