Тонкий мир - Софья Ролдугина

– Ни в коем случае, Максимилиан, – сухо произнес он, и пальцы на моем плече сжались. – Но, по-моему, волноваться о самочувствии друзей – это нормально, – скулы целителя порозовели – самую чуточку, в отсветах огня и не заметишь, но мы сидели слишком близко друг к другу. – И я не вижу смысла скрывать то, что меня обеспокоило твое состояние после занятий с Акери. Что он с тобой творил?

Ксиль отодвинулся, обхватывая руками согнутые в коленях ноги. На лице его промелькнула рассеянность.

– Не помню, – тихо сказал он, не отрываясь, глядя в камин. – То есть помню, но… отрывками. Целые куски словно вырезало из памяти. Кажется, я много раскрывал крылья… А он целиком переходил в энергетическую форму, окутывал меня… и направлял. Потом я уже едва отличал, где мои мысли, а где его. Боги… – простонал Ксиль, крепко зажмуриваясь. – У него столько желаний… они просто разрывают его… Если бы я так любил кого-то… и желал… Наверное, я бы не смог удержаться. Тем более – находиться рядом, видеть – и не сметь коснуться. Хотя… – он задумчиво склонил голову. Ресницы дрогнули и поднялись. Губы изогнулись в дразнящей усмешке. – Держусь же я, пусть и сплю каждую ночь в твоей постели, малыш, – с придыханием прошептал он. Синие-синие глаза сияли из-под ресниц, как звезды.

Лицо мое залил румянец. А ведь пора бы уже и привыкнуть к намекам князя…

– Ну, ты же касаешься, – еле нашла я в себе силы возразить. Меня словно захлестнуло жаркой волной. Во всем теле разлилась томительная слабость, а веки потяжелели. Хотелось превратиться в большую кошку, свернуться у Ксиля на коленях… и мурлыкать, мурлыкать… – И под себя подминаешь… А мне потом снятся пожары и заклинившие двери лифта… – я бормотала все тише. Рука Дэйра вновь принялась поглаживать меня по спине, мягко, почти невесомо. А Ксиль смотрел, не отрываясь, и улыбался. – Прекратите… оба вы… мне еще к Тантаэ идти, за помощью… И Ксиль так и не рассказал, как попал к Акери… Ксиль, не смотри, так нечестно… я же… я же… засыпаю…

К моему виску прижались теплые губы. Дариэль.

Вот предатель…

– Ну и спи, – выдохнул со смешком целитель. – Три часа погоды не сделают. А потом я дам тебе какой-нибудь бодрящей настойки, чтоб до вечера сил хватило.

Я хотела гордо задрать нос и потребовать настойку прямо сейчас… но вместо этого тряпкой сползла с Дэйрова плеча. Целитель едва успел меня подхватить.

Чьи-то когтистые пальцы начали расшнуровывать мои ботинки. А еще одни руки – развязывать тесемки рабочего фартука, который я напялила перед тем, как приступить к работе в лаборатории.

«О, ужас, – подумала я, проваливаясь в сон. – А ведь они вдвоем меня заболтали и усыпили. Не сговариваясь… Эти двое все-таки подружились. По-настоящему подружились!»

То-то говорят, что самое страшное – это когда мечты вдруг сбываются…

Меня разбудил густой запах кофе – даже не сваренного напитка, а едва-едва размолотых зерен. Толком не проснувшись, я потянулась, оглядывая из-под ресниц комнату. Занавески на узком окне были раздвинуты. Огонь в камине почти погас, и в спальне стало заметно свежее. Впрочем, мне, заботливо укрытой до подбородка двумя одеялами, на температуру воздуха было наплевать.

В голове царила удивительная ясность – иллюзия, созданная парой часов сна. Я знала, что эта псевдободрость продержится всего полдня, а потом опять меня потянет в постель… Ну, если заранее не позаботиться о бодрящих зельях.

– Просыпайся, Нэй, – Дариэль с улыбкой взъерошил мои волосы. Челка и так стояла дыбом, а теперь и вовсе зачесалась назад. Я недовольно мотнула головой, чтобы пряди вновь упали на лицо и закрыли белесые паутинки шрамов, но пальцы целителя заботливо отвели волосы за ухо. – Честно говоря, я чувствую себя изувером, когда бужу тебя после четырех часов сна, но ты, кажется, много запланировала на сегодня.

Запланировала? О… точно.

– Ну, не такой уж ты изувер – четырех часов для отдыха вполне хватит, – машинально возразила я, садясь на кровати и отбрасывая одеяло. Свитер и носки с меня стащили, а футболку и брюки оставили – значит, раздевал Дэйр. Ксиль бы наверняка зашел дальше, нисколечко не стыдясь. – Погоди, ты сказал – четырех часов? – встрепенулась я, приходя в себя. – Так который уже час?

– Половина одиннадцатого, – успокоил меня Дариэль, вручая стопку одежды. – Времени вполне хватит. Ксиль просмотрел твою память и выяснил, что суд назначен на три часа дня. Ведь так?

– Так, – согласилась я, натягивая свитер. Спросонья движения были ужасно неловкими – то уронишь что-нибудь, то засунешь голову в рукав… К счастью, целитель и не думал меня подкалывать на этот счет. – Но Тантаэ еще нужно найти… А Ксилю по лбу надо дать, чтоб в чужих головах не копался. Пусть в своей разберется сначала. То он пойдет к Акери, то не пойдет… О, кстати, а где наш князь? – спохватилась я. Максимилиана было не только не видно, но и не слышно – странно.

– Ушел на охоту, – лаконично ответил Дариэль, осуждающе хмурясь. В темно-зеленых глазах промелькнула тень недовольства. – Между прочим, охотиться он будет прямо в Академии. Прижмет в углу какого-нибудь студента… или студентку, – в голосе Дэйра отчетливо прозвучала ревность и эхом отразилась в моей душе. Да, до шакаи-ар нам с ним далеко… – И будет тянуть эмоции, жизнь и кровь. Пока не было смертельных случаев, ректорат смотрит на подобные развлечения шакаи-ар сквозь пальцы, – презрительно протянул целитель. – Люди, что еще скажешь… Попробовал бы князь поохотиться в Пределах.

– Эльфов – миллионы, а людей – миллиарды, – заметила я и поморщилась – так цинично это прозвучало. – В смысле, эльфы привыкли ценить каждую жизнь… А люди – только жизни своих близких и тех, кто их касается, так или иначе. Ну, это и понятно – слишком мало времени, слишком быстрый мир…

– Да нет, дело в менталитете, в воспитании, – возразил Дэйр, и в глазах его зажегся азартный огонек. – Конечно, психические реакции во многом зависят от физических показателей, от продолжительности жизни, например, но в целом…

…После работы в лаборатории медовые волосы целителя все еще были собраны в узел на затылке, из которого выбилась всего пара прядей. Сережка-амулет поблескивала в ухе, как застывшая капля крови. Я невольно залюбовалась Дариэлем. Он всегда-то был невероятно красивым, но когда увлекался чем-то, его красота приобретала особенный оттенок. Силле словно светился изнутри, как солнце – открытый, любопытный, живой, увлекающийся…

-…Человечество воспитывает детей в осознании того, что они принадлежат к некой семье, политической партии… словом, группе лиц. А мы… да и другие малочисленные расы, вроде равейн, шакаи-ар или ведарси – как часть народа. Понимаешь? – он взмахнул рукой, привлекая мое внимание. Взгляд невольно задержался на изящных, но сильных пальцах с коротко, по-целительски остриженными ногтями. Старые привычки не спешили отпускать Дэйра, что бы он ни говорил о том, что его дар и все с ним связанное остался в прошлом.