К началу. История Российской Империи - Михаил Яковлевич Геллер

Экономические интересы, несомненно, могли оказывать влияние на политику, но в то время только косвенное и слабое. Александр Солженицын, сжато изложивший 300-летнюю историю царствования Романовых, задает, когда пишет об Александре I, вопрос: «Зачем надо было нам вмешиваться в европейские дела?»31. Можно искать ответы в политических и экономических причинах, но важнейшей, на мой взгляд, была причина психологическая: Александр I знал, что он держит в своих руках великую империю, которая может, а поэтому должна решать судьбу Европы и мира.

Переговоры Николая Новосильцева в Лондоне шли в двух планах: велись разговоры о создании специального органа, который следил бы за сохранение мира в Европе, одновременно велись конкретные переговоры о новых границах для старых и вновь образуемых (после победы над Наполеоном) стран. Посланник Александра I давал, кроме того, политические советы своему собеседнику английскому премьер-министру Уильяму Питту Младшему. Новосильцев рекомендовал Питту, представлявшему партию вигов (либералов), включить в правительство консерваторов (тори). Демократия еще не пришла в Россию, но как она должна действовать, там уже знали.

Споры о деталях (границы итальянских княжеств, отказ англичан передать русским протекторат над Мальтой, размеры субсидий) закончились подписанием и ратификацией соглашения в конце июля 1805 г. Через десять дней к нему присоединилась Австрия. Считая две войны против Франции, которые вел Павел I, новый антинаполеоновский союз был назван III коалицией.

В числе обид, накопившихся у Александра «против корсиканского тирана», были личные. Герцог Энгиенский был захвачен, как сказано выше, на территории Бадена, естественным покровителем которого считал себя Александр, супруг принцессы Баденской. Еще более оскорбительным был ответ Талейрана на русскую ноту протеста: если бы Александр знал, что убийцы его отца находятся в нескольких километрах от русской границы, разве он не поступил бы так же, как Наполеон с герцогом Энгиенским? Александр никогда не забыл этого публичного обвинения в участии в убийстве Павла. Очень обидным было коронование в мае 1804 г. Наполеона императором.

Началась война, главной задачей которой, как пишет с неожиданной откровенностью советский историк в 1992 г., «было установление русско-английского господства в Европе»32. Русские войска двинулись к Дунаю, Висле и Одеру. Адмирал Сенявин был отправлен в Средиземное море для защиты Ионических островов: базой русской эскадры был назначен остров Корфу. Австрийские войска должны были соединиться с русскими армиями на территории Германии и «освободить» Италию. Предполагались также действия английского и шведского экспедиционных корпусов.

Проблемой являлась Пруссия. Для встречи с Наполеоном необходимо было пройти через прусскую территорию. В коалицию она не вступила, ибо рассчитывала получить согласие Франции на захват Ганновера и шведской Померании. Русским армиям пройти через свою территорию Пруссия запретила, согласившись только после того, как маршал Бернадот провел свой корпус через земли прусского короля, никого не спрашивая. Благодарный Александр поспешил в Потсдам, где подписал договор с Пруссией, дававший ей право посредничать между членами III коалиции и Францией. В секретной статье Александр соглашался поддержать приобретение Ганновера, что было грубым нарушением договора с Англией.

Из Потсдама император отправился в армию, что означало практическое отстранение от командования генерала Кутузова. К тому времени, когда Александр прибыл в Ольмюц, где стояла армия, австрийские войска под командованием генерала Мака были наголову разбиты в Баварии и капитулировали. Наполеон занял Вену. Австрия потеряла всякий интерес к войне, ибо могла выбирать только между зависимостью от Александра или Наполеона. Присутствие императора в армии в качестве верховного главнокомандующего никогда не приносило военного счастья. Петр I потерпел тяжкое поражение на Пруте. Александр проиграл битву под Аустерлицем. Тяжелейшим ударом по Российской империи было решение взять на себя верховное командование, принятое Николаем II в 1916 г.

К решительному сражению толкали Александра австрийские союзники и пропрусские советники, отговаривал генерал Кутузов. Сторонники сражения ждали от него развязки войны.

Аустерлиц стал концом III коалиции. Но вопрос о гегемонии в Европе не был решен. Подписание мира с Францией оказалось временным соглашением. Хорошо отражает зыбкость ситуации судьба эскадры Сенявина. Пока русские корабли дошли до Корфу, началась и кончилась война III коалиции с Наполеоном. После Аустерлица адмирал Сенявин получил приказ вернуться с кораблями в Черное море. Адмирал пренебрег приказом и, установив связь с Петром Негошем, главой церкви и одновременно правителем черногорцев, захватил важный торговый порт на далматинском побережье Боко-ди-Катаро. Требования австрийцев, согласованные с Петербургом, передать им город и окружающую территорию, которую затем они должны были отдать французам, Сенявин категорически отвергал. «На что надеялся Сенявин, - спрашивает его биограф, - совершая свои с формальной, служебной точки зрения неслыханные, поистине рискованные поступки?..» И не находит ответа. Но заключает: «Спасло его от почти неминуемого военного суда, от ответственности за эти действия не чудо, а очередное крутое изменение дипломатической позиции Российской империи в конце лета 1806 г.»33.

После разгрома III коалиции Пруссия окончательно перешла на сторону Франции, получив, наконец, Ганновер. Война между Россией и Францией стала невозможной - между двумя противниками лежала прусская территория. Но, выбрав союз с Францией, Пруссия тем самым выбрала войну с Англией. Английские крейсеры захватили более 400 прусских кораблей, все гавани Пруссии были блокированы. К Англии присоединилась старая противница Берлина - Швеция. У Пруссии больше не было моря: торговля стала задыхаться. Сторонники войны с Францией набирали силу при дворе, приобретя могущественнейшую сторонницу в лице королевы Луизы, имевшей большое влияние на Александра. Внезапно Пруссия, которую еще в январе 1806 г. царь уговаривал заключить с Россией оборонительный союз, кинулась в войну с Наполеоном, твердо убежденная, что имеет лучшую в мире армию.

Родилась IV коалиция, в которой не участвовала ни Англия, не прощавшая пруссакам захвата Ганновера, ни разбитая Австрия, ни Швеция, союзница Англии. Против новой войны с Францией был министр иностранных дел Чарторыйский, уволенный в отставку в июле 1806 г., и два других члена Негласного комитета - Новосильцев и Строганов. Новым министром иностранных дел стал барон Андрей (Готхард) Будберг, а с амвонов всех церквей был предан анафеме «враг рода человеческого», «гонитель православной веры» Наполеон.

В апреле 1806 г. князь Чарторыйский, понимая, что Александр недоволен его критическими советами, написал императору письмо, в котором подводил итоги трехлетней деятельности во главе русской дипломатии. В частности, он анализировал причины успехов Наполеона. «В Европе есть только один государь, который знает цену времени: это Бонапарт и это дает ему постоянный успех… Бонапарт победил Австрию, Пруссию и Россию, ибо знал, как использовать настоящее время, не раздумывая о дальнейшем развитии событий. Это удваивает и утраивает его армию…» Не проходит и нескольких месяцев, как подтверждается точность анализа. Наполеон громит прусскую армию под Иеной и Ауэрштадтом. В конце сентября началась война, в конце октября против французской армии стояли только русские войска. Остатки разбитой прусской армии были только символом коалиции.

Зимой 1806-1807 г. противники сталкиваются в сражениях, которые принадлежат к числу самых кровавых битв эпохи наполеоновских войн. Под Прейссиш-Эйлау русская армия потеряла 26 тыс. человек - больше только под Бородино. Французские потери в этой битве были еще значительнее: 45 тыс. человек. Кровавые, но не дававшие решительной победы ни одной из сторон битвы позволяли Александру верить в возможность успешной войны с Францией.

Однако французы, преодолевавшие зимой и весной традиционные климатические особенности восточной Европы - морозы и грязь, с началом лета вернули себе присущую им мобильность. В битве под Фридляндом русская армия была разбита. В зимних сражениях главное место принадлежало холодному оружию. Русские солдаты, все еще придерживавшиеся суворовской тактики - пуля - дура, а штык - молодец, - не уступали наполеоновской армии, когда нужно было действовать штыком или саблей. Под Фридляндом французская артиллерия решила исход сражения.

Накануне боя великий князь Константин, брат Александра, резко настаивал на необходимости прекратить войну и заключить мир с Францией. Того же мнения были Чарторыйский, Новосильцев, вице-канцлер Куракин. Император категорически отверг предложение начать переговоры с Наполеоном. Фридляндское поражение - тяжелые потери, бегство в беспорядке армии, остановившейся только возле Тильзита, бегство прусского короля, укрывшегося в Мемеле, - убедило, наконец, Александра, что и на этот раз выиграть войну с Наполеоном не удастся. К тому же появились серьезные финансовые трудности. Английское правительство, у которого Александр в начале 1807 г. попросил гарантировать заключаемый в Лондоне заем в 6 миллионов фунтов (деликатная форма субсидии), отказалось это сделать. Англия имела к России претензии за поддержку ганноверских притязаний Пруссии, но, что было еще важнее, пришла к выводу о необходимости изменить стратегию борьбы с Францией. Поддержка союзников на континенте, постоянно терпевших поражение, успеха не приносила. «Владычица морей» ответила на блокаду британских островов Наполеоном блокадой наполеоновской Европы.