Людовик X, Филипп V, Карл IV. Последние Капетинги - Кристель Балуза-Лубе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Унижение "Грязевого похода"
Фламандский вопрос продолжал осложнять отношения между французской короной и ее могущественным северным соседом, несмотря на подписание договора в Атис-сюр-Орж, в 1305 году. В период с 1307 по 1311 год бесплодные переговоры о применении положений этого мира только множились. Они были тем более сложными, что граф Фландрии Роберт де Бетюн враждовал со своим собственным сыном Людовиком де Дампьером. Первый приняли Понтуазский договор (11 июля 1312 года) о разделе Фландрии, то есть передаче кастелянства Лилля, Бетюна и Дуэ королю Франции в обмен на отмену всех финансовых санкций, второй же восстал против этого договора, вынудив Филиппа IV созвать армию в июне 1313 года, сразу после посвящения в рыцари трех своих сыновей. Войны в итоге удалось избежать, но граф Фландрии, в следующем году, публично отрекся от договора и отказался приехать и принести оммаж новому королю Франции, после смерти Филиппа IV[182]. Таким образом, фламандцы намеревались воспользоваться приходом к власти нового и молодого государя для навязывания своих требований. Для Людовика это было оскорблением, которое заслуживало немедленного ответа. Он принял Орифламму в Сен-Дени, 23 июля 1315 года, а затем отправился в поход во Фландрию, как только была отпразднована его свадьба.
Людовик возглавил армию вместе со своими двумя братьями и двумя дядями, Карлом де Валуа и Людовиком д'Эврё. Великие бароны, такие как герцог Бретани, также выступили в поход. Из Корбени войска достигли Лаона, Сен-Кантена и затем Арраса, где они находились в течение нескольких дней, с 18 августа по 1 сентября. Король находился на дружественной ему территории, в графстве Артуа, которое регулярно служило тыловой базой для французских войск во время войн с Фландрией. Эти несколько дней передышки позволили королю дождаться полного сбора армии, прежде чем начать военные действия. Это также позволили Людовику встретиться с графиней Артуа, которая находилась в городе Аррас с 27 августа по 1 сентября. Несомненно, именно в это время был подготовлен и согласован текст ордонанса, изданного 21 сентября следующего года, в котором Людовик X обещал выступить арбитром в конфликте между графиней и ее подданными и назначил встречу в Компьене на 15 ноября следующего года. Поэтому король запланировал довольно короткую военную кампанию.
Людовик начал военные действия 2 сентября. Королевская армия достигла Лилля, во фламандских землях, а затем разбила лагерь возле Бондю, намереваясь переправиться через реку Лис и напасть на фламандцев. Но из-за сильных дождей в этом районе лагерь быстро погрузился в грязь, в которой солдаты и лошади иногда пробирались по колено. Вскоре войска лишились припасов, так как состояние дорог не позволяло передвигаться ни телегам, ни лошадям. Наконец, французам пришлось свернуть лагерь после десяти дней пребывания в нем и сжечь палатки и оборудование, которое они не могли увести, но не хотели оставлять фламандцам. Жалкими, раздраженными, мокрыми и всклокоченными французские воины вернулись в королевство[183]. Было заключено перемирие до июля 1316 года, а Людовик X обещал вернуться в следующем году.
Предприятие потерпело полный провал, и король вернулся домой с разбитой армией, так и не вступившей в бой. 22 октября Людовик воссоединился со своей женой, с которой он обедал в Сен-Жермен-ан-Ле, а 31 октября он уже был в Париже[184]. Только через несколько месяцев после коронации новый король вернулся в столицу, но хроники не упоминают о каких-либо торжествах по этому поводу. Надо сказать, что поражение было горьким, и атмосфера вряд ли располагала к празднованию.
Эта фламандская неудача во многих отношениях была очень неудачной операцией для Людовика. Прежде всего, это был ущерб для его авторитета как полководца, хотя король был гарантом мира в своем королевстве, королевстве, которое он обязался защищать во время коронационной присяги. Средневековые сражения также имели религиозное значение, ведь победителем становился избранный Богом, тот, чья война была справедливой и велась с достойной похвалы целью. Поэтому эта первая неудача ослабила молодого короля, который, после коронации, был наместником Божьим на земле, и который не смог доказать свою легитимность с помощью оружия.
Выборы Папы
Филипп IV оставил своему сыну еще один сложный вопрос: отношения с папством. Стремясь утвердить себя в качестве духовного главы королевства — поскольку он был избран Богом через коронацию и помазание — Железный король без колебаний вступил в противостояние с папской властью. В частности, он вел ожесточенную борьбу против Бонифация VIII (1294–1303), который защищал папскую теократию, следуя по стопам Пап Иннокентия III (1198–1216), Григория IX (1227–1241) и Иннокентия IV (1243–1254). Как и король Франции, Бонифаций VIII обладал сильном характером и усилил свою власть над христианским миром благодаря прогрессу административной централизации. Первый конфликт с Филиппом Красивым разгорелся в 1294 году из-за взимания десятины, которую французский король взимал в свою пользу, не обращаясь за разрешением к Папе. Папа, проинформированный цистерцианцами, пригрозил отлучением мирянам, которые требовали субсидий от духовенства, не учитывая его приоритет (булла Clericis laiccos, 1296). В отместку Филипп IV запретил вывоз золота и серебра из своего королевства, так что Папа больше не мог собирать десятину. В 1297 году Папа смирился, но Филипп IV и Бонифаций VIII снова вступили в конфликт в 1301 году, когда епископ Памье Бернар Саиссе назначенный Папой без разрешения короля, был обвинен им в измене и арестован. В 1302 году Бонифаций VIII отлучил Филиппа Красивого от церкви. В 1303 году собрание сословий в Париже (прообраз Генеральных Штатов) обвинило Бонифация VIII в том, что он принудил, в 1294 году, к отречению от престола своего предшественника Целестина V. Гийом де Ногаре, хранитель королевской печати, был отправлен в Италию. 7 сентября 1303 года он арестовал Папу, заключил его под стражу в его же дворце в Ананьи и пригрозил ему судом на церковном соборе, который собирался созвать король Франции. Смерть Папы, наступившая через месяц после этого, вызвала скандал, и Филиппа IV обвинили в том, что он спровоцировал или, по крайней мере, ускорил смерть Бонифация VIII, и отныне это событие стали называть
