Людовик X, Филипп V, Карл IV. Последние Капетинги - Кристель Балуза-Лубе

де Меркёра, Рауля де Пре и, прежде всего, Анри де Сюлли[197]. Вместо того чтобы сразу вернуться в Париж, Филипп занялся укреплением своего положения на юге Франции. Он добился присяги от сеньоров, находившихся вместе с ним в Лионе, а затем и от Жана, дофина Вьеннског. 19 июня 1316 года он четко заявил о своих претензиях на трон в письме, в котором назвал себя "первым братом короля", тем самым напомнив, что он является ближайшим наследником Людовика. Осознавая, что длительное отсутствие в столице ослабит его положении, в то время как по слухам, Карл де Валуа взял Жанну, дочь Людовика X, под свою защиту и продвигает ее права на престол, Филипп решил, что выборы Папы не могут дальше откладываться. Он запер кардиналов в монастыре якобинцев (доминиканцев), приказав не выпускать их до избрания Папы[198]. И это произошло 28 июня 1316 года, а через два дня Филипп отправился в Париж.

Филипп прибыл к столице 11 июля. При въезде в город он стремился продемонстрировать свой статус регента, на который он претендовал. Для этого он завладел королевской конюшней в Венсене, а затем решил отправиться в Сен-Дени, где 12 и 13 июля провел вторую заупокойную службу по Людовику. Это было совершенно беспрецедентно и осталось уникальным случаем в истории Франции. Хотя, возможно, Филипп хотел показать свою привязанность к брату, он, прежде всего, стремился компенсировать свое отсутствие на похоронах Людовика, что свидетельствует о важности этой церемонии для королевской преемственности, так как наследник престола должен был присутствовать на похоронах своего предшественника[199]. Церемония заупокойной службы была очень скромной, но показало решимость Филиппа не дать себя так просто оттеснить от трона. 15 июля, проведя предыдущий день в беседах со своими сторонниками, Филипп отправился в Париж и поселился во дворце Сите. 16 июля 1316 года он созвал в Большом зале собрание, состоявшее из его дядей, брата и вельмож, чтобы принять решение об управлении королевством.

Эта стратегия оправдала себя, так как Филипп в итоге был официально признан регентом обоих королевств — Франции и Наварры, от которых стал получал доходы. Собрание постановило, что если королева родит сына, то Филипп будет осуществлять регентство до тех пор, пока его племянник не достигнет совершеннолетия, то есть 14-летнего возраста. Если рождалась дочь, то он также должен был осуществлять регентство, и будущее короны должно было быть решено, когда его племянницам исполнялось бы 12 лет. И если они откажутся от короны, Филипп станет королем, а они сохранят за собой владение королевством Наварра и графством Шампань[200], либо, если они захотят заявить о своих правах на корону, то их претензии будут рассматриваться на тех же основаниях, что и претензии Филиппа[201].

Таким образом, Карл де Валуа, казалось, отказался от своих амбиций, а Филипп стал самым законным наследником по мужской линии, но Эда IV Бургундского, дядю Жанны, было убедить труднее. 17 июля он был принят Филиппом в Венсене, и в обмен на право забрать дочь умершего короля обратно в Бургундию, чтобы заняться ее воспитанием, герцог обещал соблюдать принятые накануне решения, касающиеся регентства[202]. Его брак с Жанной, старшей дочерью Филиппа V, отпразднованный в 1318 году, но, вероятно, тайно обсуждавшийся уже 17 июля, официально привел его в лагерь своего тестя. Затем Филипп постарался завладеть Лувром, даже если это означало противостояние с его дядей Карлом де Валуа. Овладение крепостью стало яркой демонстрацией суверенитета регента. Филипп перевез туда Клеменцию Венгерскую, чтобы она могла родить находясь в спокойной обстановке, под охраной[203]. Это дело показало силу характера Филиппа, который прочно утвердился во главе королевства — королевства, будущее которого зависело от рождения ребенка королевой Клеменцией.

От регентства до трона Франции

Первые успехи

Через несколько дней после вступления в регентство Филипп имел счастье узнать об избрании Иоанна XXII по окончании 28-месячной папской вакансии. Для него это был первый успех, которым он намеревался воспользоваться. Поэтому Филипп отправился в Лион, где 5 сентября 1316 года состоялась папская коронация. Это был триумф Филиппа как регента, а его брат Карл де Ла Марш и его дядя Людовик д'Эврё получили право держать уздечку папского коня во время церемонии, хотя эта привилегия обычно принадлежала императору. Церемония коронации нового Папы дала возможность публично закрепить примирение между короной Франции и папством. Это также продемонстрировало, что принцы крови снова объединились, поскольку Филиппа сопровождали его недавние противники, его брат, дяди и герцог Бургундский[204]. Но долго радоваться Филиппу не пришлось, так как он должен был быстро вернуться на север королевства, где ему пришлось разбираться с возобновившимся конфликтом между графиней Артуа и местным дворянством.

Восстание дворян в Артуа, казалось, поутихло. После поездки Людовика X в Аррасе несколько заключенных перемирий позволили подготовиться к встрече в Компьене, которая была назначена на 15 ноября 1315 года. В результате переговоров было подписано соглашение, Венсенский мир, но смерть короля показалась баронам Артуа благоприятным знамением и нарушив свою клятву, они воспользовались этим переходным периодом, чтобы возобновить мятеж. Они начали с нападения и разграбления замка Эден, любимой резиденции графини Артуа. Пока Жан де Фьенн опустошал окрестности Сен-Омера на севере, другая группа мятежных баронов взяла Бапом. Чтобы укрепить свое движение, они обратились за помощью к Роберту, племяннику графини, пообещав сделать его графом Артуа вместо его тети. Роберт считал себя законным наследником графства и был полон решимости завладеть им[205]. Он присоединился к мятежникам в Дуллане 22 июля 1316 года. Регент пытался образумить дворян, обещая обеспечить строгое соблюдение Венсенского мира, но Роберт собрал свою армию численностью около 1.800 человек и отправился в поход. Мятежники взяли замок Эден, после чего продолжили свой поход на Авен-ле-Конт, а затем на Аррас, в сентябре 1316 года. Они взяли замки Эперлек и Монтуар, но не смогли захватить Теруан, Сент-Омер и Кале. Всего за два месяца они завоевали большую часть земель, на которые претендовал Роберт.

Тем не менее, графиня Артуа имела сильную поддержку, поскольку регент Филипп, был ее зятем. Он не собирался позволить мятежникам бросить вызов его власти, поскольку графство Артуа находилось под его покровительством. Филипп призвал Роберта предстать перед Парламентом, чтобы отчитаться за свое поведение, но, несмотря на три последовательных вызова, Роберт туда не явился. Это неповиновение вынудило Филиппа собрать армию. 30 октября, вернувшись из Лиона, он принял Орифламму в Сен-Дени, тем самым возложив на себя эту королевскую привилегию. При этом Аббат Сен-Дени, который не собирался одобрять этот крайне политизированный акт, отказался служить мессу и выносить мощи святых мучеников. В конце концов регент добился, чтобы епископ Сен-Мало совершил мессу и благословил Орифламму, но мощи святых так и не были задействованы[206]. После этой церемонии Филипп отправился в Амьен, где разместил свои войска.