Ковчег Пяти - Чингиз Альменов

внезапно оступается и падает вниз с крутой лестницы, она летит вниз, ее тонкая шейка выгибается под опасным углом, острие копья, в руках стражника, спящего внизу, быстро приближалось, еще немного и оно взрежет ее нежную кожу. Она погибнет, так и не став шаманом, а бедного стражника казнят за халатность, и, вероятно, всю его семью. Великий каган не славился милосердием. Однако копье вдруг остановилось, Тоша удивленно смотрела на застывшие в ужасе лица маленьких кухарок и на собственные ножки, болтающиеся в воздухе, а к ее пяткам медленно приближалась чья-то волосатая рука. Краем глаза Тоша увидела молодого солдата с копытами, вместо ног, который с бледным от испуга лицом тянулся к ней. Койор поймал малышку, зацепившись правым копытом за перила лестницы и бесцеремонно перекинул обратно. Принцесса Татимитрис ойкнула, упав на попу, но тут же поднялась и пнула своего спасителя.

– Аккуратней надо, я же принцесса! – взвизгнула шестилетняя Тати.

Койор повернулся к ней, на его покрытом испариной лице кипел плохо сдерживаемый гнев.

– Может ее величество соизволит больше не бегать, по таким крутым лестницам, – стиснув зубы, проговорил он.

– Не соизволит, бывай козлик.

Тоша показала ему язык и побежала вниз, мгновенно забыв о случившемся. Последующая грязная ругань молодого солдата потонула в тумане воспоминаний. Сейчас, стоя в Зале Стихий, смотря на этот яркий огонек, она вдруг поняла, в какой смертельной опасности находилась. Тогда, в момент возможной гибели, время замедлило свой ход, замедлило точно также, как и сейчас. Все инстинкты резко обострились и завопили об угрозе. Яркий свет уже залил весь купольный потолок, казалось небольшое солнце разгоралось прямо посреди зала.

– Взрыв, – пронеслось в голове Тоши. – Прямо сейчас здесь образуется взрыв, шар из огня и горячего газа, который убьет ее и всех тех, которые по-своему стали ей близки за прошедшие полгода. Прямо сейчас, – подумала она, – я умру.

Пламя от взрыва такой силы сожрет ее идеальную кожу, как сухой пергамент, останутся только обугленные кости. Тоша резко одернула себя. Нет, так глупо она не погибнет, не в первый день ее шаманства. Никто сегодня не погибнет, она теперь шаман, она шаман! Она сможет защитить их всех, нужно только сотворить что-то великое, по-настоящему шаманское!

«Вызвать дождь?», – пронесся в голове насмешливый голос Ширмы.

– Смейся, старуха, – подумала Тоша, – посмотрим, как ты запоешь, когда увидишь мой защитный барьер.

Она сможет, она спасет и себя и всех остальных. Нужно только поставить барьер. Базовое-то, в принципе, заклинание, она сможет, вот только тело совершенно перестало ее слушаться. Тоша махнула руками мельницей, скрестив ватные ноги в первом движении и время возобновило свой ход. Яркий свет мгновенно разросся и заполнил собой все пространство.

– Имраил, Иебор и Трекасса, – прошептала Тоша, начиная танец.

Раздался мощный взрыв. Своды крыши Зала стихий вздулись и разорвались, открыв звездное небо. Кирпичи и камни распались на осколки и ринулись во все стороны вниз, словно тысячи каменных кинжалов. Тоша не успела закончить даже первый шаг, как свет поглотил ее и все окружение, разбивая сознание на мельчайшие крохи. Шаман почувствовала острую боль в виске, там, где был свет, осталась только тьма, верх поменялся с низом, право, стало левым, а лево осталось ничем, пустотой, темным обезличенным местом.

– Никого не защитила, – промелькнула у нее в голове тающая мысль.

Танцующая с дождем потеряла сознание.

3.

Продвигался отряд довольно быстро, не смотря на редкие остановки. Раохар давал время своим бойцам время продышаться и выветрить остатки алкоголя. Твердо решив со всем управиться до следующего утра, вождь с братом пинками собрали лучших бойцов из отряда Калькаты и отправились задолго до того, как восточный край неба озолотился первыми лучами солнца. Всего шестнадцать человек в традиционных лоскутных меховых доспехах, вооруженные до зубов, с запасными колчанами, они походили на гигантских опасных ежей, ощетинившихся сотней стрел каждый. Двигались ровным клином, бесшумно пересекая проселки, чащи, обходя ареалы обитания зверей по широкой дуге, Раохару не нужны были лишние задержки. Шли максимально скрытно, что вызывало двойственные чувства в душе вождя. Еще недавно они ходили вразвалочку по этим тропам, не боясь открыто показаться перед часовыми северного клана. Сейчас же, скрыв свое присутствие, они тенями скользили среди высокой травы и заметить их могли разве что охотники искуснее их самих. Несмотря на молодой возраст и отсутствие меток тотема у людей Калькаты, в одном Раохар был уверен. На всем белом свете не было охотников искуснее выходцев из его селения. Когда солнце поднялось достаточно высоко, чтобы тени потеряли свою эффективность, отряд перешел быстрый бег и уже через два часа, они достигли приграничной территории северного клана. Граница четко виднелась, благодаря резкому переходу от плоского, бедного на растительность, луга к буйно растущим кустарникам знаменитой черники, насыщенный вкус которой и прославил их лес на весь мир. Путешественники и искатели приключений стягивались в Черничный лес со всего света, в попытках вкусить заветный плод, но чаще погибали в когтях зверей, так и не добравшись до ягод. Благодаря все еще низкой температуре воздуха, кусты были увешаны крупными, сочными ягодами черники, переливающимися цветом ночного морозного неба. Раохар позволил себе некоторую вольность, зачерпнул полную горсть черники и опрокинул в рот. Яркий вкус пробурлил в горле и освежающей бодростью разлился по телу вождя, мгновенно улучшив настроение. Вождь жестом отдал указ и отряд скрылся в спасительной листве черники. Продвинувшись на север еще немного, Раохар почувствовал запах готовящейся пищи, свидетельствующий о скором приближении к обжитым местам северного клана.

Кальката втянул воздух носом и кивнул, подтверждая догадки брата. Раохар осторожно двинулся вперед, возглавив клин охотников, попутно стараясь уловить в витающем аромате нотки хмеля. Он надеялся, что люди из северного клана, по старой традиции сварят на ночь пива и вылакают несколько котлов, что значительно снизит их боеспособность. Если все же разразится битва, он и его бойцы смогут легко одолеть пьяных и не особенно умелых соседей.

Вскоре показались первые признаки цивилизации: растяжки и силки, поставленные на мелкую дичь. Раохар с удивлением и растущим беспокойством замечал в ловушках маленькие тельца кроликов. Тушки пролежали тут почти сутки, уже начав разлагаться. Непозволительно долгий срок для опытного охотника. В суровых условиях Черничного леса, кроличье мясо считалось настоящим деликатесом, никто из охотников никогда бы не оставил такое лакомство червям. Либо северный клан и правда вусмерть упился, либо произошло что-то действительно страшное. Раохар глазами указал Калькате на кроликов и тот нахмурился, мгновенно поняв всю серьезность ситуации.

– Хороши дела у северных, если столько мяса в силках гнить оставили, – пробормотал Кама, невысокий,