Приказ есть приказ - Игорь Берег

А незнакомец взял стул, присел к столу и молча стал перебирать лежавшие на нем бумаги. Евгений ждал. Наконец тот поднял на него взгляд.

— Садись, садись, Евгений Викторович, что же ты стоишь? Нам беседа долгая предстоит, а в ногах, как говорится, правды нет. Для начала представлюсь. Майор Сидихин Юрий Германович, командир спецгруппы в предстоящей операции. Твое личное дело я изучил, так что рассказывать о себе не придется. Только мелкие подробности. В Ставрополе родился?

— Так точно, — ответил Евгений.

— А улица какая?

— Была Армавирская, теперь Васякина. Переименовали.

— Это в Октябрьском, что ли, районе?

— Ну, да…

— Бывал я в этом славном городке. И в Октябрьском районе тоже. Одноэтажные домики, почти станица. Но мне понравилось. А почему в десантное училище пошел?

Н-да, неожиданный вопрос. Но, помнится, его задавали и при поступлении в Рязанское училище. Поэтому не стоит отходить от стереотипа.

— Родину хотел защищать. А десантные войска самые боеспособные в нашей армии. С небес — на землю, и — в бой!

Сидихин поморщился.

— Ладно, патриотизм оставим на потом. А если честно — романтики захотелось? Чтобы все, как в кино, яростно и весело?

Евгений замялся.

— Н-ну, и это тоже…

— Оправдались ожидания? — остро глянул на него майор.

— Пока — не в полной мере, — честно признался Миронов. — Мечталось о большем. Может быть, теперь?

— А теперь — тем более, — отрубил Сидихин. — Если думаешь, что наша работа — сплошная романтика, сразу готовься штаны в штабе просиживать. Поскольку из СОБ тебя уже не выпустят — слишком многое знаешь.

— Так что, сидеть в засаде и годами сведения собирать? — вырвалось у Евгения. — Как шпион какой-нибудь?

— Ну, во-первых, не шпион, а разведчик, — рассудительно ответил майор. — Разницу понимать надо. А во-вторых, не пугайся, никто тебя не собирается на годы за границу засылать и внедрять там. Даже если бы и захотели — не получится. Квалификация у тебя не та. Разведчика не полгода готовят, а гораздо, гораздо дольше. Так что, не обольщайся. Ты на первых порах, разумеется, будешь на подхвате, страховать станешь более опытных и надежных коллег. Ну и что, что тебя, учили бегать, стрелять, убивать голыми руками. Все это тоже может пригодиться, да, в конце концов, и пригождается. Но оно — не главное. Специфике нашей работы тебя не обучали. Ей и невозможно обучить, поскольку понимать ее, жить в ней, менять ее можно научиться только с годами, накапливая опыт. Тебе это еще предстоит. Я понимаю, что тебе не терпится, так сказать, в бой, на передовые позиции. Но все со временем. Кто-то ведь должен находиться…

— В тылу? — не удержался Евгений.

— Нет, зачем же в тылу? Тыл у нас здесь, — майор похлопал ладонью по столу, затем обвел рукой стены комнаты. — Я имел в виду вторую линию обороны. На тот случай, если противник прорвет первую или потребуется восполнить потери на передовой. Вот и будешь постоянно наготове. Поверь, это если не труднее, чем непосредственно участвовать в оперативных мероприятиях, то вполне сопоставимо.

Евгений про себя вздохнул. Зря, выходит, завидовал ему Сергей. Разница только в том, что не придется безвылазно сидеть в Москве. Ладно, будем надеяться, что все это — временно.

— Ну, а теперь — к делу, — продолжил Сидихин. — Надо ввести тебя в курс дела. Как тебе известно, Советский Союз по контракту поставляет правительству Перу военную технику.

Миронову это не было известно совершенно, но ничуть не удивило. Мало ли кому Страна Советов гонит оружие! Если не она, то американцы эту нишу займут.

— Среди прочего — вертолеты Камова и Миля. Для того чтобы обучать местный обслуживающий персонал и пилотов, в стране работает группа советских специалистов. Ну, и как обычно, вокруг нее крутятся агенты иностранных разведок. В основном американцы, но есть аргентинцы и бразильцы.

Так случилось, что один из аргентинских агентов решил попросить политического убежища в СССР. По каким причинам — сейчас неважно. Главное, что просто прийти в наше посольство он не может. Подходы к посольству жестко контролируются, и его возьмут еще до того, как он нажмет кнопку звонка. Воздушным путем вывезти его из страны тоже сложно: аэропорт ограниченное, замкнутое пространство, и контроль там солидный. Остается морской путь. Но в самой Лиме или ближайших крупных портах незаметно переправить перебежчика на советское судно довольно затруднительно. С Перу у нашей страны складываются если не товарищеские, то вполне цивилизованные отношения, которым скандал с провозом нелегала может повредить.

Поэтому задача нашей группы такова: незаметно вывезти агента из столицы и добраться с ним до Чимботе, а лучше — до Пакасмайо, там на катере выйти в море и пересадить его на советский корабль. Все, на этом наша миссия завершается, мы возвращаемся в Лиму, садимся на самолет и спокойно улетаем.

Рассказывая это, майор достал из портфеля, который у него, оказывается, имелся с собой, подробную карту западного побережья Южной Америки и, называя населенные пункты, указывал на них карандашом.

На первый взгляд задача была несложной. Ну что особенного — проехать несколько сотен километров, а потом прогуляться по океану, не слишком удаляясь от берега? Но высказывать свое мнение Евгений не спешил. И правильно сделал. Сидихин словно мысли его читал.

— Ты, сейчас, наверное, думаешь, что задачка — плевая, для приготовишки. Посадил, дескать, человечка в машину, отвез, сдал с рук на руки и гуляй, Вася! Правильно? А вот и нет! Во-первых, если этот человек внезапно исчезнет, его хватятся уже через пару часов. А, хватившись, мгновенно усилят патрулирование дорог, охрану вокзалов, воздушных и морских портов. Как бы независимо ни было правительство Перу, Старший Северный Брат, США, имеет на него ощутимое влияние. А уж органы безопасности вообще с американской руки кормятся. И ничего с этим мы пока сделать не можем. Хотя определенная работа в этом направлении ведется.

— Простите, товарищ майор, — решился спросить Евгений. — А что, этот человек так важен для нас?

— Молодец, — похвалил Сидихин, — в самую суть смотришь. Если честно — то не особенно. Кое-что выкачать мы из него, конечно, сумеем, хотя так, по мелочи. Но! Важен сам факт: агент иностранной разведки сознательно, по своей воле решил перебежать не куда-нибудь, а в Советский Союз! Знаешь, какой шум во всем мире поднимется? В очередной раз утрем американцам нос. А то они до сих пор Пеньковским, да Беленко кичатся. Конечно, лучше если бы это был американский разведчик. Но и аргентинец тоже неплох.

Слушай дальше. К нашему прилету все будет подготовлено. То есть, человек предупрежден, транспорт отремонтирован и заправлен, маршрут проложен. Останется, действительно, подхватить клиента на борт и ехать. Кое-какой запас времени у нас будет. Придумали мы одну хитрость. Пока янки расчухают, что к чему, наша машина далеко будет…

Нужную ему улицу Миронов нашел сразу, а вот дом пришлось поискать. В конце концов оказалось, что пятый корпус стоял в некотором отдалении от остальных под этим же номером. Он открыл скрипучую обшарпанную дверь, шагнул в пропахший кошачьей мочой и застарелым перегаром подъезд, покачал головой: «Тоже мне, Москва! Живут, как в каком-то Сарапуле!». Семнадцатая квартира находилась на третьем этаже. Евгений еще раз сверился с адресом на бумажке, убедился, что пришел туда, и нажал кнопку звонка. В глубине квартиры что-то забренчало, но никакой реакции не последовало. «Неужели никого дома нет? — огорчился Миронов. — Что, прикажете еще раз приходить? А когда? Завтра ведь улетаю!». И он опять придавил кнопку и не отпускал ее до тех пор, пока за дверью не послышалось шарканье, и хриплый бесполый голос не спросил:

— Кого там черти носят в такой поздний час?

— Я от Симонова, Алексея Васильевича! — с облегчением закричал Евгений. — Пакет вам велено передать!

За дверью помолчали, потом тот же голос спросил:

— А где это вы Алексея Васильевича видели?

— В Георгиевске, служили вместе!

Ну не рассказывать же об отделении СОБ, в самом деле!

— В Георгиевске? — недоверчиво переспросили из-за двери.

— В нем самом. Город такой есть на Северном Кавказе, может, слышали?

— Да слышали, слышали, не ори так, всех соседей разбудишь. Сейчас открою.

Ждать пришлось еще минут пять, и Евгений собирался опять придавить кнопку, но щелкнул замок, и дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы в нее просунулось морщинистое стариковское лицо с клочьями седых волос поверху и на подбородке.

— Ну, ты, что ли, от Алексея Васильевича? — проскрипел дед.

Миронов молча кивнул.

— Давай пакет, что ли, — в щель просунулась костлявая лапка, цепко ухватила протянутый конверт и утащила его внутрь.

Дверь немедленно захлопнулась. А Евгений остался стоять на лестничной площадке в растерянности от такого приема.