Доступная женщина - Андрей Арсланович Мансуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А потом — он знал! — смерть от безысходности. Ненужности. Тоски. Бр-р!..
Он сердито сплюнул в сливное отверстие: что за чушь! Расклеился! Подумаешь — «обиделась»! Он же всегда может отвезти её, и выбрать другую.
Вот только хочет ли. Так поступить… Что это — как не предательство?!
Он выключил воду. Стал сердито растираться, делая спине горячо — ай, больно!
Да что же это с ним? Разволновался, как мальчишка, впервые увидавший женскую обнажённую грудь! Хватит. Телевизор ждёт его.
Натальи в зале не было — ушла в спальню. Он включил второй спортивный — о! Отлично попал, как раз к началу! Англия — Уругвай. Весёлые ребята: одни — текущие чемпионы мира, другие — прошлого сезона!
Пока диктор бодро-экзальтированным тоном, только что не захлёбываясь, объявлял составы команд, Наталья прошла за его спиной в ванну. Включила воду. Он заставил себя сконцентрироваться снова на игроках, вдоль ряда которых двигалась камера на выдвижной штанге. Стадионы сейчас в тысячу раз лучше оборудованы именно для высокотехничной игры, поскольку зрителей на них давным-давно нет. Все сидит по домам, на мягких креслах, и с пивом и солёными орешками, или чипсами в руке…
Почему же он никак не может сосредоточиться на начавшейся Битве Титанов?
И всё прислушивается: вот, она отключила воду. А сейчас, наверное, вытирается. А сейчас… Позади него открылась и закрылась дверь, чуть слышные шаги прошуршали и скрылись в спальне. Там зажёгся бра у кровати — наверное, она захотела немного почитать. Ну и ладно — ложиться ещё рано. Только полдесятого. Он посидит хотя бы до одиннадцати — до конца матча.
А почему, собственно, он должен сидеть, если ему не смотрится?! Можно же переключить чёртов футбол на что-то познавательное, или на природу…
Пульт помог пробежаться по всем ста четырём каналам основного Пакета. (Больший ему не по карману. А если честно — ему и эти-то смотреть сил не хватает…)
Ничего. В-смысле, ничего путного. Футбол, плавание, гольф, чемпионат континента по лёгкой атлетике… Сериалы. Точно: про ретивых, креативных, успешных. Скучища.
Так, устройство вселенной. Планеты. Нет уж — лучше коллекционные машины. Нет — сегодня тут тоже скучно: какие-то совсем уж вымершие динозавры из двадцатого века: «Астон Мартин», «Ламборгини»… Он и названий-то таких не помнит…
Щёлкая пальцем по клавише, он всё ещё невольно прислушивался, искоса бросая взгляд на полосу света из приоткрытой двери, поймал себя на том, что и звук сделал потише… Ладно — посмотрим на красоты подводной природы Большого Барьерного Рифа — это всегда успокаивает. Особенно под классическую музыку…
Минут через десять ему надоело изображать заинтересованность телевизором. Он выключил его. Прошёл в спальню, скинул домашние штаны, залез к Наталье под бочок. Он знал — она ещё не спит. Только что свет погасила.
Однако она не спешила повернуться, или что-то сказать. Он, подумав, что негоже первому налаживать контакт — словно он в чём-то виноват! — лежал молча на спине, привычно ощущая ею, как массажные механизмы легонько перебирают пружины и поверхность матраца под ним.
Он уже почти заснул, когда его вдруг схватили за предплечье, и в ухо ткнулась нежная пуговка носа:
— Михаил! Хватит делать вид, что спишь!
Скажи мне, только честно! Я… Лучше твоей куклы?! — на его чресла вдруг снова надвинулась тёплая и горячая ножка.
Ну, на такой вопрос мог быть только один ответ…
Но давать его, и доказывать правдивость пришлось часа полтора!
Утром он встал сам, до гнусноватого голоса будильника. Натальи уже не было, а из кухни вновь приятно пахло.
Завтрак прошёл бодро, Наталья храбро обещала «что-нибудь сготовить вкусное», и он вышел за порог, удивляясь, что чему-то улыбается, словно идиот! А и правда — чувствовал он себя… Хорошо!
На работе его ждал сюрприз!
Все файлы из стационарной персоналки оказались стёрты.
Ага, уж он-то догадался, чьих рук это может быть дело.
Бедняги. Они не работают здесь и четверти того срока, что он. А уж полезными связями с такими же как он, старичками, даже и обзавестись не догадались…
Предупредив секретаря Шефа, что поехал разбираться с таинственным исчезновением инфы, он спустился на лифте в подвал. Затем по лестнице спустился ещё на три этажа. Провёл карточкой доступа по панели бронированной двери. Загорелся зелёный, дверь зашипела, и приоткрылась.
Он не гордый — дооткрыл её руками. Вошёл, захлопнул за собой полуторатонную махину. Полутёмный коридор привёл в диспетчерскую.
Тут, за пультом с сотней мониторов на поделённом на сектора огромном светодиодном экране, сидели трое.
Кто это сегодня у нас? А-а, Петрович.
— Привет, Петрович, привет Саша, привет, Фёдор!
Два близнеца, сидевшие слева и справа от Главного, повернулись и бодро помахали ладонями. Петрович медленно встал, и протянул ладонь. Михаил пожал её.
— А ты, похоже, становишься популярен. Я (ну, вернее, программа!) вчера отследила совещание, на котором твоё имя упоминали девять раз. А сегодня с утра — двух чудиков, которые что-то сделали с твоим компом. Думали, наверное, идиоты такие, что раз вахтёр на входе спит за час до начала работы, и мы здесь тоже дремлем… А ещё пытались завесить камеру тряпкой — ту, которая на потолке. Фальш. Дебилы, точно. Ну-ка: посмотри запись!
Петрович вернулся за пульт, и нажал несколько клавиш виртуальной клавиатуры.
Да, всё — как на ладони. Настоящая камера комнаты не видна. Да её и профи не найти без спецтехники. Но разрешение!.. Вот два «оскорблённых в лучших чувствах» придурка встречаются на стоянке за час до работы… Вот — входят. Вот занимаются его компом.
Войти-то в его документы, конечно, не могут… Ну ничего: остаётся всегда старый механический способ: можно открыть кожух, отвинтить четыре шурупа, и вынуть матрицу памяти. После чего пару раз шарахнуть по кристаллу молотком!
Дебилы. Им пришлось сходить за веником, чтоб убрать осколки.
Какой он умный! Или — учёный. Каждый день скидывает все данные и документы на флэшку, и уносит её с собой!
— Петрович, с меня причитается! Сколько?
— Ну… Давай на три: всё-таки их — двое! А нас тут — трое!
Они привычно поржали. Михаил вынул три бумажки по десять червонцев, и вручил просимое в протянувшуюся ладонь:
— Спасибо! Скинешь?
— Уже скинул. Флэшку только вернуть не забудь!
— Само-собой! Ну, чао!
Наверху Михаил попросил секретаря доложить Шефу о срочном личном деле.
Через какой-то час два вспотевших придурка с красными пятнами на лицах покидали
