Царство Проклятых (ЛП) - Манискалко Керри

Это напомнило мне об искусстве, созданном в эпоху Возрождения; глубокие и темные цвета на фоне бледных стен и колонн.

Двери, вырезанные из кости, вели в бальные залы, неиспользуемые спальни и гостиные. Я остановилась перед высокими двойными дверями и проследила за изящной резьбой. Переплетение виноградных лоз с цветами и звездами ползло по краям и верху, в то время как те же самые виноградные лозы скручивались в корни, которые погружались в недра пола у подножия дверей.

Скелеты, черепа и вещи, оставленные гнить и разрушаться, украшали нижнюю часть.

Я толкнула дверь и судорожно сглотнула. Внутри была библиотека, о которой я никогда и не мечтала. Волнение охватило меня, когда я вошла в комнату и уставилась на ряды и ряды стеклянных полок. Они продолжались целую вечность.

Мое лицо расплылось в широкой улыбке. Богини, должно быть, улыбались мне сверху вниз; это было идеальное место для изучения магии и мифов. Я восхищалась украшенными драгоценными камнями пергаментными корешками тысяч книг. Кто-то разложил их по цвету, их переплеты варьировались от самых ярких оттенков желтого до самых бледных сливочных кремов и чистых снежно-белых. Красные, пурпурные, синие, зеленые и оранжевые; это была прекрасная радуга на фоне льда.

Я не могла представить себе Гнева достаточно безмятежным для спокойной ночи чтения, а если бы он это сделал, я бы никогда не подумала, что он сделает это с буйством красок, окружающих его. Может быть, серное дерево и золото — темное блестящее дерево и кожа. Мужская элегантность во всей ее красе. Это было…

— Раем. Близко к Раю, но не так скучно.

Я развернулась, прижав руку к своему колотящемуся сердцу.

— Подкрадываться к людям — грубо. Я думала, что у принцев демонов должны

быть безупречные манеры.

— Так и есть. В основном. — Пристальный взгляд Гнева беззастенчиво прошелся по

моему платью без бретелек, и я стала мучительно осознавать каждое место, где шелковая ткань скользила по моей коже. Я подозревала, что его внимательное изучение было больше связано с тем, чтобы убедиться, что я оделась как будущая королева и не опозорюсь перед кем-либо из его придворных, а не что-либо еще.

— Моя личная библиотека находится на один уровень ниже.

— Дай-ка я угадаю… Ад? Черное, кожа, золото?

— Много огня, цепей и орудий пыток в то числе. — Его улыбка была быстрой

вспышкой зубов. Опасной, обезоруживающей. Другой вид оружия, который он отточил до совершенства. Возможно, самый опасный в его арсенале. Особенно здесь. — Когда почувствуешь себя достаточно храброй, я покажу тебе.

Мой желудок сделал крошечный сальто при мысли о цепях, темных пространствах и Гневе.

— Я полагаю, что называть твои библиотеки Раем и Адом достаточно драматично,

чтобы тебе подходило. — Я шла по проходу, заполненному книгами разных оттенков синего, демон следовал за мной. Мне нужно было перестать отвлекаться на эту улыбку, иначе этот мир наброситься на меня. — Ты что-нибудь слышал о ком-нибудь из своих братьев?

— Зависть, Похоть и Жадность — все проявили интерес к тому, чтобы принять тебя.

Мы получили приглашения их Домов ранее. — Его тон оставался легким, почти подозрительным. — Они специально попросили тебя присутствовать на их праздновании Пира Волка. Я полагаю, что Лень и Обжорство в конце концов перестанут баловать себя настолько, чтобы тоже отправить приглашения.

Луперкалия была доримским праздником, который примерно означал «Пир волка», когда люди приносили в жертву коз, а затем помазывали лбы богатых в пролитой крови. Некоторые отрезали куски от животного, а затем голыми бегали по улицам, шлепая прохожих плотью. Если бы празднование демона было чем-то подобным, я бы предпочла избежать этого.

Не оборачиваясь, я спросила: — Ты будете устраивать пир?

Он появился передо мной, небрежно прислонившись к полке. Сверхъестественная скорость выставленная на показ. Я не могла не окинуть его пристальным взглядом. Его костюм был темно-угольного цвета теней. Это заставило меня подумать о ночи, шелковых простынях, тайных свиданиях и вещах, которых я не должна был делать.

— Нет. Я жду, чтобы увидеть, что сделает

Гордыня.

— Он уже прислал приглашение?

— Нет.

— Почему ты ждёшь, чтобы увидеть, что он делает?

— Это один из немногих случаев, когда все семь принцев приглашаются в одни и

те же королевские владения. Затем три дня пышности и торжественности — обеды, охота, бал-маскарад, затем пир. Мы решаем, где он будет проходить, исходя из двух факторов. Куда решит отправиться почетный гость и какой принц с самым высоким рангом решит принять гостей.

— Разве вы все не обладаете равной властью? — Гнев покачал головой, не

вдаваясь в подробности. Я заперла свое разочарование подальше.

— Что, если почетный гость не выберет принца с самым высоким рангом?

— Они всегда так делают. А если они этого не сделают, им настоятельно

рекомендуется сделать это из любого дома, из которого они родом. Отказ — это серьезное оскорбление, и за прошедшие столетия он стал причиной не одного кровопролития. — На какое-то мимолетное мгновение он выглядел жаждущим битвы. Затем выражение его лица стало задумчивым.

— Похоже, все принцы страдают от приливов других грехов.

Наши взгляды встретились. Я поняла, что он на самом деле имел в виду. Гнев извинялся за наш недавний спор. Эта информация была оливковой ветвью, положенной к моим ногам. Я могла бы отбросить это в сторону и продолжить нашу борьбу, или могла бы принять это и двигаться дальше.

Я возобновила свое медленное шествие по проходу, выискивая конкретную тему, но изображая безразличие, чтобы избежать подозрений.

— В любом случае, почему вы празднуете доримскую традицию?

— Как это по-смертному с твоей стороны — поверить, что они не были вдохновлены

нашими обрядами и ритуалами, — усмехнулся он. — У них даже не хватилопорядочности придерживаться правильных дат или практик.

Я прекратила чтение названий и внимательно изучил его.

— Почему ты на самом деле говоришь мне это? Неужели каждый из князей Ада

превращается в гигантских волков и воет под полной луной? Возможно, мне следует беспокоиться о том, что ты будешь тяжело дышать у двери моей спальни перед праздником.

— Мы действительно носим волчьи маски, но я не буду тежело дышать. Если

только ты не попросишь вежливо.

Я с трудом сглотнула, отгоняя свои мысли от того, куда их тянуло это царство — и этот беспокойный принц.

— Ты не ответил на мой первый вопрос.

Почему ты рассказываешь мне об этом сейчас?

— Ты была выдвинута на звание почетного гостя. — Остатки юмора исчезли с егот

лица. — Голосование состоится в следующем месяце. Я почти не сомневаюсь, что тебя выберут. О твоем прибытии говорят все Семь Кругов. Я сомневаюсь, что кто-то еще будет хотя бы наполовину таким же интригующим в этот Сезон Крови.

Замечательно.

— Меня заставят убить козла?

Гнев выдержал мой пристальный взгляд.

— Нет никакой козла, Эмилия.

То, как он это сказал, заставило мои колени подогнуться. — Я буду жертвой?

— Нет.

Облегчение затопило меня при этом одном прекрасном маленьком слове.

— Твой самый большой страх или тайна твоего сердца будут вырваны у тебя в

качестве жертвы.

— Нет. — Мой голос был тихим, дрожащим. Я ненавидела это.

— Да. — Его голос был жестким, резким.

Это я тоже ненавидела. — И это произойдет в присутствии каждого принца Ада и всеми нашими подданными. Страх здесь — сила. Чем больше твой страх, тем большую силу ты нам даешь. Тебе было бы гораздо лучше пожертвовать своей жизнью. Если они заберут твой самый большой страх, я обещаю, что ты пожелаешь чего-то столь же быстрого и окончательного, как смертную погибель.

7