Влюбиться легко - Вивиан Неверсон

– Кон, – окликнула его Фредерика, глядя прямо перед собою.

Он извлек из чемодана спортивный костюм.

– Да?

– Я не хочу, чтобы ты снова это делал.

– Что – делал?

– Ц-целовал меня. – Девушка нервно теребила подол юбки. – И остальное тоже… В нашем соглашении ни слова не говорится о том, что я должна подвергаться… подвергаться… такому.

Все благие намерения Коннора насчет спокойствия и невозмутимости развеялись, как дым под ветром. «Подвергаться» – сказала тоже! Точно он бить ее надумал!

– Кон, пообещай мне. Пообещай, что в течение ближайших шести месяцев не станешь…

– Нет, ничего подобного я обещать не стану.

– Тебе придется. И прямо сейчас. А если ты не пообещаешь, тогда я… – Девушка нервно стиснула руки, да так, что побелели костяшки пальцев.

– Что ты тогда?

Фредерика воинственно выставила вперед подбородок, но даже на расстоянии пяти шагов Коннор отлично видел, что в глазах девушки стоят слезы.

– Тогда я обращусь в суд, чтобы брак признали недействительным.

Чтобы брак признали недействительным?!

Коннору казалось, будто все проблемы, могущие возникнуть в связи с женитьбой на этой девушке, он предусмотрел заранее… Но даже в минуту крайнего пессимизма он не предвидел такого!

– Собственно говоря, дорогая моя Фредерика, этого ты сделать как раз не можешь. В нашем соглашении упомянуто, что развестись со мной ты имеешь право не раньше, чем спустя шесть месяцев.

– Да, но там ни слова не говорится о возможности аннулировать брак.

Коннор понятия не имел, как отнесется к подобному аргументу суд, но как раз сейчас, когда от исхода зависит столь многое, такого рода осложнения ему абсолютно не нужны!

– Ты уверена, Фредди? Ты и впрямь не желаешь никакого секса?

Девушка уставилась на свои колени.

– Да, не желаю.

– Ни сейчас, ни впоследствии?

– Ни впоследствии. – Фредерика помолчала. – Ну, когда-нибудь, наверное… С мужчиной, за которого я выйду замуж.

– Но мы женаты!

– Да, женаты. Чисто юридически. Но…

– Да забудь ты на минуту про треклятый контракт! Секс с законным мужем – это вовсе не грех!

– А я и не говорила, что грех. Когда я выйду замуж по-настоящему, все будет по-другому.

Коннор с трудом сдержал протестующий возглас. Мог ли он предположить, что в один прекрасный день станет умолять жену заняться с ним любовью? Что за унижение!

– Ну ладно, – признал он свое поражение, – я к тебе не прикоснусь. Надо ли установить расстояние, на которое мне дозволено к тебе приближаться?

– Нет. Просто… просто не делай того, что сегодня.

– И не подумаю.

– Хорошо. Вот и… хорошо.

Только теперь Фредерика подняла взгляд – и тут же, вспыхнув до корней волос, отвернулась.

– Кон, пожалуйста, оденься!

– Не думаю, что в мои обязанности входит еще и это. Чисто юридически, знаешь ли.

– Если ты не оденешься…

– То что? Ты аннулируешь брак? Какие еще правила ты установишь?

– Не думаю, что, призывая к элементарной скромности, я прошу слишком многого.

Черт подери, любая другая женщина на месте Фредди уже лихорадочно срывала бы с него одежду. А эта, видите ли, требует одеться, да еще в их первую брачную ночь. Невыносимо, просто невыносимо!

– Как скажешь, – фыркнул Коннор.

Фредерика отвернулась, а он размотал полотенце, отшвырнул его в угол и натянул спортивные штаны. Затем сорвал с кровати покрывало.

– Уже поздно, – сообщил новобрачный. – И я намерен спать в этой постели, и ни в какой другой. Если хочешь расположиться рядом – добро пожаловать. Если не хочешь – нет проблем, но тогда сама устраивайся как знаешь.

Фредерика вздохнула.

– Ну, в конце концов, нам уже доводилось спать на одной кровати. Еще один раз не повредит… Кровать-то большая. Ты оставайся на своей половине…

– Не прочертить ли мне жирную линию посередине?

Девушка задумалась, точно и впрямь решила подловить супруга на слове.

– Нет. Наверное, это лишнее, – наконец признала она.

Коннор улегся в постель, по-прежнему кипя от ярости, а Фредерика, как ни в чем не бывало, удалилась в ванную, прихватив с собою сумку. Новобрачный поневоле прислушивался к доносящимся оттуда звукам…

Спустя какое-то время Фредерика вышла, уже в ночной рубашке – длинной, розовой, до полу. Хрупкая фигурка девушки почти тонула в бесчисленных складках и оборочках. Наружу торчала лишь голова да пальцы босых ног. На взгляд Кона, любой женщине в возрасте Фредди полагалось драпироваться во что-нибудь коротенькое, черное и облегающее. Мистер О'Салливан попытался закрыть глаза и представить жену в сексапильном белье, но розовая фланелевая рубашка одним своим видом сводила на нет самые смелые фантазии.

Девушка забралась под одеяло и вытянулась на самом краешке, стараясь занимать поменьше места и держаться от новобрачного сколь можно дальше. Коннор досадливо поморщился. Он предложил ей ночь наслаждений, которую она не забыла бы до самой смерти! А Фредди ведет себя так, словно сама мысль о его прикосновениях кажется ей невыносимой! Она выключила свет и почти тут же заснула – судя по ритмичному, ровному дыханию.

Коннор подложил руку под голову. Черт подери, сна ни в одном глазу! Прошло пятнадцать минут, потом полчаса. И чем упорнее пытался он задремать, тем больше думал о живой, теплой, такой неискушенной девушке, что была совсем рядом, под ярдами и ярдами розовой фланели.

Проклятье! Это же всего-навсего Фредерика Линдси, маленькая неопытная дурнушка, на которую вплоть до вчерашнего вечера он бы и не взглянул дважды… И все-таки все его мысли были сосредоточены на ней.

Вот теперь Коннор окончательно уверился в том, что сегодня и впрямь погорячился. Вбил себе в голову, что натиск решает все, недооценил ее страх перед неведомым…

Ну что ж, повторять свои ошибки Коннор О'Салливан не собирался.

Глава 6

По пути домой, в Баллинранниг, новобрачные едва ли обменялись двумя-тремя словами. Каждая минута растягивалась до бесконечности. При мысли о том, что ждет впереди, внутри у Фредерики все сжималось от страха. Начиная с прошлого вечера, когда она отстояла-таки правило «не касаться друг друга», Коннор дополнил его поправкой «не разговаривать».

Да, Фредерика запретила Кону к себе прикасаться, но это вовсе не значит, что она не мечтала об этих прикосновениях пятьдесят девять минут из каждого часа. Когда в машине локти или колени их случайно сближались, мысленно Фредди вновь переносилась во вчерашний вечер, когда, разгоряченная, возбужденная поцелуями Коннора, она с трудом нашла в себе силы приказать ему остановиться. Неудивительно, что мать так упорно предостерегала ее против мужчин! Всякий раз, когда Кон целовал ее, мозг превращался в картофельное пюре.