Реклама. Игра на эмоциях - Алексей Иванов

Что дальше, Бакстон?

Заводится мотор. Он ревет, как бешеный. Кто поднимается на сцену? Ты – Бакстон. Парень с лучшей прической в бизнесе. В автомобиле “Бандит”, полукабриолете с золотым орлом сверху. Говорят, что эта тачка снималась в нашумевшем сериале. Тебя любят девчонки. Знаешь, почему? В этом автомобиле ты – настоящая рок-звезда».

Сделка состоялась. Это было похоже на чудо природы. Как будто вы увидели роды голубого кита. Или своими глазами наблюдали редчайшее астероидное затмение.

Но обратите внимание. Что продал герой фильма? Уточню вопрос. Что он продал на самом деле? Автомобиль? Конечно же, нет. Он продал Бакстону любовь семи с половиной тысяч девушек. А в дополнение к ней – машину за 200 тысяч долларов.

В теории продаж есть техника, которая называется cross-sell. По-русски «перекрестные продажи». Например, вы покупаете бильярдный стол. Вам вместе с ним продают кий и шары.

Вы приобретаете деловой пиджак. Вам подберут к нему галстук и рубашку. Можно приводить много примеров, но думаю, что идея вам понятна.

Перекрестные продажи в продвижении алмазов

Этот принцип работает и в рекламе. Если вы сможете продать человеку сильное любовное чувство со стороны противоположного пола, то продажа самого товара станет естественным, органичным продолжением. Приведу несколько классических объявлений, рекламирующих бриллианты.

Они построены на фразах, которые вы услышите от растроганной и благодарной жены после того, как подарите ей элитное украшение (рис. 80, 81).

«Дорогой, не принести ли тебе и твоим друзьям еще пива с бутербродами, пока вы смотрите матч?» (рис. 80). Кстати, девиз кампании «Бриллиант – это навсегда» (A diamond is forever) признан лучшим рекламным слоганом столетия по версии журнала «Рекламный век» (AdAge).

Перевод следующего заголовка звучит так: «Ты действительно так сильно хочешь поиграть в гольф в эти выходные?» (рис. 81).

Рис. 80. Классика рекламы ювелирных изделий

Рис. 81. Игра в гольф или страстная любовь?

Этим же приемом пользуются и другие рекламодатели. Например, служба доставки цветов. «Это совсем не проблема, милый, что ты оставил сиденье туалета поднятым» (рис. 82).

Рис. 82. Не умеете говорить комплименты? Тогда подарите цветы

«Меня так возбуждает, когда ты пьяный» (рис. 83). Еще несколько вариантов, которые вполне могли бы найти свое место в этой рекламной серии.

Рис. 83. Секрет семейного счастья

«Конечно, сходи завтра на охоту с друзьями – в конце концов, годовщину свадьбы можно отметить и в следующем году!» «Сделай одолжение, забудь про этот дурацкий День святого Валентина и купи уже, наконец, себе новую зимнюю резину!»

«Послушай, я зарабатываю неплохо. Зачем тебе работать? Лучше научись играть в покер». «К родителям я съезжу сама, а ты пока с друзьями сходи в стрип-клуб…» «Мне нравится, что ты играешь в футбол по субботам… Я бы только хотела, чтобы у тебя оставалось время для игры и в воскресенье тоже».

Как цветы спасли жизнь возлюбленной Маяковского?

Мне трудно удержаться сейчас и не вспомнить невероятно романтичную, но малоизвестную историю любви великого поэта к Татьяне Яковлевой, его парижской музе. Из всех женщин, с которыми был близок Маяковский, только двум он подарил вместе со своим сердцем еще и обжигающие страстью лирические строки (рис. 84, 85).

Рис. 84. «Ты одна мне ростом вровень, стань же рядом с бровью брови…»

Рис. 85. «Я все равно тебя когда-нибудь возьму – одну или вдвоем с Парижем!»

Если про Лилю Брик знают почти все, то про его вторую любовь, Татьяну Яковлеву, слышали лишь единицы. Показательно, что Лиля, сквозь пальцы глядевшая на все его «дежурные влюбленности», этого «предательства» ему так и не простила до конца своих дней.

По иронии судьбы их познакомила в 1928 году родная сестра Лили, французская писательница Эльза Триоле. Поэт и будущая муза перебросились несколькими салонными фразами, и Яковлева собралась уходить. Маяковский вызвался проводить даму. Не успели они пройти несколько шагов, как поэт рухнул на колени и стал объясняться в страстной любви и лебединой верности. Женщина застыла в шоке. Неужели такой пожар сердца вспыхнул за пять минут знакомства?!

Уезжая из Парижа в конце апреля 1929 года, Маяковский весь немалый гонорар за парижские выступления положил в банк на счет знаменитой во Франции оранжереи с одним-единственным условием. Еженедельно посылать цветы любимой женщине.

Неожиданно опалившая, но так и не состоявшаяся любовь оставила творцу тайную печаль. Нам – пронзительное стихотворение «Письмо Татьяне Яковлевой», по силе и накалу эмоций сопоставимое с шедеврами ранней лирики поэта. Там есть и такие строчки – крик обездоленного сердца:

Ты одна мнеростом вровень,стань же рядомс бровью брови,дайпро этотважный вечеррассказатьпо-человечьи…В черном небемолний поступь,громругнейв небесной драме, –не гроза,а этопросторевностьдвигает горами.Глупых словне верь сырью,не пугайсяэтой тряски, –я взнуздаю,я смирючувстваотпрысков дворянских.

А музе великого остроумца и пиита остались цветы. Или правильнее написать так – Цветы. Каждую неделю Татьяна Алексеевна получала букет красивых и необычных цветов – черных тюльпанов, гладиолусов, неаполитанских фиалок, хризантем, фрезий, орхидей или гортензий.

Парижская фирма неукоснительно выполняла условия договора. Невзирая на погоду и время года, в двери Татьяны Яковлевой стучались посыльные с букетами фантастической красоты и единственной фразой: «От Маяковского». Через год поэта не стало, но свежие цветы приносили с неизменными словами: «От Маяковского». Курьеры продолжали работать даже во время Второй мировой войны.

В оккупированном немцами Париже Яковлева выжила только потому, что продавала на бульваре свои роскошные букеты. Если каждый цветок был словом «боготворю», то многолетнее признание в любви Маяковского спасло ее от голодной смерти.

Если каждый цветок был словом «боготворю», то многолетнее признание в любви Маяковского спасло его пассию от голодной смерти.

Летом 1944 года союзные войска освободили столицу Франции. Еще через год русские войска вошли в Берлин, а тюльпаны и хризантемы все несли и несли. В какой-то момент деньги на счете закончились. Но возлюбленная поэта продолжала получать букеты до самой смерти. Поскольку это было выгодно уже самим коммерсантам. Цветы Маяковского успели стать частью парижской истории.