Teologica - Maxim Berns

Я рогами

Троллейбусов бился в корриде дорог,

Сок бензина

Стекал по рукам и стонали машины.

Я не смог

Полюбить тебя. Ты меня тоже не смог,

Упиваясь

Количеством тюрем, как будто вершиной

Справедливости.

Словно нашел справедливость в Голгофе.

Я билет

В ройбуш моря сжимаю. В дрожащей руке

Коньяком

Разбавляю насилие вокзального кофе.

Ты забудешься скоро.

Ты двойка в моем дневнике.

Ты останешься вечно

В неназванной тусклой поре.

Тебя на три порвут

Два дефиса в моем букваре.

Ростов-на-Дону, 21.07.14 года / Сочи, 27.08.14 года

* * * (В воскресенье утром уехать к морю…)

В воскресенье утром уехать к морю,

Брать в попутчики песни, табак и книги.

Душный воздух дворов откупить за волю,

Оказаться сбежавшим, плести интриги.

Доползти по кривым позвоночникам пляжей

К одуревшим ветрам, что штормами полны.

Не сжигая слов до рифмованной сажи,

Ничего не делать. Смотреть на волны.

Целоваться с небом ленивым вопросом,

Обнимать безразличие зализанной гальки,

И восьмую ноту придумать просто

Из гортанных воплей единственной чайки.

С поездами на север цокать куплеты,

Щупать пульс гладких рельс, замечать – не бьется,

Эпикризом заполнить болезни лета,

Констатировать факт остановки солнца.

И бессловным рефреном молиться богу,

Растирать на пальцах ладаном ельник.

Панихидой маршруток тянуть дорогу,

Возвращаться в город. Жрать понедельник.

Сочи (Дагомыс), 07.09.14 года

Лавины Лавиндáми

И я уйду. Мне оставаться сто причин

На двести поводов расстаться не помогут

Набраться смелости. Я трогаю дорогу

Неровным шагом утренних мужчин,

Бредущих в опустевшие дома

К кошачьей верности и снам, как отпущению

Грехов, что не случились. Их прощение

Алее крови и трудней вина.

Уйду. А ты останешься смотреть

Как солнце по губам течет и тает,

Медалями на грудь располагая

Октавы децибел огнем гореть.

Останешься считать тональность лиц,

Спускающихся кривизной металла

На струны теплых рек, чтоб течь устало

Строкой провинций в такт своих столиц.

Я не запомню повод приходить,

Конфетой растворив сентябрь на вкусе,

И послевкусие собрав на бусы,

Чтоб свою верность ими обрядить.

И не скажу себе вовек, что ты не мой

Лорéти, взявший лето на сопрано

Под пристальным вниманием нагана

Кабацких вепрей, сваленных тоской.

Там песней палишь мир, ты горд огнём.

Вводя адреналин в свои наркозы,

Ты голосом разложишь твердый воздух

На элементы, спрятанные в нем.

Твой странный танец – пляска тех богов,

Которых нет для мира неизвестнее —

Закатом ты рождаешь полночь песней,

Зарей уводишь спать на гривы гор —

Загадочнее не вспомнить ремесла.

Сочи, 13.09.14 года

* * * (Восьмого дня весны с востока брызгал свет…)

Восьмого дня весны

с востока брызгал свет —

Он вылился в пространство,

залил скатерть,

Комод, два зеркала у кресла

и паркет,

И двух людей в разобранной

кровати.

Разлил на руки воск,

расплавил в коже мёд.

Сочи (Хоста), 08.03.16 года

* * * (Согревались колючками пледа…)

Согревались колючками пледа,

Обжигались иголками чая,

Недосказанность трудной беседы

За собой иногда замечали.

Воевали на серых перинах,

Целовались до крови тягучей —

Пережили еще одну зиму,

Стали глубже, спокойнее, певучее.

Сочи (Хоста), 21.03.16 года

Правый берег Кабаньей реки

Утренних попутчиков предал

Солнцу плавить кожу под солью,

Спаивать вином многолетним,

Скуривать прозрачных кретинов.

Прятался под тень исполинов —

Тисов и самшитов столетних.

Был в известной степени боли

Рыбой. И все камни изведал —

Тёк в потоке диких учений

Под мостом. Мой сточенный коготь

Круг слепящий сбросил на воду,

Он в реке шипел и валялся.

Во спасении снов прижимался

И мечтал другую свободу —

Через ткани гор тайно трогать

Недры сокровенных ущелий.

Сочи (Хоста), 27.07.16 года

Ретроспектива

Что по мне, так пусть всё будет снова,

Я даю согласие на это —

Комната, лишённая основы

Постоянства и дневного света.

Бледно-белый мрамор пенопласта,

Пусть только и держится на спичках —

Это всё не столько мне ужасно,

Чем обыкновенно и привычно.

Кухня, где с прогорклой королевой

Разливали прошлое в стаканы,

И стучали в дверь соседи слева,

И грустили с нами тараканы.

В этом месте совершались казни,

В зубы вилок вкалывались жертвы —

Нет на свете смерти безобразней,

Чем в ингредиентах винегрета.

Я согласен на тайник прихожей,

Что скрывает тени в свою плоскость.

Там, где неизменно я – прохожий,

А любой чужой – знакомый в доску.

Через мрак зеркал входили разом

Все, кто нынче предан отчуждению —

Женщины, надушенные газом,

Их мужчины с запахом варенья.

Воздух здесь исполнен скользким илом,

И река с коричневым отливом

Цвета старой сливы. Это было,

Это всё по мне ретроспектива.

В ней я проживаю скоротечно

Добровольный плен второго лета.

Что по мне – пусть здесь останусь вечно.

Я даю согласие на это.

Сочи, 01.06.10 года

Об издании

Редакция вторая, исправленная и переработанная, осень 2022 года.

Авторская орфография и пунктуация сохранены.

Об авторе

Родился в Центральной Европе. Крестился в Самаре. Не женился. Не поступив в медицинский институт по медицинским показаниям, ушел в капелланы и 21 год отпускал грехи идущим на смерть.

Получив пулевое ранение в голову, обрел дар общения с мертвыми. Уволился в запас и ушел странствовать с румынским бродячим цирком. Теперь автора этого сборника изредка встречают заблудшие туристы на уличных карнавалах в провинциях Юго-Восточной Европы.

Атом Вселенной, спиритуалист и графоман.

Связь с автором

Twitter: https://twitter.com/maxim_berns

E-mail: [email protected]

Страница на портале «Stihi.ru»: https://stihi.ru/avtor/maksimberns

Страница на портале «LiveLib»: https://www.livelib.ru/author/1879270-maksim-berns