Попаданец. Враг поневоле - Марк Сиверский

— Братья мои, простите меня. — глаза сами опустились и уставились в бесконечное пламя. Говорить им в лицо я не посмел. Да и как я могу, после всего того, что натворил. — Я не достоин вас! Я не смогу вас спасти, пожертвовав собой здесь. Но вы не ошиблись во мне, когда пошли следом. Я отдам свою жизнь за вас, будьте уверены. Я выцарапаю вас из лап Инферно, чего бы мне это не стоило. Клянусь вам! — солёные капли сами потекли из глаз.

Левая рука заискрилась — из нее вырывались разряды, и архидемон, поморщившись, сделал шаг назад. Щит молний запылал так, как никогда прежде…

* * *

— Темир! Темир! ТЕМ-И-И-И-Р!

Прорвавшийся, словно сквозь нерушимую преграду крик заставил очнуться. Да чего ж вы разорались, то а? Голова сейчас лопнет!

Попытался открыть глаза, но это оказалось жутким испытанием. Кто-то рядом трепал меня за плечо, но отмахнуться тем более не было сил. Оставьте меня в покое!

Тело не слушалось, словно не мое. Я как будто был над ним, парил где-то рядом, вне его.

— Темир!

Сделал усилие над собой и попытался открыть глаза. Пусть и не с первого раза, но веки с хрустом распахнулись, по крайней мере мне так показалось, и я увидел довольную физиономию Витаара.

— Фух — выдохнул охотник — вырвался чертёнок. Ты меня слышишь?

Я попытался открыть рот, но бесполезно. Даже промычать не получилось.

— Моргни два раза, так я пойму, что ты в сознании.

Соображал я плохо, и сделать то, что он просил, с трудом, но всё-таки я смог.

— Ваще шикардос! Фух…блин… хвала богам, и слава мне! Будем жить! — и он снова потрепал меня за плечо, и засмеялся.

Интересно, течет ли у меня слюна изо рта в этот момент или нет? Я будто заперт в коробке и могу лишь смотреть в одну точку, слушать, и немного чувствовать прикосновения. Я понимал, что это должно быть страшно, но нет, не страшно, сейчас мне всё равно…

— Ладно, это всё лирика. Короче, всё в порядке, будешь жить! Здоровье у тебя как у быка, ну… э, то есть, как у гримлинга. Короче, здоров абсолютно полностью. Э… ну почти… э… — он пожал плечами и немного скривился.

Любой другой человек напрягся бы от слова " почти", но мне, почему-то, сейчас не до переживаний. Сознание вновь начало отключаться.

— Не парься, всё норм — продолжил мужчина. — Единственная временная беда это то, что ты практически умер. Сейчас надо отдыхать чтобы мозги встали на место и дух снова полностью привязался телу, а то еще утянут тебя в Инферно, не дай бог. Спи, и будешь здоров, а когда очнешься я всё тебе объясню и расска…

Дослушать я так и не смог — мрак снова забрал меня…

* * *

Инферно.

Ну здравствуй, Ксарлан! Пора обсудить твою капитуляцию.

В руках вновь заискрился щит молний…

Глава 7

Сколько прошло времени, сказать не берусь. День или мгновение, год или столетие. Всё смешалось. Мрак не выдержал напора и окончательно отступил, проиграв в решающей схватке. Пусть это прошло нелегко, со скрипом, но меня, всё же, выбросило на берег сознания.

Что это было, сон или явь? Инферно… Ксарлан… мой так и не закончившийся с ним бой. Я тряхнул головой. Да и не важно. Главное, что я чувствовал себя бодрым как никогда раньше. Создавалось ощущение полного перерождения — будто я только что воскрес.

Открыв глаза, я не рассчитал силы, и вместо спокойного пробуждения прямо-таки вскочил с кровати. Сил — хоть отбавляй, но в голове по-прежнему бушевал шторм.

Словно крестьянский сын, в штанах и льняной рубахе, я стоял босиком посреди очаровательно-уютной комнаты и хлопал глазами. Помещение достойно уровня зажиточного дворянина.

Меня окружал странная, даже можно сказать, диковинная мебель. Два огромных обтянутых мягких стула, что стояли напротив, пестрили яркими — то синими, то сиреневыми красками. На таких, ну или подобных, мы восседали у Витаара в таверне. Больше нигде такого я видеть не мог. Вывод напрашивался сам собой — значит я у него.

Слева расположились два точно таких же стула, но уже рядом с массивным резным письменным столом. Со мной же рядом ютился маленький круглый стол, который уж очень близко был придвинут к кровати. А кровати ли? С мягкой спинкой и подлокотниками — как это назвать ума не приложу.

Стеллажи с книгами вдоль стен утыкались в деревянную витую лестницу, которая вела на антресоль. Высоченные потолки оправдывали себя верхним полуэтажом обрамленным классической балюстрадой. Уставленный книжными шкафами, он проходил вдоль трех стен, а четвертую заполняли гигантского размера окна с видом на сад. Красота.

— Освоился? — послышался голос Витаара. Он входил в комнату чуть сзади, перед ним же семенил мой слуга Аркель с подносом разных яств.

— Аркель дружище, рад тебя видеть — похлопал я парня по плечу, но он лишь отвел взгляд в сторону и вежливо улыбнулся. Поставив поднос, слуга сделал пару шагов назад и глубоко поклонился.

— Если будет что нужно господин, я к вашим услугам — произнес он и спешно удалился.

Я нахмурил брови. Витаар, сразу поняв, в чем тут дело, выждал паузу и произнес свое любимое убийственное выражение:

— Не парься! Ешь давай.

У меня накопилось столько вопросов. Но в этот момент голова была совершенно пуста. Я почему-то сел на край странной кровати и начал жадно сметать с подноса, всё, что там было. Витаар же растекся напротив, в мягком стуле, и, налив себе чай, спокойно отдыхал, временами посматривая на меня. Так мы молча и просидели, пока я всё не доел. Как только я, наконец, добрался до чая и откинулся на спинку, он спросил:

— Ну как тебе мой диван?

— Что за диван?

— Ты сидишь на нем. В вашем мире оказалось, что нет мягкой мебели, представляешь? Пришлось импровизировать. Вот объясни мне — как можно жопой сидеть на деревяшке? Вообще вас не понимаю, как так получается, что…

Разговоры про мебель сейчас мне совершенно не интересны. У меня накопилось много вопросов, пора полить на них свет.

— Сколько я был без сознания? — перебил я Витаара.

— Да не долго, всего трое суток. Тело исцелилось практически сразу, а всё остальное время мозги вставали на место. Ты разок приходил в сознание, но потом снова отрубился. В бреду всё время кричал: «Инферно, Инферно». Если ты был там и выбрался, то признаю — ты силен, засранец, оттуда…

— Как я смог выжить? — не унимался я и