Маяк на Сариссе - Алексей Зарубин

К тому времени как собрался большой совет, самые деликатные вопросы были решены. Представители сословий озабоченно качали головами, узнав о злодеяниях и смерти их любимого господина, о доблестных защитниках, одолевших предателей. Им сказали, что вдовствующая герцогиня, сложив высокие титулы, убыла в родовое имение блюсти траур. И что наследник Гугон, да пребудут с ним земные силы, до вступления на трон будет наставляться регентским советом, который возглавит… Здесь хранитель Кугель, которому по старшинству доверили зачитать решение малого совета, сделал многозначительную паузу, а затем провозгласил:

– Итак, приветствуйте высокородную регентшу Зенобию, Даму Защитницу!

Радостный шум представителей сословий перекрыл злобное ворчание знатных господ. А Зенобия вдруг подумала, что впервые, с тех пор как судьба принялась играть с ней, она услышала свое имя из чужих уст.

За десятиднев до провозглашения события неслись стремительно, и никто не знал, что его ждет – карьера или Черный двор. Возникали и распадались альянсы, по залам и покоям шептались, приносили клятвы в верности, чтобы этажом выше предать ради более выгодного союза… Гаэтано и Фалин перестали разговаривать друг с другом. Они удвоили, а потом утроили свою охрану, а вскоре разослали по заставам и гарнизонам депеш-кавалеров и гонцов, стягивая силы. В городе начались стычки между стражей и патрулями, стали громить винные лавки. О тайных встречах и заверениях, нашептанных за плотными портьерами, о записках, переданных из рук в руки, и мешочках с золотом, приложенных к запискам, Зенобия узнавала первой. К ней спешили поделиться выкраденным посланием, купленной тайной или просто засвидетельствовать почтение. Она понимала, что посетители ждут совета, к кому следует прислониться. Дня три она просто забавлялась, наблюдая, как гостиная превращается в средоточие интриг: гости, не дождавшись от нее слова или знака, пытались подражать большим вельможам, составляя альянсы и комплоты. На четвертый день рассердилась: те, от кого зависит судьба регентства, не сочли нужным встретиться с ней. Худородный придворный, который в это время бубнил о своей преданности, вдруг поперхнулся – гримаса Дамы Защитницы лишила его дара речи.

Зенобия подозвала служанку, разносящую вино, и спросила, сколько человек сейчас охраняют покои. Служанка сообщила, что у дверей три гвардейца и три кавалера.

– Пусть все войдут, – велела Зенобия.

Под удивленный шепоток гостей Зенобия подошла к своей охране. Внимательно оглядела каждого.

– Ты и ты, – громко сказала она, указав пальцем на кавалера и гвардейца, – быстро к наставнику Фалину и маршалу Гаэтано. Скажите: я жду их в тронном зале. Спешите исполнить!

С этими словами сбросила с себя шаль и осталась в платье, так обильно украшенном золотым шитьем, что его блеск почти скрывал нескладность ее фигуры. Зенобия неторопливо последовала в тронный зал. Придворные потянулись за ней, по дороге к ним присоединялись сначала любопытствующие, а потом топот ног напомнил, что вести по замку и дворцу разлетаются мгновенно. И когда она вошла в тронный зал, он был полон народу. Толпа мгновенно раздалась, открыв ей дорогу к трону, у которого стояли наставник и маршал. И с ними наследник Гугон, затравленно озиравшийся по сторонам. При виде Зенобии он побледнел и уцепился трясущейся рукой за локоть маршала.

Странное веселье переполнило Зенобию. Это власть, подумала она. Никто не посмеет вслух усомниться в любом ее слове.

– Благодарение силам земным, ты вразумишь строптивых, – голос брата Навассара рассеял соблазн, в котором все склонились перед троном, а на нем… Но она запомнила эту картину.

Те, кто рассчитывал услышать великие слова, был разочарован. Подойдя к трону, Зенобия, вопреки ожиданиям многих, не воссела на него и даже не обратилась с вестью о новом откровении. Она поклонилась наследнику, а потом шепотом сказала Фалину и Гаэтано:

– Объявите сбор большого совета. И если вы сейчас не обнимитесь в знак примирения, то я сама назову имя регента.

Наставник и маршал уставились на нее, а потом встретились глазами с братом Навассаром, стоявшим за спиной Зенобии. Маршал, вздохнув, улыбнулся и раскрыл объятия. Улыбка Фалина была менее искренней.

– Мир и покой, – провозгласил Навассар. – Все могут отправляться по своим делам, о дальнейшем вас известят своевременно.

– Где герцогиня? – раздался выкрик из одного угла.

– Дайте выслушать барона Деперо! – крикнули из другого.

Гаэтано отвесил легкий поклон Фалину.

– На днях большой совет объявит о делах наследования, – громко заявил наставник. – Стража, обеспечить порядок!

Кавалеры рассекли толпу на несколько частей и стали постепенно выводить людей из зала. Расходились нехотя, но возмущались негромко.

Когда зал опустел, наставник внимательно посмотрел на Зенобию.

– Мы здесь одни… – пробормотал он.

– Денно и нощно обращайтесь к силам, чтобы с ней ничего не случилось, – строго сказал брат Навассар. – Иначе вам придется плохо.

– Вам или нам? – спросил Гаэтано, подмигнув при этом Зенобии.

– Братья не допустят смуты. Они покарают всех, причастных к злодеянию. Мы не ищем власти, но и не отдадим ее в недостойные руки.

– Кто говорит о злодеянии?! – вскричал наставник. – Поскольку мы остались одни, то сами все решим полюбовно.

– Ну так решайте, – сказала Зенобия. – Кому, как не нам, настоять перед малым советом на любом решении, к которому сейчас придем.

– Герцогиня.., – тень сомнения легла на гладкое чело маршала. – У нее могут найтись сторонники.

– А разве баронесса Деперо не удалилась оплакивать мужа, павшего от руки ее брата? – удивилась Зенобия. – Если, конечно, высокородный Гугон не будет тосковать по мачехе.

По неприятной улыбке наследника стало ясно, что не будет.

– Сам Деперо может потребовать суда равных. Ему выгодно тянуть время, – сказал наставник, испытующе посмотрев на Зенобию.

– А разве изменник и убийца не повесился в своей камере, не выдержав мук раскаяния? – Зенобия всплеснула руками от недогадливости, казалось бы, самых опытных дворцовых интриганов.

Маршал и наставник переглянулись. Зенобия ни словом, ни взглядом не выдала, что догадывается об их намерении при неудаче свалить все на нее. Детские шалости по сравнению с тем, что вытворяли вельможи прежних дней. Чтение хроник, благодарение Кугелю, вооружило знаниями, стоящими полка, а то и небольшой армии.

Наследник смотрел на Зенобию глазами новорожденного вьюка.

– Моя Ильзе заждалась, – сказал он. – Я настаиваю на сватовстве.