В когтях багряного зверя - Роман Глушков

– Здорово, Пимен! – поприветствовал я собрата-шкипера, который подобно мне также не собирался отказываться сегодня от привычного заработка. – Ты прав: это я! Малабониту и мсье Сенатора ты тоже не должен забыть, верно?

– Везде твердят, что вы погибли, – признался хозяин сухогруза. – Наворотили громких дел в Аркис-Грандбоуле, а потом сгинули с концами. А что стряслось с «Гольфстримом»? Год назад он был таким милашкой, а теперь ну чистый монстр, сбежавший из эскадры Дирбонта!

– Сам видишь, какие настали времена. Вот пришлось и нам себе клыки да когти отрастить, – отшутился я. Рассказывать Пимену о том, как «Гольфстрим» действительно чуть было не влился в южную армию, у меня отсутствовало желание.

– Ладно, хватит глотки драть. Айда все ко мне на борт! – пригласил Цирюльник и дал команде отмашку, чтобы она расслабилась. – Выпьем, закусим, о жизни потолкуем! Расскажешь, чем вы так крепко насолили церковникам и где тебя потом носило.

– Извини, Пимен! И рад бы, да не могу, – был вынужден отказаться я. – Срочный заказ! Клиент платит тройную цену, если через пять дней его груз будет в Аркис-Капетинге. Вот уже две недели несемся, как проклятые, спим по три часа в сутки. Дело хлопотное, но оно того стоит.

– У-у-у, приятель!.. – огорченно протянул Цирюльник, качая головой. – Ну и раскатал ты губу – пять дней! Ты сначала через вон ту дыру проползи… – Он указал на перевал. – Проползи, а уже потом загадывай, когда в Аркис-Капетинге будешь пьянствовать!

– А что не так с той дырой? – полюбопытствовал я. Как раз в этот момент с перевала спускался сухогруз – первый замеченный нами сегодня бронекат, который не стоял на месте, а двигался. И ехал он нормально, а не задним ходом. Длинные и тяжелые сухогрузы обладают плохой маневренностью. Поэтому они не разворачиваются на склонах и в узких проходах, а врубают реверс и пятятся на нем, пока не выедут из замкнутого пространства.

Бронекат, на какой я сейчас смотрел, прибыл сюда с другой стороны перевала, а следовательно, серьезных препятствий там нет. Где прошел сухогруз, истребитель проскочит и подавно. Но почему Цирюльник так бурно отреагировал, когда я поведал ему о наших ближайших планах?

– С самой дырой все в порядке, – ответил он, но взгляд, брошенный им на Сенегальские ворота, искрился злобой. – Просто недавно в ней завелись змеи. И ладно бы, обычный змей-колосс – нет, дружище, гораздо хуже! Помнишь Стервятников, что взимали здесь плату за проезд?

Я кивнул. Мы знали, что артель, ранее промышлявшая у этого Столпа, тоже почти вся погибла. Горстка ее выживших членов, однако, не разбрелась по свету, а осталась при воротах. И продолжила заниматься тем, чем занималась до этого. А именно: расчищать дорогу своим уцелевшим строймастером. Он же подталкивал в непогоду бронекаты, которые буксовали на раскисшем склоне. Естественно, не задарма. На что, однако, никто не жаловался, поскольку оплата была терпимой и взималась честно. Бронекаты разбивали перевал колесами и вызывали камнепады, поэтому он нуждался в постоянном уходе.

– Не знаю, что стало со Стервятниками, но теперь вместо них на перевале хозяйничают какие-то головорезы, – пояснил Пимен. – Перегородили дорогу трехпалубным дальнобоем и грозят расстреливать всех, кто откажется купить у них пропуск. И знаешь, какую цену ломят за проезд?

Я этого не знал, но уже смекнул, что аппетиты у новых привратников немалые. Так и оказалось. Цирюльник сообщил, сколько товара ему предложили отдать за проезд, и я присвистнул – цена выросла почти в сорок раз!

Это был уже не дорожный налог, а натуральный, беззастенчивый грабеж!

– И ничем ты этих ублюдков не проймешь! – Пимен в сердцах сплюнул. – Ладно бы мы еще шли с полным трюмом, как в старые добрые времена! А ты иди, глянь, какую мелочовку нам приходится сегодня развозить! Раньше я с места не трогался, пока не набирал как минимум двести тонн груза! Теперь же гоняю машину из-за жалкой полусотни тонн всякого хлама, лишь бы с голоду не умереть! А если я еще заплачу этим долбаным вымогателям, то даже с командой не рассчитаюсь, не говоря о каком-то доходе!

– А что требуют с них? – я обвел рукой округу, имея в виду шкиперов прочих бронекатов. Судя по запорошенным песком следам, они тоже торчали здесь не первый день и наверняка успели между собой перезнакомиться.

– С сухогрузов и буксиров трясут примерно столько же. А с парнями на штурмовике и вовсе смешная история. Представляешь, им предлагают ограбить нас, поскольку у них в трюме шаром покати. Они ведь не торговцы, а дезертиры, которые напялили накидки паломников и едут в Аркис-Грандбоул, чтобы строить Ковчег. Боятся, что их не возьмут туда из-за прошлых грехов, и молятся по пять раз на дню. А новые хозяева перевала заставляют их заниматься грабежом! Иными словами, предлагают им наворотить уйму новых грехов, чего им, само собой, делать не хочется.

– Вот дерьмо! – выругался я. Мне казалось, что наши беды начнутся лишь тогда, когда мы настигнем Виллравена. Но они начались гораздо раньше и причем на ровном месте. – Один трехпалубный дальнобой, говоришь? Всего-навсего? И вы даже не попытались прорваться?

– Нобунага, шкипер «Акита-мару», подбил вчера Горластого Басима, шкипера «Ясноглазой Зухры», попробовать вдвоем проскочить через ворота нахрапом, – кисло усмехнулся Цирюльник. – Ага, так им и позволили! Ты бы видел, как они потом обратно улепетывали! На дальнобое тоже не дураки сидят. Знаешь, чем у них катапульты заряжены? Огненными бомбами! Упадет такая штука на палубу, шарахнет осколками, плюнет огнем, и все – кругом одни разорванные, обгорелые трупы. Нашим парням повезло, что вымогатели стреляли не по ним, а по завалам у дороги. Два снаряда всего истратили, но грохоту и пламени было столько, что даже мы чуть заиками не стали. А Нобунага с Басимом, поди, до сих пор с перепугу трясутся и двух слов связать не могут… Давай прорвись, рискни, а мы поглядим. Только когда заживо гореть начнешь, не говори, что Пимен Цирюльник тебя не предупреждал.

– А кто верховодит этой шайкой?

– Кто там у них за главаря, я не знаю, – пожал плечами Пимен. – Но когда мы пробовали договориться, с нами толковали трое северян.

– Северяне?! – переспросил Цирюльника топчущийся позади меня Тунгахоп. Убби тоже навострил уши и направился к нам. – Кто они такие? Они назвали свои имена?

– Нет, не назвали, – ответил шкипер «Принцессы Экватора». – Но я слышал, как один из них называл другого Слэггом.

– Слэгг! – воскликнул домар, и в глазах его вспыхнула ненависть. Да такая, в сравнении с которой злоба Цирюльника выглядела всего лишь детской обидой. – Слэгг… – повторил он, но уже тише. И добавил так, чтобы слышали только мы: – Если ваш Цирюльник не ошибся, это тот самый Слэгг, который был с Виллравеном, когда он перебил мой сквад, пленил Владычицу и привязал меня к вакту. А может, и не тот. Но я бы не стал верить в такие совпадения.

– Я бы – тоже, – согласился я и заметил с укором: – Однако ты не упоминал о том, что у Виллравена есть бронекаты.

– Я сам об этом впервые слышу, – нахмурился Тунгахоп. – Наверное, Кирк отобрал дальнобой позже у каких-нибудь глупых дезертиров-южан. Но идея перегородить Сенегальские ворота очень даже в его духе. – И, глядя на проезжающий мимо сухогруз, который только что пересек перевал, рассудил: – Даже если один из дюжины перевозчиков платит этим бандитам, они уже не внакладе. Тоже мне, работа: сидеть возле заряженных катапульт, почесывать брюхо и собирать в трюм добычу!

– Ну и чего вы ждете? – вновь обратился я к Пимену. – Раз все настолько плохо, давно бы собрались в караван да рванули в объезд. На что надеетесь?

– А зачем спешить? – хитро прищурившись, отозвался Цирюльник. – Трюм у дальнобоя не бездонный. Как наполнится, северяне и отвалят. Тех, кто платит, здесь тоже хватает. К тому же, глядишь, и на вымогателей найдется управа. Это нам против них воевать бесполезно. Но если бы вместо вон тех дезертиров здесь появились ребята на бронекате посерьезнее, еще неизвестно, чья бы взяла… Ну так что вы надумали? Поедете договариваться или остаетесь с нами?

Истребитель был не той картой, что могла побить в честной игре дальнобой. А тем более дальнобой, мечущий огненные бомбы. Цирюльник также это знал и не сомневался, что мы побоимся лезть в драку. Какая бы срочность ни гнала нас на Север, нам уже не сдержать контрактные обязательства. В любом случае придется чем-то пожертвовать: или временем, или грузом.

– Выбор у нас невелик, – ответил я на вопрос Пимена. – Но лучше, конечно, опоздать и сохранить товар. Опоздание нам, возможно, еще простят – не те нынче времена, чтобы говорить всерьез о каких-то сроках. А вот за утрату половины груза с меня точно спросят по полной…

Вернувшись к штурвалу, я поставил «Гольфстрим» на стоянку так, чтобы «Принцесса Экватора» загораживала его от глаз вымогателей. На всякий случай. Их дальнобой был отсюда не виден – его скрывали каменные осыпи и тень нависающего над ним Столпа. Я предполагал, что враг пребывает начеку и не проморгал наше появление. Но поскольку мы не являлись для него угрозой и истребитель было легко разбомбить еще на склоне, вряд ли эта банда беспокоилась насчет нас. Просто взяла на заметку, что прибыл еще один перевозчик, который узнал от собратьев о здешних порядках и остановился поразмыслить о том, как быть дальше.