Множественные убийства: природа и причины - Юрий Миранович Антонян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Путем огромных усилий и человеческих жертв федеральные войска и правоохранительные органы на территории Чеченской Республики практически перекрыли каналы поступления оружия, наркотиков, наемников, денежных средств через границы сопредельных государств (Азербайджана, Грузии). Но одновременно стала наблюдаться иная тенденция — сращивание представителей незаконных вооруженных формирований с руководителями преступных сообществ России (особенно Южного федерального округа), внедрение их эмиссаров в легальный бизнес, получение дохода с легализованных капиталов и их использование с целью дальнейшего закрепления и развития своих позиций в различных сферах жизнедеятельности Российской Федерации. Например, на юго-востоке Ростовской области за время антитеррористической операции официально были зарегистрированы более 1000 выходцев из других северокавказских республик, у которых отмечено стремление к экономической экспансии и созданию для этого опорных пунктов. Спецслужбы располагают свидетельствами поставок сельхозпредприятиям юга России низкокачественного дизельного топлива из Чечни в обмен на сельскохозяйственную продукцию для обеспечения незаконных вооруженных формирований. В ответ на ликвидацию нелегальных минизаводов но переработке нефти в Чечне прочеченские криминальные группировки создают аналогичные предприятия на территории Ставропольского края, Ростовской области, похищают нефть из федеральных нефтепроводов.
Под прикрытием неизбежности скорого газавата с неверными экстремистским мусульманским вождям удается довольно успешно набирать рекрутов для проведения «священной войны». Вербуют же их среди наиболее отсталых и нуждающихся слоев населения. Созданы специальные школы и базы подготовки террористов, в том числе самоубийц. Например, есть школы по подготовке террористов организации «исламский джихад», где детей в возрасте 12-15 лет учат подрывать себя на улицах и площадях Израиля, обещая, что после террористического акта «у райских врат каждого юного героя встретят по 70 юных дев». Справедливости ради надо сказать, что и суммы вознаграждения, выплачиваемые родственникам борца за веру — шахида, играют не последнюю роль в принятии решения.
При исследовании террористических убийств, а они могут быть не только множественными, но даже массовыми, когда погибают многие десятки, сотни (как в Беслане в Северной Осетии в 2006 г.), даже тысячи (как в Нью-Йорке в 2001 г.) людей, необходимо ответить на вопросы, почему и ради чего совершаются террористические нападения? в чем их смысл? Выявить смысл общеуголовных террористических актов не очень сложно, гораздо труднее определить, почему к ним прибегают в процессе политической борьбы. Дело осложняется тем очень важным обстоятельством, что в рамках этой борьбы отстаиваются некоторые идеологические, этнические и религиозные ценности, причем это отстаивание далеко не всегда носит явный характер, чаше оно завуалировано. Более того, сами террористы, даже организаторы террористических преступлений не всегда ясно понимают, ради чего они это делают.
Вдохновителями, организаторами и руководителями этнорелигиозного терроризма чаще являются представители той нации, чьи интересы отстаиваются в данном конфликте. Именно они являются авторами основных идей, планов, разрабатывают и готовят конкретные акты терроризма, руководят их исполнением, поддерживают связи с международными террористическими организациями, получают от них помощь и распределяют ее, отчитываются перед «спонсорами» за истраченные деньги. Одним словом, это элита террористов, отличающаяся всеми теми качествами, которые присущи лидерам, в том числе организаторскими способностями, сильной волей и настойчивостью, эмоциональной холодностью. Этнорелигиозный характер терроризма определяется и тем, что местное население поддерживает националистические и сепаратистские идеи и планы конкретных боевиков, готово оказать им помощь.
Однако при этом надо учитывать, что, как и в каждом общинном образовании, у многих народов Северною Кавказа сохранилась общинная структура. Она предполагает наличие нескольких кланов, интересы которых могут не совпадать, что вызывает межклановую вражду и кровную месть. В таких обществах не существует понимания единой законности, а наказание преступника считается частным делом заинтересованной стороны; порядок же обеспечивается равновесием интересов разных общин. Общинный уклад сохранился в большинстве мусульманских стран, оказывает существенное влияние на жизнь людей, их отношение друг с другом, на криминогенную обстановку в регионе и, конечно, на боевые и террористические действия. Можно констатировать, что и эта особенность жизни народов Северною Кавказа добавляет аргументы в пользу того, что терроризм там носит этнорелигиозный характер.
Особенностью детерминации множественных террористических убийств на Северном Кавказе является то, что этот регион России был присоединен к ней насильно. Война за его завоевание продолжалась около 100 лет. Многие северокавказские сепаратисты рассматривают нынешние террористические нападения как логическое продолжение той, теперь уже далекой войны, присоединяя к воспоминаниям о ней совсем недавние впечатления о послевоенной депортации северокавказских народов.
Однако если мы ограничим поиск причин террористических убийств рамками России, мы не сможем найти эти причины. Терроризм в нашей стране есть лишь часть, пусть и весьма существенная, террористических проявлений во всем мире. В связи с этим необходимо обратить внимание на два обстоятельства, имеющих, на мой взгляд, первостепенное значение.
1. Как правило, к терроризму прибегают представители исламского мира, причем они нападают не только в странах христианской культуры, но и буддийской и индуистской, даже внутри самого ислама.
2. Террористические нападения исламских (это наименование очень условно, поскольку речь идет исключительно об исламистах самой крайней окраски) фундаменталистов часто не влечет за собой никаких конкретных требований. Даже создается впечатление, что иногда они совершаются ради самих себя, ради демонстрации своих возможностей или для выхода накопившейся ненависти.
Одним словом, современный терроризм и, соответственно, террористические множественные убийства носят выраженный этнорелигиозный характер.
Этнорелигиозный терроризм отличает еще одна черта: поскольку обычно имеют место человеческие жертвы, такой терроризм необратим, память о нем, точнее — ненависть к виновным, сохраняется у многих поколений на неопределенно долгое время. И то не просто отношение к убийцам и поработителям, это священная (освященная!) ненависть к врагам, которые выступают в облике сатанинских сил, посягали и посягают не только на жизнь единоверцев и соотечественников, но и на сакральные ценности и символы. При этом «мы» — совсем другие, чистые и благородные, исповедующие одну-единственную подлинную веру, это «они» верят в несуществующего и бессильного бога. Поэтому ненависть уже функционирует не только на повседневно-бытовом, но и на духовном, виртуальном, следовательно, исключительно значимом уровне. Однако и повседневно-бытовой аспект очень значим, поскольку именно в его рамках с раннего детства воспитываются вражда и презрение к «неверным» или представителям другой нации. Если даже правоверный побежден, он ни в коем случае не теряет надежду, поскольку на его стороне — бог, а он непобедим.
Этнорелигиозный терроризм ни в коем случае нельзя сводить к столкновениям между исламским миром и христианским, поскольку он проявляется в каждом из них. Например, такой терроризм имеет место между ирландцами-католиками и шотландцами, а также англичанами-протестантами, а в исламе —
