Пурпурный рассвет. Эпидемия - Руслан Темир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Устав от тирады пенсионера, Вадим отвернулся к окну и попытался уснуть, но тряска и жара не давали провалиться в дрему. На свою остановку приехал окончательно вымотанным, как физически, так и морально. Спрыгнув со ступенек автобуса, закинул сумку за спину и, взбивая ногами облачка пыли, зашагал в сторону пятиэтажек.
Площадка рынка перед домами так же непривычно пуста, как и рейсовый автобус. Даже бабушки Маши, торговавшей на углу домашним молоком и семечками, нет на месте. Вадим прошел через рынок и свернул возле приземистого барака в сторону родной пятиэтажки. У первого подъезда обогнул машину скорой помощи и подошел к ее водителю.
— Здравствуйте! В какую квартиру приехали?
— Четырнадцатую, — нехотя ответил мужчина в футболке с пятнами пота. По воспаленным глазам было понятно, что он уже не первую смену за рулем.
— Виталий Петрович, значит. А что с ним? Сердце как обычно?
— Откуда я знаю, что у него обычно? Да и вообще, тебе какая разница, не к тебе же приехали.
Вадим ничего не ответил и отошел от машины. Погрузившись в приятную прохладу подъезда, неспешно поднялся на свой этаж. Несколько поворотов ключа, и знакомая дверь впустила в родную квартиру. Султан встретил прямо у входа, радостно виляя хвостом. Проводив хозяина внутрь, пес ожидающее посмотрел за дверь.
— Не приехала мама, Солт. В больнице она, болеет.
Пес словно понял слова хозяина и понуро зашагал в зал. Вадим скинул ботинки и по привычке зашел на кухню. Пусто и тихо… Только мерно гудит холодильник, и назойливо бьется в стекло залетевшая откуда-то муха. Вадим неожиданно для себя понял, что эта бетонная коробка, куча мебели, вещей, ничего для него не значат без одного человека. Кухня стала совсем пустой без улыбки матери, встречающей с работы.
В ладонь ткнулось что-то влажное и теплое. Вадим, не опуская взгляда, провел рукой по морде Султана и потрепал за ухом. Пес понимал, что хозяину плохо. Воеводов на автомате открыл дверцу холодильника и застыл, скользя глазами по полным полкам. Только спустя минуту понял, что есть абсолютно не хочет, и сам не знает, зачем полез в холодильник. Медленно прошагав в зал, опустился на диван и откинул голову. Впервые за долгое время не знал, чем себя занять. Обычно в моменты, когда душа требовала уединения, запирался в своей комнате и рисовал эскизы, или уходил в лес на несколько дней. Иногда работа над очередной татуировкой спасала от лишних раздумий и переживаний, с головой уходил в процесс и не давал ненужным мыслям хода. Но сейчас о карандаше вообще и мысли быть не может, а в лес не уйдешь, так как состояние матери может в любой момент измениться, и придется ехать в город. Пес толкнул в колено, и Вадим, опустив голову, увидел его с ошейником в зубах. В грустных голубых глазах алабая стояла немая просьба, словно он все понимал и старался хоть чем-то отвлечь хозяина.
— Морда ты такая, — Вадим погладил пса по голове. — Сейчас пойдем.
Волкодав послушно подставил шею под ошейник и, как только хозяин застегнул, подбежал к входной двери.
Пространство вне подъезда словно обволокло тягучей духотой. Хоть небо и затянуто плотной пеленой туч, воздух раскален как в печи. Султан бежал чуть впереди, помахивая купированным хвостом. Соседи давно привыкли к огромному белому псу, и Вадим даже не пристегивал поводок. Волкодав наизусть знал их обычный летний маршрут прогулки и семенил почти без остановок, зная, что хозяин догонит. Воеводов шел не спеша, опустив взгляд под ноги. Навстречу прошло не больше трех человек, несмотря на пик сезона. С угрюмыми лицами, явно не с пляжа идут, передохнуть дома, пообедать, и отправиться обратно на море. Даже небольшой рынок, где местные торговали овощами, вином и хозяйственными товарами, встретил его пустыми павильонами. Поселок обезлюдел.
В кармане задрожал смартфон, и мир за одно мгновение сжался до размеров маленького черного корпуса. Вадим торопливо полез в карман, чуть не уронил телефон, доставая, и спешно посмотрел на дисплей. Больше всего он боялся и одновременно хотел увидеть номер городской больницы и поэтому не сразу понял, что там написано. «Юля Воронеж». В голове промелькнули недавние события в лесу и приятная девушка с заплаканными глазами.
— Алло! — сказал он в трубку чуть растерянным голосом, до последнего надеясь, что это неполадки телефона, и ему звонят из больницы.
— Вадим, здравствуйте! — слова девушки прерывались негромкими всхлипываниями. — Это Юля, недавно, в лесу…
— Да, да, я помню. С вами все в порядке? Как ваши друзья? — как можно мягче и успокаивающее проговорил Вадим.
— Их увезли в город в больницу, мне запретили с ними. Сказали — карантин. Я теперь не могу домой уехать, я же не брошу их тут. А сегодня путевки кончились, из номера выселяют. Я не знаю, что делать. Все их вещи тут остались. Я совсем одна и позвонить не кому. Врачи сказали — свяжутся. Но они даже не отвечают на мои звонки. Звонила домой. Там тоже все болеют, никто приехать не может.
— Ты же в «Южном» остановилась?
— Да, а что?
— Собирай вещи, я сейчас приеду, заберу тебя, дома пока у меня поживешь.
— Вадим, не надо! — Юля резко переменилась в тоне. — Спасибо большое! Я ни в коем случае не хотела напрашиваться. Ты просто единственный, кого я тут знаю. Я лучше сниму номер еще на несколько дней.
— Ничего страшного. Я дома один, мать тоже заболела. Так что вместе будет проще. Собирайся, я скоро буду.
— Спасибо, я действительно благодарна за такое предложение, но у меня молодой человек в больнице, а я к тебе поеду. Меня могут неправильно понять.
— Юля, я только что сам оттуда приехал. Все эта ситуация с заболеванием набирает пугающие масштабы. Больница забита. Тебе тут точно больше никто не поможет.
— Еще раз спасибо, но вынуждена отказаться. Пойми
