Дикая фиалка Юга (СИ) - Шах Ольга

Встречать нас с добычей на крыльцо вышли все домочадцы. Даже скотник Николя и рабочий Поль подошли. Валери и Николя увели и унесли пополнение для хлевов, Поль и сын старосты Даниэль разгружали мебель и остальные вещи. Сюзанн доверили носить только небольшие узлы с тряпками, остальное парни перенесли сами. Заодно Поль мне доложился, что Мари и Гийом так и сидят в своей комнате под домашним арестом. Жан выходил пару раз на улицу, но слаб ещё мальчик, ветром качает. А тетушка Эжени с Ливви уже почти приготовили обед.

Раз все при деле, вон и Клери тщательно переписывает в свой талмуд возвращенное богачество, то пойду я умоюсь и переоденусь к обеду. Меня в принципе угнетает это бесконечное переодевание, но сейчас я согласна, что надо переодеться. Хоть и расстояние до поселка совсем небольшое, около половины лье, но пыли на мне осело достаточно. (Лье - франц. мера длины, примерно 4,4км). Да и общество поросят не прибавило ни мне, ни платью, чистоты и свежего аромата.

Заглянула к супругам- аферистам и объявила им свою волю - завтра с утра они покидают поместье. И думаю, что навсегда. О транспорте пусть договариваются с местными, я своих лошадей не дам. И имущество ещё раз проверю. В поселке меня просветили, что домик для их дочери Жанетты уже куплен, просто любящая дочь не особо желает видеть в нем своих родителей в качестве жильцов. Так что не на улицу их выгоняю, есть им куда податься.

Наконец, суматоха в доме и дворе закончилась, и Сюзанн пригласила меня обедать в ту комнату, что я определила как столовую. Я велела ей пригласить туда же и Клери, и подавать обед. Остальные домочадцы будут обедать на кухне, для этого там имеется большой стол. Мари с Гийомом пусть тоже идут туда, не захотят - это будет их личной трагедией, никто им в комнату подавать не будет. И пусть обязательно покормят Даниэля, парень активно нам помогал.

***

Миссис Мейфорд сидела в гостиной и рассеянно внимала болтовне своей заклятой подруги и соседки, миссис Розалии Эдванс. Та только вчера вернулась из поездки в Батон- Руж и проездом была и в Монро. И теперь делилась как столичными новостями, так и местными, из Монро. Столичные новости не особо волновали миссис Мейфорд, что там может быть нового? Разве что мода опять сменится, пока сама миссис Мейфорд решиться обновить гардероб.

Хотя, Глория Мейфорд спокойно относилась к своему возрасту, одевалась так, как ей казалось удобным и дорогим. Это вон пусть Розалия молодится и меняет гардероб по каждому визгу моды. А она, Глория, всегда была за старое, хорошо известное. Молодых вертихвосток она не любила. При этой мысли, о вертихвостках, она покосилась на большое, до пола, открытое окно в сад. Там ее сын чинно прогуливался с мисс Аделиной Гастингс. Рядом с ними шел и зубоскалил сынок миссис Розалии, легкомысленный Хантер. Ровесник ее сына Говарда, но какая между ними разница! Говард прельщал девиц томной красотой блондина с голубыми, как небо глазами и многозначительной молчаливостью. На самом деле Говард молчал от того, что маменька не сказала ему, что говорить.

Это со стороны казалось, что миссис Глория занимается исключительно домом и не вмешивается в мужские дела. Но это было не так. Она в стальном кулачке держала все дела мужа и сына, ничего не происходило без ее одобрения. Вот Розалия, та и в самом деле домашняя клуша, все ее интересы крутятся вокруг светских сплетней и модных туалетов. Из трескотни соседки миссис Мейфорд уловила слово "губернатор". И что там с губернатором? Надо думать, что не догадается объявить ежегодный бал губернатора? Сейчас, когда столько людей погибло, и сгорели в том ужасном пожаре самые фешенебельные пригороды Батон- Ружа, где местная французская знать держала свои роскошные особняки? На зимний сезон здешние аристократы перебирались в столицу штата, а весной возвращались на плантации.

Нет, до этого губернатор не додумался. Он придумал кое- что похуже. Или лучше, смотря с какой точки зрения на это смотреть. Он решил пустующие после набега нордлингов плантации, сожжённые и без хозяев, раздавать своим соратникам по прежнему месту его службы, где- то на Среднем Западе. Нечто вроде награды. Будучи американцем до мозга костей, губернатор искренне не понимал и не любил местную французскую знать. Та ещё до наполеоновских войн начала заселять земли штата Луизиана, они всегда держались обособленно, замуж выходили и женились только в своем кругу. Отличались тонким и отменным вкусом, безукоризненным воспитанием. И хотя к приехавшим американцам относились исключительно вежливо, но их превосходство всегда незримо ощущалось. Даже к англичанам они относились лучше, чем к урождённым американцам.

Опять же их девушки и женщины отличались изысканной и тонкой красотой, что невероятно раздражало американок. Но своих дочерей французы замуж в чужие семьи не отдавали. Да и вообще, куда ни сунься - в мэрию, в банк, или ещё какие важные заведения - адвокаты, врачи, лучшие педагоги - везде правили балом французы. Даже самые модные и дорогие лавки и то принадлежали им же.

И вот им, Мейфордам, выпал такой счастливый шанс породниться с такой старой французской аристократической семьёй. Глупышка Вайолетт Лафойе влюбилась в Говарда и всеми правдами - неправдами выбила из родителей согласие на помолвку. Те, скрепя сердце, дали согласие, видимо, надеялись, что за год дочь повзрослеет и передумает. Да и виделись за этот год жених и невеста не сказать, чтобы часто. Всё- таки их плантации были расположены на разных берегах реки Уичито.

Но набег нордлингов все изменил. Плантацию и саму усадьбу Лафойе разорили и сожгли. Хозяев убили. Ходили упорные слухи, что погибла или пропала без вести и сама Вайолетт, которая в это время находилась в Батон- Руж, в семейном особняке. И вот губернатор решил пристроить пустующие плантации в руки своих соратников. Нет, чтобы раздать эти земли тем добрым американцам, что здесь давно живут! Конечно, им тоже могут достаться плантации, но только за деньги! Но, даже купив эти земли, они все равно не войдут в круг местной знати.

Тут в невеселые мысли миссис Мейфорд опять вклинился голосок Розалии. Она теперь перешла на местные сплетни.

- А ты слыхала, дорогая Глория, что дочка Анри Лафойе вернулась домой? Правда, дома- то, как и плантации, и родителей, нет теперь. Но, говорят, что она не бедствует. То ли со столичного особняка успела спрятать деньги и драгоценности, то ли здесь, на плантации, в тайнике что- то у них было. Во всяком случае, говорят, что когда ей сказали про налог, она даже глазом не моргнула, ответила, что заплатит в срок. И так деньгами швыряется. Купила невесть, сколько семян свеклы, видимо, скот разводить будет. Тростник выгорел, вот она и решила посеять кормовую свеклу, чтобы скот кормить. Умная девчонка. Вот думаю, может, нашего Хантера к ней посватать? Вы же теперь отказались от помолвки? Или Вайолетт ещё ничего не знает? Надо бы сказать девочке, чтобы чувствовала себя свободной от обязательств. Глядишь, и придется ей по сердцу кто другой!

Глава 12

Миссис Глория раздражённо кивнула, мол, знает Вайолетт, знает! А ты, дорогая соседушка, не лезь не в свое дело. А сама лихорадочно размышляла. Ничего Вайолетт не знает, кто же ей скажет! А они, Мейфорды, тем более ей не сообщали! Неделю назад, когда они были в Монро, они точно видели Вайолетт, она и Говард. Аделина ее ни разу не видела и не знает. Но какая- то странная была девица Лафойе! Она дралась! Представьте себе! Со здоровым пьяным бугаем, хлеставшим кнутом какого- то мальчишку и его пони. Они все это увидели с крыльца таверны и поспешили уйти. Не дай Господь, в Говарде проснется джентльмен и он вмешается в драку. Хотя это и вряд ли. Но вдруг??

И вот свежие новости. Она опять уставилась в большое окно. Там Аделина вовсю кокетничала с обоими молодыми людьми. Ишь ты, осмелела! А то поначалу все скромницу из себя строила, глазки в пол, слова лишнего не скажет. А сейчас вон как разошлась, пока она, Глория, не видит. Ох, не нравится ей это! Да и подруга, миссис Гастингс, как- то очень уж охотно отправила дочку к ним. И приличной родословной за Аделиной нет. Уж не поторопилась ли она, Глория, с новой помолвкой? Надо хорошенько подумать!