Наследница - Елена Невейкина

— Я, вишь, дочь собрался замуж отдавать, — доверительно сообщил он Мирко. — Приданое за ней хорошее даю. Да вот незадача — оба сундука, в которых её добро хранится, пообтрепались, да потускнели, хоть и крепкие ещё. Вот ищу мастера, который смог бы изукрасить их как-нибудь хитро.

— А разве у вас в селе нет кузни?

— Да кузня-то есть, — Сидор почесал голову, как бы в задумчивости. — А вот кузнец — неважный. Пьёт много. Лошадь, там подковать, или ещё какую работу попроще сделать — это он может. Но вот чтобы тонкое что-то, да с выдумкой — того нет. Одним словом, безрукий у нас кузнец, — и он сокрушённо покачал головой.

— А почему ты именно ко мне пришёл? — спросил Мирко. — От твоего села до нас, небось, не близко, вон лошадка-то твоя — вся в мыле.

Сидор с готовностью ответил:

— Так ведь сестра у меня есть. Замуж она вышла. Теперь муж её, то есть зять мой, мне теперь — ровно брат.

— Это хорошо. Только я-то здесь причём?

— Да очень даже причём! Брат мой, то есть зять, ну муж моей сестры, живёт как раз в той самой деревне, где вы зимовали. Никифор Перевозов. Может, помнишь?

— Нет, не помню. Так что ты хочешь? — решил перейти к делу Мирко, которому надоело слушать о семейных отношениях Сидора. — Чтобы кто-то из наших мастеров тебе сундуки изукрасил? А нашёл ты нас как?

— Да какая же вам разница?! — всплеснул руками Сидор. — Не сразу, но нашёл. Я готов хорошо заплатить за работу!

Мирко помолчал, потом сказал:

— Ладно, приезжай через три дня. И сундуки свои привози. Мастер будет готов, а то сейчас он занят. Сколько времени займёт работа, сколько она будет стоить — он сам скажет.

— Вот спасибочки! Вот славно! Теперь я спокоен. Можно и возвращаться. Вот только лошадке отдохнуть не помешает немного. Не разрешишь ли мне рядышком здесь попасти её? Да и мне не мешало перекусить. Ты не думай, у меня еда есть, только водички из речки зачерпну.

— Трава да вода не наши. Боговы. Отдыхай на здоровье.

— Вот и спасибочки.

Сидор отправился восвояси, а Мирко подумал, что редко встречал людей, более неприятных ему. Какой-то он суетливый. И глаза постоянно отводит, на тебя не смотрит. И говорит странно. Вроде как будто хочет говорить попроще, как обычный мужик, а не получается, всё равно на грамотную речь сбивается. Нет, не понравился Мирко визитёр. Но работа есть работа, пусть заплатит только. «Надо будет подсказать мастеру, чтобы содрал с него втрое» — подумал он.

Сидор действительно расположился на пригорке. Расстелив на траве чистое полотно, он выложил на него припасы и, перекрестившись, принялся за еду. Бегавшие возле кибиток дети подошли знакомиться. Он был очень приветлив, оделил каждого горсткой семечек, потом показал нехитрый фокус с камешком, который вдруг исчезал у него из руки. Дети были в восторге! Они просили показать ещё, но Сидор сказал, что показывать одно и то же неинтересно. Посмотрев на огорчённые ребячьи рожицы, он вдруг улыбнулся и сказал, что знает ещё один фокус.

— Но для него нужен перстень с большим камушком. Принесёте — покажу. Да, не бойтесь, — засмеялся он над притихшими детьми, — я его не съем, отдам обратно!

— Но у нас нет такого, — сказал один из ребят. — У девчонок есть колечки, есть и с камушками, но те камушки маленькие.

— Ну, что ж делать? Нет, так нет, — ответил Сидор и стал аккуратно складывать и убирать остатки трапезы. — Ехать пора.

— Подожди, дядя, — вдруг схватила его за рукав девчушка, — у нашей Графиньки есть колечко с большим камушком. Вот только даст ли?

— Да она и не показывает его никому, — возразила другая. — Носит на шее, на цепочке, прячет вечно под кофту и злиться, если попросишь только посмотреть.

— Ну, а если она не показывает его никому, как вы узнали о колечке?

— А она когда купалась, кольцо у неё из-за ворота рубахи и выскользнуло.

— То есть скрыть от вас ничего нельзя? — улыбнулся Сидор.

— Может, попросим? Вдруг даст? — спросила остальных первая девочка.

— Не, не даст, — уверенно ответила девчонка постарше. — Ты же знаешь! Только разозлиться.

— Ну, если разозлиться, то не надо, — сказал Сидор и примирительно добавил: — Давайте уж я вам ещё разок фокус с обычным камешком покажу. Но на этом — всё! Мне ехать нужно.

Во время всего этого диалога Мирко наблюдал за всеми его участниками издалека. Он не мог слышать ни слова, но опять поймал себя на мысли, что Сидор ему не нравиться. Только теперь к этому ощущению добавилась какая-то тревога. Уж очень странным было появление этого человека именно в тот момент, когда табор ушёл в сторону от сёл и деревень. Подозвав пробегавшего мимо мальчишку из числа тех, кто говорил с чужаком, Мирко спросил, о чём был разговор. Тот всё очень подробно рассказал, даже изобразил, как чудесно исчезал камешек в руках дядьки. Его рассказу помогли ещё несколько присоединившихся ребят. Вот теперь Мирко встревожился не на шутку. Его насторожил разговор о перстне, который Баська носила на шее. Немного подумав, он подозвал Лачо и велел ему проследить за Сидором: куда он направится, что будет делать, с кем встречаться, о чём говорить.

К тому времени, когда Лачо выехал из табора, Сидор уже скрылся из глаз. Но это не волновало подростка. Развилок на дороге до ближайшей деревни не было, а там — или он нагонит Сидора, или спросит у людей, в какую сторону направился только что проехавший человек. Впрочем, Лачо надеялся на быстроту ног своего коня и на то, что «фокусник» погони никак не ожидает, значит, торопиться не станет. Так и случилось. Вскоре Лачо увидел вдали фигуру всадника. Он тут же придержал бег коня и, оставаясь на таком расстоянии от Сидора, чтобы не вызвать у него подозрений, продолжил путь. Но Сидор действительно не ждал никакого подвоха. Он ехал спокойно, ни разу не оглянувшись. В деревне он не задержался. За околицей дорога делилась надвое, а вскоре начинался лес. Здесь Лачо на какое-то время потерял всадника из виду. Он направился прямо, но через некоторое время понял, что выбрал неправильный путь, поскольку, даже пустив коня вскачь, не увидел впереди никого. Ему пришлось вернуться к развилке и ехать по другой дороге. Примерно через час Лачо, наконец, опять увидел впереди того же всадника. Больше он его уже не терял.

Вечером Сидор въехал в большое село и направился на постоялый двор. Когда Лачо тоже оказался в селе, то засомневался: продолжил ли «фокусник» путь, не задерживаясь, или нашёл ночлег. Но рассудив, что утомлённая лошадь нуждается в отдыхе, а ночные дороги опасны для одинокого путника, он решил, что Сидор где-то заночевал. Вскоре Лачо нашёл и постоялый двор, а в нём — конюшню, а в ней — усталую лошадку, которую днём видел возле родного табора. Сидор был здесь.