Шах и мат - Марк Максим

«Акула» останавливается в пяти милях от порта. Через час прибывает моторный катер с властями, а через три часа вся Европа и Америка взволнованы неожиданным капризом миллиардера, золотого короля Хорлэя: мистер Хорлэй намерен взорвать яхту со всем находящимся на ней. За всеми, отбывающими с яхты на берег, установлен тщательный надзор.

Европейские хроникеры с благоговением взирают на короля американских репортеров Гарри Стоуна. Гарри Стоун стоит на пристани, окруженный толпой европейских коллег: он успел проинтервьюировать пятьдесят человек, среди них самых ловких репортеров Европы.

Одна буржуазная газета высказывает мысль: не следует ли в странном поступке миллиардера Хорлэя увидеть глубокую мысль: вступив на берег Европы, мистер Хорлэй хочет взорвать свою яхту, на которой он прибыл в Европу. Другими словами, он хочет сказать: назад пути нет. Америка должна принять участие в делах Европы.

После этой догадки передовые десяти самых влиятельных газет Европы в том числе «Таймс» и «Фигаро» озаглавлены:

«Корабли сожжены!»

Франк начинает стремительно подниматься вверх. Пуанкаре заявляет в палате депутатов, что решительный образ действий американского капитала оздоровит европейскую атмосферу, в Латвии начинают продавать дороже доллары, польская марка и та начинает выказывать поползновения к подъему.

Барту на генуэзской конференции начинает вести себя еще более вызывающе, газеты переполнены именем Хорлэя.

Сам Хорлэй внимательно следит за приготовлениями к взрыву «Акулы». Моторные катера перевозят команду и пассажиров на берег. При этом присутствуют Грэффи, Гарри Стоун и сам Хорлэй. Каждого матроса ощупывают, каждого матроса расспрашивают в течение пяти минут. На берег свозят автомобили, с ними пять шоферов. Один из шоферов кажется Грэффи подозрительным, но сам Хорлэй подтверждает, что знает его лично.

Когда все пассажиры свезены, яхта «Акула» стоит одна, без людей, вырисовываясь на фоне синего неба стройным силуэтом. Миноносец подходит к яхте с берега: видно, как быстрым зигзагом пролетает мина по поверхности спокойного моря.

Еще одно мгновение – и «Акула» взлетает в воздух с оглушительным треском и грохотом в столбе воды. Миноносец скользит обратно к рейду, его трубы дымятся.

Через 10 минут «Акула» погружается в воду. Любопытные начинают расходиться, корреспонденты телеграфируют своим изданиям: «„Акула“ взорвана».

Мистер Хорлэй садится в свой автомобиль и говорит удивленно:

– А где же прежний шофер?

Новый шофер, почтительно приподнимая каскетку, отвечает:

– Он заболел, сэр. Мы отвезем вас.

Хорлэй пожимает плечами. «Роллс-ройс» трогается с места и мягко несет миллиардера в приготовленный для него отель. За ним на двух других автомобилях едут Грэффи, Гарри Стоун и капитан Сток.

Часом спустя, один из шоферов говорит своему помощнику:

– Хэллтон, держи ухо востро, этот проклятый Грэффи что-то подозревает.

Помощник шофера пожимает плечами, закуривает папиросу и отвечает:

– Ладно, я не промахнусь в случае чего.

Отель, в котором остановился Хорлэй, осаждается репортерами и биржевиками, разного рода дельцами, темными личностями в котелках и цилиндрах. В час дня приезжает премьер-министр одной из самых влиятельных стран Европы. Мистер Хорлэй дает ему десятиминутную аудиенцию. Премьер выходит от министра Хорлэя нахмуренный, отказывается говорить с корреспондентами и уезжает. Через час франк снова начинает падать. Зато фунт стерлингов крепнет, крепнут так же акции нефтяных компаний. На биржах всего мира охрипшие голоса выкрикивают:

– Продаю франки! Беру фунты! Беру Стандарт-Ойль-Кампани!

Сотни тысяч вспотевших людей мечутся в пыльных залах бирж Америки и Европы, сотни тысяч людей шуршат разноцветными бумажками. Имя мистера Хорлэя, Акулы Хорлэя, повторяют в разных сочетаниях миллионы уст миллионов биржевых зайцев.

Виновник всего этого Акула Хорлэй сидит сумрачный в салоне отеля «Регина» и разговаривает вполголоса с маленьким, скромным человечком в очках, с небольшой бородкой и быстрыми мышиными глазами. Фамилия этого человечка Менс, национальность неизвестна, профессия также. Но его можно видеть везде, где происходят конференции, мирные договоры, все те государственные преступления, которые на языке капиталистического мира называются дипломатическими актами.

Этот юркий человечек присутствовал на версальской конференции, с ним совещались Ллойд-Джордж, Сонино, Клемансо. Он бегал уговаривать Вильсона не уезжать из Парижа, он был везде. Официально он числился профессором политической экономии одного из итальянских университетов, но на самом деле занимается очень мало политической экономией.

Он говорит негромко мистеру Хорлэю:

– Европейские дела, мистер Хорлэй, требуют вашего властного вмешательства. Уверяю вас.

Хорлэй сумрачно говорит:

– Я ломаного цента не дам за вашу Европу. Пусть гибнет!

Маленький человечек щиплет редкую бороденку:

– Но биржа?

– Я сам себе биржа!

Господин Менс льстиво смеется:

– О, это мы все хорошо знаем. Это знает весь мир!

Однако через пять мину господин Менс добивается того, из-за чего пришел: два небольших государства получают заем из банка Хорлэя, но на особых условиях. Это особые условия обсуждаются мистером Хорлэем и маленьким человечком тихими голосами, как вполне интимная беседа.

Еще через пять минут господин Менс выходит из отеля «Регина», потирая руки: дело сделано, два маленьких государства получили заем, взамен они обязуются предоставить Хорлэю концессии на некоторые предприятия. Господин Менс заработал куртажные, достаточное количество куртажных, для того чтобы в течение года наслаждаться крупными полными блондинками. Ибо господин Менс любит блондинок. Что касается концессий – то они сданы на не особенно выгодных условиях, но ведь деньги-то нужны двум государствам на содержание полиции? Ибо коммунистическое движение растет в этих странах, и с ним приходится ожесточенно бороться демократическим правительствам.

К мистеру Хорлэю приходит еще несколько посетителей. Один из них германский генерал, из крупных бывших помещиков и руководителей белых армий на юге России. С ними мистер Хорлэй совещается четверть часа. После этого он уезжает в оперу: его дела кончены на сегодняшний день, он должен отдохнуть.

Автомобиль, на котором едет мистер Хорлэй, привлекает общее внимание на улицах. Прохожие останавливаются, чтобы посмотреть на Хорлэя и его автомобиль. Это «роллс-ройс» № 24567, за рулем сидит широкоплечий, коренастый шофер, в синей фуражке, рядом механик,