Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Павлович Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Остаток дня и ночь на 24 июня прошли в непрерывных хлопотах и волнениях. Хуже всего было то, что никак не удавалось установить связь со штабом фронта и узнать, какие же войска нам подчинены и где они расположены.
Главной своей задачей мы считали оборону самого Молодечно, в то время областного центра. Это был крупный узел дорог, через него проходили железнодорожные линии на Минск, Вильнюс, Полоцк, а также шоссе Воложин — Мядель и Вильнюс — Минск. От Молодечно по шоссе до Минска было всего 72 километра. Нам казалось, что именно стойкой обороной этого города можно было предотвратить быстрый прорыв врага на столицу Белоруссии.
Как только рассвело, к нам прибыл секретарь Молодечненского обкома партии И. Ф. Климов. Он сообщил, что, по поступающим от беженцев сведениям, немцы находятся на подступах к Вилейке, Сморгони и Ошмянам. Это была ценная и очень тревожная информация, так как высланные нами разведгруппы еще не вернулись. Ивана Федоровича, в свою очередь, интересовало, что предпринято в этой обстановке: начинать ли эвакуацию или наша армия сможет удержать город?
Генерал Филатов не стал уклоняться от прямого ответа. Сказал, что войск у нас пока нет, как нет и никаких указаний из штаба фронта.
— Если хотите знать мое личное мнение, — заключил командарм, — то надо начинать эвакуацию, но проводить ее организованно, не допуская беспорядков и паники. С минуты на минуту мы добьемся связи с командующим фронтом. Будут у нас и войска.
И в этот момент, как по волшебству, вошел полковник в форме танкиста и доложил, что он является командиром 5-й танковой дивизии 3-го мехкорпуса 11-й армии, входящей в Северо-Западный фронт. Оказалось, что он, полковник Ф. Ф. Федоров, привел остатки своей дивизии в составе 15 танков, 20 бронемашин и 9 орудий. От него мы получили первые, вполне достоверные сведения об обстановке на фронте.
Большинство соединений 11-й армии, рассказывал комдив, располагались вблизи границы и сразу же вступили в сражение с врагом юго-западнее Каунаса. Гитлеровское командование, стремясь, как видно, в первый же день преодолеть Неман, чтобы овладеть Вильнюсом и открыть себе путь в глубь советской территории, бросило в бой огромные силы. Наши войска понесли большие потери и вынуждены были поспешно отступать к Алитусу. Танковая дивизия полковника Федорова получила задачу обеспечить отход остатков стрелковых частей и не допустить форсирования Немана гитлеровцами севернее Друскининкая. Однако противник, нанося мощные удары авиацией и артиллерией, не дал дивизии выйти к Неману, и у нее тоже были большие потери. На плечах нашей отступающей пехоты вражеские танки прорвались по двум мостам на восточный берег Немана, а от Алитуса — прямые дороги и на Вильнюс, и на Молодечно.
— Это непоправимая беда, — сокрушался танкист, — и мне придется расплачиваться за нее головой.
Генерал Филатов сказал на это:
— Успокойтесь. Хорошо, что вывели хоть часть сил дивизии. Они необходимы для обороны Молодечно.
Из доклада полковника Федорова стало ясно, сколь опасна обстановка. Захват мостов через Неман у Алитуса и отход 5-й танковой дивизии Северо-Западного фронта в полосу действий нашего, Западного, фронта свидетельствовали о том, что на стыке двух фронтов образовалась ничем не заполненная брешь, по которой враг, вернее всего, устремится через Молодечно на Минск. Организовать оборону Молодечно нам было фактически нечем: остатков 5-й танковой дивизии, а также нескольких подошедших подразделений Вильнюсского пехотного училища и 84-го стрелкового полка НКВД под командованием майора И. И. Пияшева было явно недостаточно.
— Как хорошо бы сейчас вернуть 24-ю Железную обратно в Молодечно, — сказал секретарь обкома.
— Это невозможно, она нам не подчинена, — ответил командарм.
Еще в самом начале доклада Ф. Ф. Федорова мой заместитель и командир, исполнявший обязанности начальника штаба 5-й танковой дивизии, направились в ее подразделения. Их целью было организовать отдых и питание личного состава и поставить ему задачу прикрыть Молодечно с северо-запада на рубеже Данюшево. При помощи местного населения мы развернули фортификационные работы, стремясь подготовить Молодечно к круговой обороне.
Общение с танкистами мы использовали и для того, чтобы вооружить весь личный состав штаба и батальона связи. До этого на мой отдел, например, приходилось всего три винтовки и 19 револьверов. У танкистов же мы позаимствовали два ручных пулемета Дегтярева, несколько десятков немецких автоматов и пистолетов.
В 21 час 24 июня из Минска прибыл к нам помощник начальника оперативного отдела штаба Западного фронта майор В. В. Петров с первой фронтовой директивой, подписанной в 14.00 командующим фронтом генералом армии Д. Г. Павловым, членом Военного совета корпусным комиссаром А. Я. Фоминых и начальником штаба генерал-майором В. Е. Климовских. Вот этот документ:
«Командующему 13-й армией. Объедините управления 21-го стрелкового корпуса (штаб корпуса 23.6.41 г. — в Лида), 8-й противотанковой бригады, 24-й и 50-й стрелковых дивизий и все части, которые окажутся в вашем районе, в том числе и отходящие со стороны Северо-Западного фронта; последние приводите в порядок и подчиняйте себе. Ваша задача: 21-му стрелковому корпусу — 24-й и 37-й стрелковыми дивизиями занять фронт Ошмяны, ст. Беняконе и обеспечить себя с вильнюсского направления; 17-й стрелковой дивизией наступать в общем направлении на Радунь, Варена (Ораны) в целях взаимодействия с ударной группой Болдина, наносящей удар от Белостока на Липск, Гродно, Меркине (Меречь). 8-ю противотанковую бригаду используйте для обеспечения района Лида с запада или с северо-востока. 50-я стрелковая дивизия — в вашем распоряжении. 23.6.41 г. она находилась в районе Журихи — 15 км севернее Вилейка и в ночь на 24.6.41 г. выступила на Сморгонь, Крево. В районе армии на вас возлагаю организацию борьбы с авиадесантами и диверсионными группами. В случае забитости Молодечненского железнодорожного узла эшелоны разгружайте и дальше направляйте походным порядком, не допуская пробок»[14].
Петров торопился вернуться в Минск, но что-то стряслось с мотором броневичка, на котором он приехал. Мы, конечнЬ, не преминули использовать пребывание у нас посланца управления фронта, с которым давно уже были лишены всякой связи. А. В. Петрушевский, зачитавший директиву вслух, сразу же спросил Петрова о действиях группы генерала И. В. Болдина,
