Тайные сомнения - Карен Робардс

Подол платья попал в луку седла, открывая простую нижнюю юбку из хлопчатобумажной ткани с единственной оборкой от колена до щиколотки. Сара принялась торопливо выдергивать подол. Суетливое движение сделало ее положение еще более мучительным, жар сильного тела, сидящего рядом мужчины, обволакивал словно пеленой, мускусный запах пота мутил сознание. Сара чувствовала, что теряет голову, а сильные бедра крепко и надежно обнимали ее.

– Отпустите меня! Снимите с седла! – Сара внезапно стала извиваться, пытаясь сползти на землю. Ее неистовые движения только усложнили и без того не совсем простую ситуацию. Мускулистые руки и бедра напряглись, удерживая ее. В горле у девушки пересохло, неожиданно она обмякла и расслабилась.

– Вы предпочитаете идти домой пешком? – поинтересовался он.

Сара с досадой подумала о том, что Галагер, кажется, остался совершенно равнодушен к тому обстоятельству, что она сидит у него на коленях. Вообще-то это должно было бы ее успокоить.

– Нет.

– Я тоже не собираюсь, – сказал он безмятежно и слегка коснулся каблуками боков лошади. Макс послушно тронулся с места. Сара пыталась сидеть прямо, не касаясь мужчины, но ей не повезло, она почувствовала, что снова соскальзывает и ухватилась за рубашку. Под тонкой льняной тканью перекатывались упругие мышцы широкой груди. Девушка торопливо разжала пальцы и немедленно поползла вниз. Галагер тут же покрепче обхватил ее за талию, делая вид, что не понимает намерений.

– Вам придется слезть. Сейчас же! Вы слышите? – голос Сары дрожал, ее пальцы цеплялись за луку, она слегка наклонилась вперед, чтобы не прижиматься к нему. Она была взбешена и одновременно встревожена, потому что ей хотелось прижаться к нему. К каторжнику! Этот факт прямо-таки ужасал ее.

– Если предполагаете, что я пойду пешком в такую дьявольскую жару только потому, что вы считаете себя слишком хорошей и чересчур страдаете от моих прикосновений, – снова в его словах слышалась откровенная враждебность. Сара оглянулась и испуганно вздрогнула, он смотрел на нее со злостью. Прищуренные глаза, рот, сжатый в полоску, во всем облике молодого человека сквозила напряженность. Он не правильно истолковал причину ее встревоженности. И слава Богу! Ее смятение уязвило его гордость! Сара подняла глаза к небесам. Господи, оказывается, в дополнение ко всем бедам она еще и переживает из-за ущемленного самолюбия каторжника!

– Галагер, – начала она осторожно. Или как можно осторожнее, принимая во внимание тот факт, что была скована его руками, упиралась головой ему в подбородок, а запах его тела пьянил и дурманил, – считаю я себя слишком «хорошей» или нет, не имеет никакого отношения к данным обстоятельствам. Я не знаю, как вы привыкли себя вести, но вижу, как вы держитесь сейчас, это очевидно. Но не забывайте, вы находитесь в Австралии. И нравится вам или нет, вы – каторжник. Пусть даже все идет вразрез с вашими желаниями, но вам необходимо знать свое место. И не вести себя так фамильярно.

– Разве я фамильярен, мисс Сара? – она снова почувствовала издевку, скрытую в словах Галагера. Сара невольно взглянула ему в лицо, губы у него побелели, а глаза сверкали, словно сапфиры, глядя на нее с нескрываемой злостью. Сара открыла рот, испуганно уставившись на молодого человека. Она снова забеспокоилась, почувствовав себя беспомощной и слабой, ей стало по-настоящему страшно, она находилась в непосредственной близости с преступником.

– Я могу вести себя более фамильярно, – продолжал он угрожающе. Лошадь внезапно остановилась, Сара была буквально шокирована. Галагер схватил ее за волосы, притянул к себе, ее голова теперь почти лежала у него на плече. Девушка была настолько ошарашена, что не успела воспротивиться, а просто изумленно смотрела на молодого человека огромными золотистыми глазами. Она была встревожена и, хотя не хотела признаваться, почувствовала возбуждение.

Несколько мгновений взбешенный мужчина пристально рассматривал ее. Взгляд был жестоким, губы сжаты. Пальцы, вцепившиеся в густые волосы, причиняли ей нестерпимую боль. Сара не к месту подумала о том, что волосы теперь будут похожи на кучу крысиных хвостов. Ярко-синие глаза, прекрасные и разгневанные, казалось, могут испепелить. Темноволосая голова медленно склонялась к ней. Сара слышала тревожный стук своего сердца. В горле мгновенно пересохло, веки отяжелели и опустились. Сара поняла, что сейчас он ее поцелует. Ей неожиданно стало интересно, как же он целуется…

– Отпустите меня, мне больно… – робко попросила она, с трудом открыв глаза и выпрямляя затекшую спину. Удивительно, но он послушался и отдернул голову так резко, будто получил от нее пощечину. Пальцы разжались, выпуская волосы девушки, другая рука высвободила ее талию. Без поддержки крепких рук Сара снова начала соскальзывать и через несколько секунд благополучно встала на ноги, тяжело дыша и старательно отряхивая юбку. Потом она попробовала пригладить волосы. А через несколько мгновений молодые люди услышали торопливый стук конских копыт. Сара тревожно посмотрела на Галагера, который спешился и стоял неподалеку от нее. Он был спокоен.

Сара успела успокоиться к тому моменту, когда в рощу ворвались Эдвард и Персиваль, с напряженными от волнения лицами, на взмокших от бешеной скачки лошадях. Сара ожидала их приближения спокойно, к ней вернулось привычное высокомерие. Словно бы насмехаясь над ней и ее попытками справиться с волнением, с дерева сорвался гигантский зимородок и хрипло захохотал.

– Сара, Бог мой, Сара, с тобой все в порядке? Что он сделал с тобой? – Персиваль мгновенно спешился к ткнул стволом ружья в Галагера. Осужденный посмотрел на него и криво усмехнулся. Сара растерялась от такого поворота дела и удивленно посмотрела на Персиваля.

– Ответь мужчине, дочка, – не торопясь спешиваться, посоветовал ей отец.

Сара ошеломленно поглядела на отца, потом перевела взгляд на Персиваля, в душе у нее вскипела ярость.

– Если вы имеете в виду Галагера, то он мне не сделал ничего плохого, – твердо и отчетливо сказала она. Это была правда. Но то, что почти случилось, чего она почти хотела и что они подразумевали, заставило ее покраснеть. Она обратилась к Персивалю и заговорила резко, почти презрительно, надеясь побороть собственное смущение:

– Ради всего святого, опустите ружье. Вы просто смешны.

– Ты не похожа на девушку, которой ничего не сделали, – странно безразличным тоном сказал отец, изучающе разглядывая ее. Сара снова покраснела, представляя, как выглядит: юбка выпачкана и облеплена сухими листьями, блузка разорвана, из прорехи выглядывает сорочка, волосы растрепались и беспорядочно торчат в разные стороны. Она смущенно сложила лоскуты, оторванные от блузки, придерживая их руками. Было стыдно вспоминать о том, как она перепиралась с Галагером, будучи в подобном виде. Сара встряхнула головой, убирая волосы с лица, и открыто посмотрела отцу в глаза.