Цена власти. Искра - Евгений Региневич

А тут ещё срочный вызов к Императору, и чего, спрашивается, вызывали? Откуда такая срочность? Он вообще собирался торжественное сожжение этого неудачника организовывать, как-никак, два дня всего осталось. А такое событие нужно соответственно обставить. Раз уж больше ничего не остаётся…

— Проходите, Ваше Святейшество. Его Величество вас ожидает!

Император стоял спиной к двери, рассматривая незажжённый камин и меч, висящий над ним.

— Вы знаете, Преподобный Отец, именно на этом месте и с этим мечом в руке погиб мой отец. Говорят, на его кинжале была чужая кровь, он всё-таки сумел ранить своего убийцу. Достойная смерть, Вы не находите?

— Смерть есть смерть, Ваше Величество.

— Не скажите. Есть смерти, достойные мужчины и воина, а есть те, которые не подходят им. Костёр, например.

Ламбер обернулся. Взгляд светло голубых глаз скрестился с взглядом Первосвященника.

— О чём вы, Ваше Величество?

— О том маге, которого вы собираетесь сжечь. Я вижу для него намного более достойное применение. Вы же знаете, я возродил гладиаторские бои? Воину будет достойнее умереть на арене с оружием в руках. Свободы он не получит, не волнуйтесь, для него смерть будет единственным возможным исходом.

— Это исключено! Он тёмный маг!

— Я слышал, вы лишили его магии, о чём сами сказали своим слугам. Значит, формально он уже не маг. А трон не забудет этой вашей уступки.

— Но, Ваше Величество, я уже вынес приговор. Мысль такая — он должен быть сожжён. Все должны знать: отныне быть тёмным магом — значит отправиться на костёр. Математика простая: если один маг избежит карающего пламени, то и остальные не станут относиться с должным почтением к подобной каре. Посему избежать её не должен ни один. А один — это уже больше, чем ни один!

Ламбер замер, пытаясь осознать столь глубокую истину.

— Но всё же, Преподобный Отец, ради нашей дружбы и нашего союза. Друзья же делают иногда друг другу подарки? А у меня как раз день рождения скоро.

— Никак невозможно, Ваше Величество, давайте я вам лучше кого-либо из провинившихся Клинков на арену отдам? Ну зачем вам этот студент? Он же маг, а не боец!

— Я наводил справки, точнее, моя разведка их наводила. После смерти Клавдия там, конечно, тот ещё бардак, да и часть бумаг пропала, но на этого студента кое-что есть. Так вот, он больше воин, чем маг. И неплохой. Бывший легионер. А уж как люди на его бои пойдут! Тёмный маг, лишённый силы, голыми руками порвавший пасть демону, приговорённый к костру, личный враг Святой Церкви Карающего Пламени. Да на трибунах драки за места будут!

— Это греховное развлечение!

— Ой, ну кто бы говорил, Вы ещё и не такие греховные развлечения предпочитаете. Нет, нет, я ни на что не намекаю, так, случайно с языка сорвалось. А подумайте, какие ставки будут на его бой? А все ставки идут через Имперскую казну. Хотите пять процентов?

— Пять?! — Лин даже поперхнулся и закашлялся. — Это вообще-то мой маг! Девяносто!

— Вы стяжатель, Ваше Святейшество! Десять и моя благосклонность к вашей Церкви.

— Восемьдесят! И я лично готов отпускать Вам все ваши грехи каждую седмицу!

— Да за восемьдесят я сам кому угодно все грехи отпущу! Только из уважения к Вам и к Карающему Пламени, скажем, тридцать!

— Побойтесь света, Ваше Высочество, как можно оценивать веру и само Карающее Пламя в деньгах! Особенно в каких-то недостойных тридцати процентах? Моё последнее слово — семьдесят и ни процентом меньше!

— Да фиг с ним, сжигайте, но больше сорока не дам! И вообще, стыдно духовному лицу торговаться, словно гномьему ростовщику!

— А Императору не стыдно, да? Ладно, демоны с вами, пятьдесят! Но это я просто в минус себе отдаю! У меня, между прочим, на костёр уже отборные сорта дерева заготовлены. И куда мне их теперь девать? Ведь чистый убыток выйдет…

— Ладно, уболтали, так и быть, пятьдесят так пятьдесят, — молодой Император довольно ухмыльнулся, всё равно деньги будет считать его казначей, сколько нужно, столько и запишет, а уже от записанного половину и отдадим. И вообще, ему уже многие все уши прожужжали, мол Император обязан думать не только о своём воинском мастерстве, но и о благосостоянии державы, а организация гладиаторских боёв и так на первых порах в хорошую золотую монету казне встала. Вот пускай и окупается.

— Но, Ваше Величество, он не должен остаться живым. Неважно, каков он будет на арене!

— Не должен, так не должен, я же Вам это уже пообещал. Игры начнутся скоро и закончатся через одну седмицу. Значит, через полную луну он уже будет мёртв.

— Хорошо, Ваше Величество. Через луну. И не днём дольше.

***

— А, демон задери! — Кристина не успела увернуться и заработала увесистый шлепок по туловищу деревянным мечом. — Как у тебя выходит? Ты моих атак словно не замечаешь вообще, а меня дубасишь так, будто я в первый раз меч в руки взяла!

— Во-первых, я старше, а значит, и опыта у меня намного больше, во-вторых, почти вдвое тяжелее и в несколько раз физически сильнее, а, в-третьих, я так-то в армии служила, где бой на мечах одна из основных дисциплин. Дети ночи очень серьёзно подходят к подготовке магов, если я полностью истощу свои магические силы, то смогу драться как простой воин. Ну, если, конечно, не потрачу на заклинания часть своих жизненных сил. Да и амулеты, подавляющие магию, никто не отменял. Они, конечно, имеют очень малый радиус действия, и преодолеть их силу можно, если знаешь, как. Магистра они не остановят, да и мага третьего уровня вряд ли. Но на всё нужно время, так что иногда проще ткнуть врага острой железякой в жизненно важный орган, чем тратить время на преодоление магической блокировки.

Эйсиан прокрутила учебный меч в ладони и резко метнула его в стену. Деревянное лезвие пробило доски и до половины прошло через них.

— И вообще, ты же не собираешься в пехотном строю сражаться? Там щит даже больше нужен, чем меч.

— А тебя в строю учили сражаться?

— Да. А как иначе? Армия же. Это мы, маги, обычно бойцы одиночки, потому нас и учат по-другому. Нам же не в строю стоять.

— Верно подмечено. Ладно, хватит на этот раз. У меня уже всё болит. А Корн, он как в этом плане?

— Как боец? Хорош. И как легионный боец умеет в строю стоять, и как одиночка мало чем мне уступает. А почему ты спрашиваешь? Есть новости?

— Идём ко мне, там есть отличное вино, вот